Мы выпили и одновременно, не сговариваясь, произнесли троекратное: «Ура! Ура! Ура!» По телевизору уже пели новогодние песни, а мы сидели молча и пялились в этот плоский квадрат на стене. Странно, как далеко шагнул прогресс, теперь его даже ящиком не назвать, как раньше. Каждый думал о своем. Я, например, думала о том, как же хорошо, что появился этот мужчина и вырвал меня из грязных лап, троих уродов девятнадцатого века, а то сейчас вместо того, чтобы греться у камина в чужой рубахе на голое тело и валенках, ублажала бы троих грязных и вонючих мужланов, и неизвестно, что было бы дальше. Я молча встала и отошла в дальний угол комнаты, где располагалась кухня, открыла воду в кране и словно замерла, оперший руками в край раковины. Снова нахлынули какие-то мысли, и я даже не сразу заметила, как сзади подошел мой спаситель, и его руки уже так нежно прошлись по моим крутым бедрам и оказались на моем животе. И не было у меня никакого желания этому воспротивиться или возмутиться. Когда мои груди оказались в его теплых ладонях, а нежные губы мужчины коснулись кожи у меня на шее там, где проходит главная вена, я откинула голову назад, и из моей груди вырвался стон наслаждения. Мои глаза закрылись, и я унеслась далеко ввысь, туда, где меня никто не видит и не побеспокоит, а только будет дарить удовольствие и радость. Он скинул с меня рубаху, не расстегивая, а прямо так, через голову, развернул к себе лицом и приник к моим губам, таким нежным, но в тоже время властным поцелуем. Наши языки сплелись в волшебном танце, словно всю жизнь мечтали об этом. И так мне стало хорошо, мои руки сами опустились вниз, пытаясь развязать шнурок на его штанах. Наконец, мне это удалось, и я, глядя в глаза молодому мужчине, опустилась перед ним на колени, одновременно стягивая с него штаны сразу с трусами. Его прекрасный член оказался прямо перед моим лицом, и я, не мешкая ни одной секунды, отправила его к себе в рот. Наслаждению моему не было предела, я словно сама растворилась в этом прекрасном действе, продолжая сосать большой и твердый орган этого молодого мужчины. И плевать, что он моложе меня, главное, что в этот момент мне очень хорошо.
Он поднял меня с колен, крепко поцеловал в губы и, выдернув меня из валенок, легко приподнял и усадил попой на край столешницы. Раздвинув мои ноги, одним резким движением вошел в мое лоно до самого основания, достав до самых потаенных местечек. Медленно вышел из меня целиком и снова одним ударом вогнал в меня свой кол. Воздух покинул мои легкие, даже грудь перестала вздыматься, а потом началось танго, танго наших душ и тел. А вода из крана все текла и текла, создавая аккомпанемент нашему танцу. Брызги от воды попадали на мои ягодицы и спину, придавая еще большую пикантность, и доставляя дополнительную стимуляцию к уже приближающемуся оргазму. В тот самый момент, когда, наконец, мы взорвались фейерверком блаженства, наши губы разомкнулись, и из горла вырвался наружу громкий стон счастья, поддержанный рыком моего партнера. Моя голова откинулась назад, врезавшись затылком в дверцу шкафчика, висящего на стене. Было больно, но я даже не обратила на это внимания, я просто положила голову на плечо моего мужчины, шевелиться совсем не хотелось, а вода все текла и текла, успокаивая наши тела. И только когда уставший боец мужчины покинул мою пещерку, мы смогли посмотреть в глаза дуг другу.
Глава 4
Мы, наконец-то, выключили воду. Он спустил меня вниз, снова вставив мои ноги в валенки, и, повернувшись ко мне спиной, отправился к столу налить шампанского. Мне ничего не оставалось делать, как отправиться за ним. Я даже не подумала накинуть на себя сброшенную рубаху, и вот так в валенках и полностью голой подошла к столу и приняла бокал из его рук. Игристое вино вернуло меня к реальности.
Прости, я не такая У меня есть муж и сын, произнеся это, я покраснела до кончиков ушей.
Я опустила глаза вниз, казалось бы, в пол, но они смотрели на поникший член мужчины. Он казался таким красивым.
Я все понимаю, сказал он, поставив бокал на стол.
Сходил за рубашкой и помог мне ее надеть, и сам одел свои домашние трикотажные штаны и майку. А потом мы просто пили шампанское, молча сидели, смотрели телевизор, прижавшись друг к другу. Моя голова покоилась на плече мужчины. Хотя мы, наверное, больше смотрели на пляс язычков пламени, беснующихся в камине, а телевизор просто давал фон. Когда шампанское закончилось, он достал бутылку коньяку.
Меня зовут Антон, мне тридцать один год, наконец, этот молодой мужчина разорвал наше молчание.
Его голос оказался очень приятный и звучал, словно сахар, с некоей горчинкой. Его можно было смаковать, как какой-то деликатес.
Рина Ирина и мне сорок один. Прости, что на столько старше, мне снова стало неудобно.
Я не заметил. А давай выпьем на брудершафт? произнеся это, он налил в бокалы по глотку коньяку и один протянул мне.