«Я заложник своих мыслей. Заключённый. Но это неправильно, контроль всё-таки у меня. Я могу их игнорировать или даже могу управлять их существованием могу просто не думать. Вот так»
На какое-то время они исчезли. Полная пустота.
Нестерпимо пусто.
Поток мыслей с новой силой обрушился на него.
«Нет, так больше продолжаться не может! Но как это изменить? Мне нужен контроль, мне нужен контроль над моим телом, в каком бы состоянии оно ни было. Неважно»
Вспышка.
Со всех сторон его окутал мягкий, рассеянный свет. В сознание ворвались тысячи, миллионы ощущений, запахов и звуков. Мозг лихорадочно пытался в них хоть как-то разобраться, упорядочить.
Какое-то чувство изнутри разрывало его тело.
Боль.
Боль, волнами пройдя по телу, молотом ударила в голову. Сжаться бы в клубок, замереть, но тело не слушалось.
Нереальные ощущения лились через край каждый сантиметр кожи чувствовал прикосновения. Что-то тёплое и мягкое. А звук что-то неопределённое, какая-то какофония звуков. Сердце готово было выпрыгнуть из груди.
«Сердце. Я чувствую каждый удар! И даже эта боль такая яркая и острая как хороша эта боль!»
«Кто-то ко мне прикасается!»
В глаза больно ударил свет. Попытался зажмуриться, но веки не слушались.
«Кто это?»
Страх облепил его липким туманом. Мозг был готов закипеть. Мешанина звуков оформилась в периодически повторяющийся писк, к которому добавилось какое-то бормотание.
«Что они говорят? Почему я ничего не понимаю?»
В нос ударили запахи. Какие-то незнакомые и непонятные.
***
Прошло три дня с того момента, как вернулись ощущения и слух. Даже три с половиной. Время вновь обрело смысл. Тело по-прежнему не слушалось, но теперь по малейшему изменению света, пробивающегося через неподвижные веки, он мог примерно определить время суток.
Это была больница, но какая непонятно. Ощущения вернулись, хотя он по-прежнему не мог контролировать тело. Ныло в груди, и болели ладони, особенно во время перевязок, немного гудела голова. В остальном же состояние было терпимым.
Но больше боли его утомляло лежание, какое-то глупое и бесконечное. Он не мог дождаться, когда его в очередной раз повернут.
Открылась дверь, и послышались крадущиеся шаги, а за ними какое-то копошение. Донёсся лёгкий запах духов.
Так, интересно. А это что ещё такое?!
Мы здесь не одни, я так не могу, прошептала девушка.
Да не обращай внимание это же овощ, он всё равно ничего не видит, ответил ей парень.
«Не вижу, но слышу, да ещё как слышу! И чувствую. Каждый раз, когда ко мне прикасаются, когда переворачивают, я всё прекрасно чувствую».
Послышалось шуршание одежды.
«Ладно, считайте, что я закрыл уши, мысленно улыбнулся он. А лучше бы под лопаткой почесали. Эх, как чешется под лопаткой!»
***
А это пациент, о котором я вам говорил.
«Вот и врач пришёл. Доброе утро, Григорий Владимирович. Столько внимания моей скромной персоне».
Он попал в аварию, машина упала в ледяную реку, продолжил лечащий врач. Асистолия, возможно, как следствие рефлекторной вазодилатации. Находился в состоянии клинической смерти минут пять-семь. После начала реанимационных мероприятий сердцебиение возобновилось.
«Асистолия. Прямо музыка какая-то! Надо будет потом почитать. Кстати, а я не понял, кто это оказался в реке? Я?»
Сейчас у него острое воспаление лёгких и Григорий Владимирович зашелестел листами. Несколько ушибов и порезов, больше повреждений не обнаружено. Не считая повреждения мозга, конечно. Отсутствует реакция на раздражители, наблюдается атония мышц. Вот, посмотрите.
Врач поднял ему веко, и в глаз ударил луч света.
Да, интересный случай, согласился гость. Я, пожалуй, возьму его данные.
«Интересно, кого это пригласили? Прямо консилиум какой-то. Неужели у меня такой сложный случай? Похоже, из-за этого голос у Григория Владимировича какой-то взволнованный. Раньше при обходах такого не было».
Михаил Рыбаков, 26 лет. Вся информация у старшей сестры. Если в течение семидесяти двух часов не будет никаких изменений, то можно констатировать смерть мозга, вздохнул лечащий врач.
«Михаил Рыбаков? Ну конечно же это я, Михаил Рыбаков!»
А как у него со здоровьем в целом? спросил гость.
Избыточная масса тела, а так он практически здоров.
«Прямо уж избыточная! Есть, конечно, немного»
Чтобы внести его в базу потенциальных доноров, мне нужна полная история болезни и результаты всех анализов. И контактную информацию родственников. Их надо заранее начать готовить, буднично сказал гость. Планирование операции я тоже возьму на себя.
«Смерть мозга? База данных доноров? Подождите, что значит база доноров?!»
Томограф! закричал я изо всех сил. Проверьте мой мозг на томографе!
Только никто в палате не услышал этот крик души мышцы, даже не дрогнув, в очередной раз проигнорировали отчаянные команды мозга.
Глава 2
Дмитрий моментально проснулся и, ещё плохо понимая, что за звук его разбудил, быстро провёл рукой по кровати, нащупывая автомат. Рука с еле слышным шелестом скользнула по пустой простыне. Шёпотом ругнувшись, он каплей скатился на пол, сгруппировался и встал на колено. Прислушался.
Неторопливо тикали часы на стене, на кухне тихо работал холодильник, журчала вода в канализационной трубе. Ничего подозрительного.
Холодный лунный свет, пробивающийся сквозь занавески, слабо освещал комнату. Дмитрий беззвучно перебежал к стене и встал в стойку у двери.
С улицы донеслись очередные хлопки фейерверка.
Черт! Опять свадьба
Расслабившись, он не спеша подошёл к окну и со скрипом открыл покосившуюся раму, покрытую потрескавшейся краской, сорвав при этом старую, брошенную пауком паутину.
Лёгкий ветерок подхватил занавеску. Дмитрий глубоко вдохнул свежий морозный воздух и расправил широкие плечи. Сна не осталось ни в одном глазу.
Несмотря на поздний час, жизнь за окном шла полным ходом.
Дмитрий достал из тумбочки цепочку с надетой на кольцо пулей и до боли сжал её в кулаке. Постояв так с минуту, он бросил взгляд на пустую кровать и пошёл на кухню предстояла очередная бессонная ночь.
Дмитрий вручную перемолол кофейные зерна и только было поставил турку на конфорку, как раздался звонок телефона. Часы показывали 01:21. Сняв несваренный кофе с плиты, взял трубку.
Ярцев. Слушаю.
Как отдыхается, Дмитрий Владимирович? Судя по бодрому голосу, похоже ещё не спишь?
Так точно, Семён Сергеевич. Я так понимаю, мой отпуск закончился, так и не начавшись?
Ярцев, ты меня удивляешь. Разве у следователя бывает отпуск? хмыкнул начальник в трубку. Ты же знаешь состояние дел в отделе, да ещё и Турчинов на учёбу укатил Для тебя есть дело.
Очередная бытовуха? Может, с ней Стеблин справится? Дмитрий с сожалением выдохнул в трубку. Вы же мне перевод обещали, как только разгребу всё. А тут ещё до кучи. Сколько мне ещё бумагу марать?
Во-первых, это не простая бытовуха. Дело, можно сказать, резонансное, и нам нужен более опытный следователь. А во-вторых, ничего я не обещал, только обозначил возможность. Думаешь, ты заслужил перевод? Какая у тебя раскрываемость?
Но я же докладывал, в последнем деле объективные причины, недостаток доказательной базы
«Объективные причины!» передразнил его шеф, мне-то что до твоих объективных причин? У нас есть статистика, и вот этой самой статистике они не помогают Ладно, покажи мне, на что способен, и я подумаю о переводе. Стеблин уже выехал на место со следственной группой. Диктую адрес
Дмитрий записал данные и положил телефон. «Знаю я эти резонансные дела. Будет как всегда дела на час, а бумаг заполнять на неделю».
Он подошёл к шкафу и изучающе осмотрел содержимое: рубашки первой свежести уже закончились и до сего момента были не особо нужны в отпуске всё же. Наконец, выбрав наименее помятую, он понюхал её под мышками на сегодня сойдёт и пошёл одеваться.