Этоне были его родные места, но он бежалочень уверенно, потому что знал,
куда лежал его путь.Серебристыймех блестел и искрился в свете луны. А на
шее упса приминал пышную гриву широкий ошейник. Знак, которым люди издавна
метят своихзверей,отделяяихотдикого мира.Ничегоособенного этот
ошейник собоюне представлял. Не был он свитиззолоченых шнуров, небыл
украшенрезнымисеребрянымипластинками.Простая потрепаннаякожа в два
слоя, соединенная дратвой. Вразное времяпрошлись по нейчьи-токогти и
зубы, виднелся даже глубокий след от ножа...
Толькопоигрывалавпрозрачномлучебольшаяхрустальнаябусина,
намертво вделанная в тяжелый ремень.
На макушке одного холма пес остановился. Потом сел.
Южный склон этого холма когда-то давно,много людских поколений назад,
размок отнепрестанных дождей и сполз внизвесь целиком, обнаживкаменную
скалу.Подобных скалпо окрестнымместам известнобылонемало,но этот
каменныйликпревосходил всепрочие.Оннависал с севера наднебольшой
долиноймежду холмами, прикрывая ее от колючих ветров.Внизу, у гранитного
подножия, протекал Белый ручей - сын могучего Звора, шустрый внучек Светыни.
В какой-нибудь другой стране, менее взысканной<Взысканной,взыскивать-
здесь оказывать высшуюстепень милостии расположения (либо гнева).> от
Богов реками иозерами, Белый сошел быза средних размеров речушку. Здесь,
однако, изобильный и глубокий поток десяти шагов в ширину считался ручьем.
Весной на холмахтаяли снежные сугробывысотойвзрослому мужчинепо
шею. Талаяводатеклавниз, иручей разливался. Поднимался он достаточно
высоко-избыстоялинапочтительномудаленииотбережка,там,где
присутствие печного огня уже не могло оскорбить живущегов ручьеВодяного.
Возле самойводыстояла одна только кузница,да ито - на пригорке,над
особоустроенной запрудой.Всемизвестно,что укузнеца сВодяным свой
завет.
Другой,ине менее чтимый, завет требуетустраиватькузницуопричь
людского жилья. Это оттого, чтокузнец творит Тайну ибеседует с Небом,а
всякоедело,требующее высокогососредоточения духа, лучше совершаетсяв
уединении. Что ж, вдеревне,где жиливенныизродаПятнистыхОленей,
кузницабыла поставленачестно.Человек злоязычный сказал бы,пожалуй, -
могли выстроить и подальше. Этак у болота за лесом. Человек доброжелательный
указал бы злоречивому на ручей: кузня все-таки стояла на другойстороне. То
есть, как от прадедов повелось, -почти в другоммире, ведь все знают, что
реками изначально отделены друг от друга миры.
А человек приметливыйтотчас рассудилбы,что и постройка, и запруда
принейвыглядели совсем новенькими, свежими. Стоялионинасвоем месте
всего,можетбыть, год.Весну,лето,осень,многоснежную зиму- и еще
половину весны.
И тот, ктостроил,атеперь работалвнутри, очень хотел понравиться
Пятнистым Оленям.