И ты хочешь сказать, вы что-то поймали?
Как бы да, снова замялась она, что-то поймали, но никто не может понять, что именно. Месяца четыре назад, а точнее 16 июня, мы гоняли тестовые шумы на новой версии нашей программы. Оставили работать на ночь. Пришла я на следующее утро, смотрю: все тесты прошли, и на одном висит сообщение «Выделен сигнал искусственной природы». Я отметила результаты в журнале, радостная такая, что тестирование успешно завершили, и начала удалять результаты. А на этом сообщении палец как-то сам замер. Смотрю на колонку «Источник сигнала», а в ней написано: «Прямое подключение».
Ты хочешь сказать, что программа обрабатывала сигнал напрямую от радиотелескопа? Александр подался вперёд.
Вот именно! Меня в жар, потом в холод. Побежала всем рассказывать. Начался такой переполох, ты бы видел! Даже понаехали журналисты всякие
Надя подняла голову и посмотрела на Александра.
Кинулись этот сигнал анализировать и расшифровывать, но результатов никаких. Кто-то жаловался, что сигнал короткий, кому в оригинальной форме подавай
А после него ничего больше не поймали?
В том-то и дело, что мы даже не знаем точные координаты, откуда этот сигнал пришёл разочарованно сказала Надя. Той ночью на телескопе проводили техобслуживание: меняли проржавевшие трубы, какие-то компоненты и программы поэтому основная система регистрации и обработки сигнала была в то время отключена. Не осталось ни оригинального сигнала, ни каких-либо параметров приёма только уже выделенный и обработанный сигнал в нашей программе. Поэтому нам не удалось определить дисперсию и тип поляризации волн, и мы не знаем не только направление, но и примерное расстояние до источника сигнала.
Надя сделала паузу, обдумывая сказанное.
А потом интерес к сигналу начал пропадать, вздохнула она, и сейчас все уже сошлись на том, что это был просто какой-то сбой из-за ремонта. Одна я всё ещё ношусь с ним, как ненормальная
А он у тебя с собой, сигнал этот?
Конечно, Надя достала из сумочки флэшку с каким-то странным логотипом, явно взяла её на какой-то конференции.
Александр вставил флэшку в компьютер, проверил на вирусы и только после этого открыл запись.
Он ожидал услышать что угодно, но только не такой необычный сигнал. Из динамиков звучали странные звуки, в которых чувствовалась определённая закономерность, можно даже сказать, гармония, но они не имели ничего общего с каким-либо музыкальным стилем.
Волной накатило неконтролируемое чувство беспокойства, постепенно переходящее в паническое состояние. Александр поставил запись на паузу, перевёл дух и с трудом заставил себя дослушать запись до конца. Паника начала отступать, но слегка поплыло сознание.
Да, интересно Только что-то не нравится мне этот сигнал, Александра слегка передёрнуло. И ты говоришь, что ничего из него не вытащили?
Абсолютно. Пытались найти какую-либо цифровую последовательность, потом привязать к чему-то типа алфавита. Безрезультатно. Не удалось найти связи и с математическими, физическими или химическими формулами. Кто-то даже пробовал использовать теорию музыки Вот я и подумала Помнишь, ты рассказывал, как пароли разные расшифровывал? Ты сейчас занят?
Как бы да Александр бросил взгляд на стеллаж с оборудованием, но для тебя, Надя, я, конечно, найду время. Для тебя что угодно, любой каприз!
Он посмотрел на Надю полным обожания взглядом.
Вот только пароли это одно, а сигнал этот он немного сник. А зачем вам всё это надо? Что вы будете делать, если вдруг если вдруг окажется, что сигнал оттуда? он неопределённо покрутил пальцем над головой.
Как что? оживилась Надя. Пошлём ответ, попробуем с ними связаться.
А оно нам точно надо? Я имею в виду, человечеству это нужно?
Это же такой прорыв будет! Обменяемся технологиями
А ты уверена, что нам будет что предложить? Да и захотят ли они с нами делиться. Не получилось бы, как с индейцами после встречи Колумба. И это ещё в лучшем случае
Ну, мы всё-таки братья по разуму снова поникла Надя.
А как вы сигнал-то пошлёте? Ты же сказала, что не знаете, откуда он пришёл?
Да, не знаем Надя казалась полностью потерянной. Получается, что всё это зря?
Ничего не зря! воодушевлённо сказал Александр. Давай сюда этот сигнал расшифрую, он немного замялся. По крайней мере, постараюсь. Только сегодня, только для тебя. Давай так. Если получится то ты звезда! Тебе слава, публикации и с полки пирожок. Если нет, то значит всё-таки был сбой какой-то, и мы просто про него забудем. Договорились?
Договорились повеселела она.
Ну вот и ладушки. Садись будем работать.
Глава 4
В окно палаты били замёрзшие капли ещё не снег, но уже и не осенний дождик. Сквозь веки пробивался слабый свет пасмурного неба.
Вот и утро настало. Сколько раз осталось встречать рассвет? Три дня? Семьдесят два часа? Уже даже меньше.
«Это конец? Так глупо и несправедливо! Лучше бы я так и остался в своём странном мире. Так бы и дожил привычно плыл по течению, и в какое-то мгновение всё бы просто исчезло: мысли, чувства, я сам. Я бы ничего не почувствовал и даже не узнал, что случилось, не знал бы, что ЭТО должно случиться, не считал бы последние часы, минуты, секунды. Интересно, о чём думают преступники перед смертной казнью? Когда знаешь, сколько тебе точно осталось? Ко мне вернулся слух как это здорово! И я знаю, когда меня разберут на органы. Я чувствую своё тело это великолепно! И я Интересно, а анестезию они мне сделают или наркоз таким овощам не положен?»
Капли продолжали монотонно бить по стеклу и подоконнику.
«Теперь уже точно ничего не будет. Ни дома, ни семьи. Жалко родителей не получится внуков понянчить».
«Бесполезно! Что толку теперь об этом думать? Мучиться, бояться и ждать. Надо эти мысли просто игнорировать».
Дверь в палату открылась, и послышались слегка шаркающие шаги.
Ага, вот и утренняя уборка. Нянечка, как всегда не спеша, зашла в палату, толкая тележку.
«Здравствуйте, баба Катя», мысленно поздоровался с ней Михаил.
Баба Катя прошлась по палате, наводя везде порядок и чистоту, как будто следуя стандартному ритуалу. Потом подошла к его кровати, постояла в тишине с минуту, видимо, внимательно его рассматривая, и присела на край. Она положила руку ему на лоб. Кожа на пальцах у бабы Кати была жёсткая, местами шершавая. На кончиках пальцев застыл, как в мраморе, её нелёгкий трудовой путь. В нос пахнуло смесью хлорки, чистого белья и каких-то трав.
Просидев так, казалось, вечность, она наконец произнесла:
Что же ты, сынок, не движешься? Надо показать им. Аль не слышишь ты совсем?
«Слышу, баба Катя, слышу, вот только сделать ничего не могу, как ни пробовал».
Знаю слышишь с нежностью сказала она.
«Врач бы это ещё узнал».
Главный ихний доктор приходил, спрашивал всё Злыдень какой-то. Ежели не будешь двигаться, ничего супротив него не сделаешь, так порушишь всю свою жизнь, а жить тебе ещё долго писано.
Баба Катя положила его руку себе на ладонь.
Дай знак, что слышишь. Из тебя же хотят сердце вынуть. Сейчас всё зависит от тебя. Только от тебя.
Михаил изо всех сил попытался пошевелить хотя бы пальцем, но тело оставалось глухо к командам. Неожиданно в мыслях оформилась картинка операционной комнаты, заставленной кучей оборудования, окутанный проводами и трубками операционный стол, вокруг которого, склонившись, стояли люди в стерильных костюмах, масках и шапочках. Михаил не видел своего лица, но знал, что на столе лежит именно он. Он физически ощутил, как хирургический инструмент звякнул холодным металлическим звуком. Михаила накрыла волна жара.
Баба Катя провела рукой ему по лбу.
Вспотел. Молодец, Миша, молодец, радостно сказала она. Сейчас я доктора позову.