Растолковав мне, на что ориентироваться, Стоцкая захлопнула атлас.
Хотите искать, Антон? тихо спросила она.
Да, твердо ответил я, хочу. Тут какая-то тайна Какая? И почему она касается меня? Или зачем?
Антон старушка зябко повела плечами. Может, не стоит ворошить прошлое? Я боюсь тайн и Знаете, у меня нехорошее предчувствие.
Прорвемся, Дарья Ивановна! улыбнулся я, после чего поспешил откланяться.
Покинув гулкий подъезд, я глянул, будто вчуже, на дворовую бестолковую суматоху, на вопящую малышню, на мам с колясками. «Прорвемся!» мелькнула мысль. Чутье экстрасенса подсказывало: все будет хорошо!
Глава 1.
Вторник, 23 июля 2019 года. Утро
Тверская область, Старый Рукав
Ровно в семь утра пропел горн дежурного по экспедиции. Подъем!
Я вздохнул, поворочался, потянулся, как следует и вылез из палатки. Ненавижу рано вставать, особенно зимой, когда за окнами темнота и холодина. Но летом светает рано, да и теплынь. В общем, нечего валяться и нарушать дисциплину!
Поисковики уже бродили между просторных армейских палаток, выставленных в рядок. Братья Лукашины в белых штанах абада «танцевали» капоэйру, разогреваясь в спарринге. Сонный Тёма Трошкин брел босиком по траве, скрюченными пальцами расчесывая строптиво топорщившиеся волосы. Спотыкаясь об узловатые корни, вспоровшие дерн, он зевал, с хрустом выворачивая челюсть и демонстрируя притихшему лесу безупречные дужки зубов.
Шутки ради я помахал рукой у Тёмы перед лицом.
Пора, красавец, проснись! сказал проникновенно.
Иди ты уныло буркнул Артем. Поспать не дадут по-человечески
Он прошлепал к рукомойнику, скотчем примотанному к стволу клена, а я бодро пошагал к ручью неподалеку живой влагой умываться полезней. Навстречу мне попадался народ, возвращавшийся с водных процедур. Ну, особенно людно не было, нас тут всего-то шестнадцать душ, считая повариху.
Зато компания дружная, и нищедухов меж нами нет. Мы не лопочем про скрепы и никого не охватываем патриотическими мероприятиями. Мы ищем героев былых времен останки тех, кто погиб за эти леса и поля, за чистые воды и синее небо.
Не у всякого хватит сил заглянуть в пустые глазницы черепа со следами истлевшей пилотки! И здесь не страх даже, а мертвящая тоска. Щелчок ржавого затвора «мосинки», глухой стук пробитой каски Знобящие звуки прошедшей войны словно сращивают два времени, схлопывают пропасть лет. Ты спускаешься в раскоп, как в траншею, где пахнет порохом, дешевым табаком и застарелым потом. «А до смерти четыре шага»
Вставая на колени с краю бережка, я словно поклонялся духу ручья хорошенько омыл лицо студеной водой, упорно пахнувшей давно сошедшими снегами, и вытерся крохотным вафельным полотенцем. Хорошо!
Проявляя солидарность, запели пичуги окрест, торжественно зашумели стройные сосны и кряжистые дубы. Я вдохнул полной грудью. Не верилось даже, что стоит выйти к недалекой опушке и завиднеются серые да белые коробочки домов. Деревня. Какая-никакая, а цивилизация.
В Старый Рукав мы редко наведывались, жили автономно, как на подлодке. И правильно: лучшая терапия для задерганного горожанина пожить на пленэре, в лесу, забравшись в самую глухомань. Тут поневоле растеряешь дурные привычки к беготне да маете, уймешься, чтобы вернуться из отпуска окрепшим, загорелым и просветленным.
Перебивая природные созвучия, донеслось бряканье тарелок это тетя Таня, всегда добродушная и румяная, спасала экспедицию от голодной смерти. В лесу на худосочных студенток и щуплых блогеров нападал свирепый жор объедались все, даже Кристя, жеманница и стерва. Помню, как ее встретила наша добрейшая повариха: «Какие еще мюсли? Какие смузи? протянула она ехидным баском. Борщик будешь лопать, с фасолью и сметаной! Котлетки с толченкой! А вот, когда добавки попросишь, значит, всё здорова!»
Неподалеку засвистели, талантливо выводя мелодию вальса, и я пошел на свист. К таким руладам был способен лишь Пашка Ломов пятый год подряд мы его выбираем командиром отряда и начальником экспедиции. Он, как Берия, мигом схватывает суть любой проблемы и тут же выискивает оптимальное решение. Вдобавок, как и незабвенный Лаврентий Палыч, Паха тащил на себе сразу кучу дел, ни одного не упуская из виду. Талант!
Я поднырнул под обвисавшую ветку. Ломов, перекашивая лицо в пугающей гримасе, добривал левую щеку, вглядываясь в осколок зеркала, помещенный в развилку. Он, как и я, пользовался опасной бритвой порезаться легко, зато бреет очень чисто, никаким «Жиллетам» и не снилось.
Привет! прогундосил командир, аккуратно сводя щетину.
Здравия желаю!
Ухватившись за крепкий сук, я раз десять подтянулся, с удовольствием ощущая, как расходуется телесная сила. Павел вытерся насухо, брызнул на пальцы одеколон и пошлепал себя по щекам.
Сегодня двинем на южный раскоп, сказал он, благоухая. Надо будет пройтись вокруг, особенно на самой поляне. С виду вроде все о`кей, а что там на глубине штыка неясно.
Пройдусь, кивнул я. ТБ прежде всего!
В здешних суглинках неразорвавшихся снарядов и минометных мин, как изюму в кексе. Поисковики зовут их ВОПами «взрывоопасными предметами». Казалось бы, пролежав столько лет, проржавев насквозь, ВОПы должны были протухнуть. А они стали еще подлее взрывчатка от закисленной болотной воды выродилась в пикраты. Только тронь рванет. И я ищу их, как свинья трюфели
Из дубравы «для девочек» показалась Кристина Бернвальд. Наши студентики глядели на нее с обожанием, а по мне, так слегка худовата. Ножки стройные, это верно, и грудь высокая, а вот плечи малость костлявы, как у Анджелины Джоли. Ну, полные руки, вроде теть Таниных, я тоже недолюбливаю, мне подавай идеал Но не обижать же Кристьку!
Какие де-евочки! пропел я бархатным голосом.
Какие ма-альчики! заулыбалась Кристина.
Вот, что лес животворящий делает! До чего надменна была по приезду, высокомерна и холодна, а вот, поди ж ты встала на путь исправления.
Антоша, девушка пристроилась рядом, ловко беря меня под руку, нужна твоя консультация, как паранорма и экстрасенса
Экстраскунса! ревниво фыркнул Павел.
Завидовать дурно, с укором сказал я, и красивые губки Кристи изломились в довольной улыбке.
С заклятьями ты как справляешься? продолжила она.
Расколдовать кого? с готовностью спросил я.
Наоборот! закрутила Бернвальд изящной кистью. Приворожить!
Кристя, хмыкнул я, зачем? Ты и так кого хочешь, пленишь! Вон, наши практиканты за тобой на задних лапках ходят, как цуцики. Отрастят хвосты в процессе деволюции завиляют!
Мне они не интересны, вздернула Кристина маленький точеный носик. А ты вообще не поддаешься моим чарам!
Ломов нахмурился, зыркая на меня исподлобья.
Что-то я не замечал особой нежности в твоих взглядах протянул я, щурясь.
Так ты ж мой друг! вывернулась дива, подлащиваясь. Ну, как, поможешь? По-дружески?
На кого приворот? спросил я деловито.
На Павлика!
Ломов закаменел лицом, наливаясь темным румянцем.
А ну вас! буркнул он. Говорите всякую ерунду!
Командир живо обогнал нас, удаляясь к лагерю.
Хулиганишь? глянул я на Кристину.
Ага! призналась барышня, и тут же перешла в наступление: А чего он? Глядит только! Мне этого мало.
Паша человек основательный, выступил я с оправдательной речью. Это он по работе все разрулит в момент, а на личном фронте тянучка та еще.
Так, правильно! возмутилась Кристя. А жизнь-то проходит!
Я остановился, узнавая собственные мысли, взял девушку за плечи и внимательно посмотрел ей в глаза.
Кристинка, заговорил серьезно, ты только с Пашкой не играйся. Он, если влюбится, то однажды и на всю оставшуюся. Захочешь богатства Павел выйдет в миллионеры. Я его знаю! Если появится цель, и будет, ради кого стараться, он добьется, чего угодно.