Говорите, господарь, махнул рукой Лазарь. Хоть я не знаю, что еще может растревожить нас перед боем с дикими язычниками.
Хунгуры немного известны мне, господин. Доходили до меня слухи, как они сражаются. В первой стычке засыпают врага стрелами. Ни в коем случае нельзя за ними гнаться, поскольку они сбегают, чтобы завлечь тебя в засаду. Рыцарям до´лжно
Мы сами прекрасно знаем, каковы долженствования лендийских господ, прервал его Фулько. Может, вы и сбегаете, господарь, когда они мечут в вас свои свистящие стрелы, но мы не покидаем поля боя раньше, чем падет последний бес из степи. Встанем подобно стене!
В этом и весь фокус: встав шеренгами, вы подставитесь под их стрелы. Следовало бы разомкнуть строй, чтобы уменьшить потери.
Как челядь, простецы или твоя монтанская кавалерия, сударь господарь?
Я никогда не говорил, что вы пугливы, Мирча поднял глаза, а в присутствии нашего владыки я глух к оскорблениям. Но вы не видели их луков. Некогда показывали мне один, и я вострепетал, он взглянул на Лазаря, словно ища поддержки. Они выгнуты назад и оклеены рогом. Бьют одоспешенных людей за пятьсот длинных шагов.
Против луков у нас есть броня и сварнийские доспехи из Скальницы. У нас сильные кони, в то время как хунгуры, как я слыхивал, ездят на косматых псах. Советую вам: лучше, господарь, молитесь о том, чтобы они от нас не сбежали.
Эй, брат, проворчал в сторону Фулько господин Домарат. Не прерывайте; делаетесь тогда яростнее самого´ королевского палатина. А ведь на турнире не выиграли у меня.
Потому что у вас никто не выиграет. Вы мастер меча, владыка копья, как стена отбиваете удары. Другими словами простите, Фулько прикрыл глаза. Поклонился, не вставая с лавки.
Господарь начал Лазарь. Напомните мне, как зовется их король?
Каган, господин. Горан Уст Дуум. Великий, величайший, трижды великий Горан, каган Бескрайней Степи, Даугрии и Югры. Владыка тварей, коней и всех народов от Дреговии до Китмандских гор. Князь Красной и Черной Тайги, угорцов, чейенов, саков и даугров.
Откуда где скрывались до сих пор столь демонические люди?
На этот раз встал и поклонился господарь Подгорицы Рареш, некогда зовомый Самодержцем, но с той поры, как он ближе познакомился с мечами лендичей, был уже лишь князем. Человек жестокий и дикий, как сама Подгорица. С широкой ряхой, рыжеватой бородой, разделенной надвое, без левого глаза, на месте которого сверкал зеленый камень. Был он увешан золотом, словно языческий идол, и оттого сверкал сильнее, чем его суверен король Лендии.
Это-о-о не люди, великий король. Мы слышали о них, вести носит ветер. Пришли они с Дальнего Востока, из мест, нам незнакомых. Проделали немалый путь, не повернут и наверняка не остановятся.
И потому, Лазарь поднял свой кубок, хорошо, что мы станем с ними биться в степях, пока далеко от границ, вместо того чтобы позволить им перелиться через горы, словно волнующееся море. Только бы битва принесла мне спокойный сон в гротах королей-духов в Короне Гор.
Ты сказал, господин, склонил голову Рареш. Пью ваше здоровье, король Старой Гнездицы и Скальницы! Владыка Дуба Расхождения. Суверен Подгорицы, будущий победитель мерзкого кагана Горана, триумфатор Рябого поля.
Они вставали по очереди князья и господа, рыцари и жрецы.
Надеюсь, слабо произнес Лазарь, что вы не скрываете под этим тостом измены. И что все вы, как один муж, броситесь со мною в бой, из которого мы не можем выйти иначе, чем со щитом победы.
Лазарь заглянул в темные глаза Мирчи, поймал пустой взгляд Свана, уперся в единый глаз господаря Подгорицы, смотрел на лица Драгомира, Христина, Домарата, рядом с которым сидели Фулько и мужчина с поседевшими волосами, благородными чертами лица и короткой бородой Милош из Дружицы. Он тоже поднял кубок за здоровье короля. При этом так сжимал пальцы, что те побелели. Не хотел, чтобы остальные увидели, как они дрожат.
* * *
Хорошо, что вы здесь
Чамбор ждал за королевскими стражниками. Племянник по сестре Милоша был высоким юношей со светлыми, по-рыцарски подбритыми волосами, в тесно облегающей клепаной стеганке, с мечом у левого бока и кинжалом у правого. На утепленной одежде у него была куртка с гербом Ливой, золотой звездой, вписанной в тонкое кольцо полумесяца на синем поле. Рядом с ним стоял лишь один слуга мрачный усач, который все выполнял неторопливо, зато мало говорил, что нравилось его господину.
Приветствую вас, дядя, сказал юноша хриплым, но красивым голосом. Осмотрелся. Вы одни у короля были? Без ваших людей?
Пойдем-ка со мной, кивнул Милош.
Двинулся лагерем, что погружался во тьму. Небо над ними было чистым, выметенным от туч, а останки вечера умирали позади лагеря, за Южным Кругом гор. Там, на выбеленных вершинах, еще царила зима, в то время как на Рябом поле уже начиналась горячая степная весна. Бескрайняя Степь, покрытая холмами и длинными валами взгорий, возрождалась к жизни молодой травой, взлетающими там и сям стаями дроф, тетеревов и куропаток, клиньями гусей, что тянулись днем к горам. Бескрайностью серо-синих просторов и холмов, что ложились под копыта коня как разноцветный ковер.
В лагере царил гомон. Перед шатрами, изукрашенными гербами, с шестами, увенчанными вырезанными из дерева головами коней и диких тварей, горели огни и смоляная щепа в железных корзинах. Между шалашами и палатками порой вырывался сбивающий с мыслей лязг молотков: кузнецы и подмастерья ковали подковы, правили доспехи, шлемы и шишаки, оружейники латали кольчуги и бармицы. Слуги ходили с ведрами, поили лошадей; запах коней, быков и других животных, обещающий погоню, бой и страх, вверчивался в нос, мешаясь с кислым запахом дыма.
Хочется в бой, дядя, сказал Чамбор. Не могу дождаться битвы и трофеев: хунгурских коней, оружия, шатров. Их каган пьет ведь с золота, не из дерева!
Это твоя первая битва, сыне?
Я уже опоясан мечом, дядя! Сам палатин Старшей
Ты слишком уверен в победе.
А как иначе, дядя? Как может быть по-другому? Столько рыцарства я не видывал даже во сне. Разгоним эту босоту, разнесем на четыре стороны Ведды.
Шпоры тебе, кажется, за глупость дали.
Как?! Что вы такое говорите? Я ведь побил и повалил Драга так, что земля затряслась. На турнире в Старой Гнездице. Дядя, когда бы это сказал другой человек, а не вы, я
И что бы ты мне сделал?
Вам ничего. Чамбор закусил губу. Отец наказал вас слушаться. Вот я и слушаюсь. Все дурное выпускаю в другое ухо.
Они шли молча, глядя на лагерь, бьющиеся на ветру хоругви лендичей, украшенные башками кабанов, медведей да туров станицы монтанов, дреговичей и подгорян. Проходили мимо шатров рыцарских и владычных круглых и овальных, двух- и одностолбных. Украшенных вьющимися, подобно змеям, орнаментами и тамгами.
Милош отозвался, лишь когда они добрались до его скромного постоя. Два воза, кони привязаны к вколоченным в землю столпам, под полотняным навесом. Широкий длинный шатер, украшенный гербом Дружицей. Костер давно угас.
Чамбор, я позвал тебя, поскольку тебе доверяю. Тебе одному.
Большая честь для меня, дядя. Мой меч
Мне не нужен меч, мне нужен твой разум. Ты молодой, смелый и порывистый, только рассудительности тебе недостает. Но это придет со временем, надеюсь.
Чамбор не стал возражать.
Хочу попросить тебя кое о чем: чтобы ты опекал моего сына.
Боитесь смерти? Вы, славный Милош из Дружицы? А меня называете глупцом?
Никто не ведает, что нам на завтра писано. Сыну моему пять нет, шесть весен. Он в Дружице с моей женой.
Что я, нянька, дядя? Я приехал, чтобы сражаться, а не детишек развлекать.
Милош ухватил его за стеганку под шеей. Сильно, хищно, словно вместо пальцев у него выросли когти.