Вы не курите, уверенно говорю я.
Откуда вам знать? Она поджимает губы, глядя на меня почти с вызовом. Тише, крошка, это ты ко мне подкатила, а не наоборот.
Угадайте? Выразительно выгибаю бровь. Девушка с досадой хмурится, поняв, что конспиратор из нее никакой.
Я действительно видел ее и в прошлую пятницу, и в позапрошлую, и каждый раз брюнетка стояла у разных могил, исподтишка поглядывая в мою сторону. Я знал, что рано или поздно она подойдет.
А давай угадаю я, беру инициативу в свои руки, переходя на бесцеремонный тон. Никакой умершей кузины Марии не существует. Ты приходишь сюда, чтобы наблюдать за мной, выжидая удобный момент для «случайного» знакомства. Тут напрашивается логичный вопрос. Зачем привлекательной девушке торчать каждую пятницу на кладбище, чтобы познакомиться со скорбящим вдовцом. И еще один: почему ее выбор пал именно на меня?
Задав последний вопрос, с торжествующей улыбкой смотрю в сконфуженное лицо.
Если ты такой умный, то ответь сам, с неожиданной дерзостью, неизвестно откуда взявшейся, бросает брюнетка. И большое спасибо за комплимент.
Это не комплимент, а констатация факта. Итак, мисс или миссис, как вас там, у меня есть два варианта. Первый ты журналистка, гонящаяся за очередной сенсацией. Второй охотница за богатым вдовцом. Какой подходит больше?
Оба мимо, «возмущается» девушка.
Неужели? «удивляюсь» я.
Очаровательная лгунья утвердительно качает головой, выглядя при этом уморительно серьезной. Похоже, она не собирается сдаваться. В принципе, это ожидаемо. В предвкушении очередной лживой версии я прикуриваю сигарету. Выпустив в сторону струйку дыма, наклоняюсь, чтобы поправить выбившийся из букета цветок.
Мири не любила розы, внезапно произносит брюнетка.
Выпрямившись, я невозмутимо смотрю, как она нервно прячет руки в карманах.
А желтый цвет и вовсе не выносила, продолжает девушка печальным тоном. Если ты такой внимательный к мелочам, то должен знать, что твоя жена предпочитала синие ирисы любым другим экзотическим растениям.
Хорошо подготовилась. Я снисходительно ухмыляюсь, прищурив глаза. Не похожа ты на частного детектива, мисс
Аннабель, прежде чем я успеваю закончить мысль, представляется синеглазка.
Тот, кто нанял тебя, Аннабель, здорово просчитался. Можешь вернуть обратно выплаченный аванс.
У тебя паранойя, Алан. В том, что ей известно мое имя, вовсе нет ничего удивительного. И твоя проницательность гроша ломаного не стоит, добавляет нахалка. Но ты прав, в одном я солгала. Мою кузину звали иначе.
И как же звали твою усопшую кузину? вкрадчиво интересуюсь я, догадавшись, куда клонит аферистка.
Я знала ее как Мириам Бенсон. Мой отец являлся родным братом ее матери.
Как интересно, склонив голову набок, холодно улыбаюсь я. Но, увы, не оригинально.
Почему же? Она сводит брови, с осуждением глядя, как, бросив на газон недокуренную сигарету, я тушу ее подошвой ботинка.
Что ж, похоже, придется подробно разжевывать свою категоричную позицию для не особо сообразительных.
За последние годы ко мне наведывалось столько дальних родственников, друзей и подруг моей жены, что я давно уже сбился со счета. Расчет самозванцев очень прост. Не так сложно найти информацию о том, что, переехав в Нью-Йорк в возрасте восемнадцати лет, Мириам разорвала все связи с семьей. Однако это вовсе не означает, что она не рассказывала мне о том, где и с кем прошли ее детство и юность. Мне известно все, дорогая Аннабель. И я уверен на сто процентов, что кузину с твоим именем моя жена не упоминала ни разу.
Этому есть объяснение, расправив плечи, уверенно отвечает новоявленная родственница. Даже в самом счастливом браке у каждого из супругов есть моменты в прошлом, а иногда и в настоящем, о которых они предпочитают умалчивать, глубокомысленно вещает Аннабель. К тому же у меня есть доказательства, что я говорю правду.
И они, конечно же, у тебя с собой, озвучиваю свои предположения.
Разумеется, кивает девушка, выдержав мой снисходительный взгляд. Открыв сумочку, Аннабель достает оттуда внушительную пачку конвертов и протягивает их мне. Здесь письма и семейная фотография. Снимок очень старый, но если присмотреться, то сходство очевидно.
Сходство между вами? небрежно уточняю я, окидывая девушку скептическим взглядом.
Нет. Со снимком, внезапно обидевшись, поясняет Аннабель. Но в детстве нас действительно часто путали, вероятно из-за одинакового цвета волос и глаз. Нам казалось это забавным До определенного возраста я почти каждое лето гостила у Бенсонов, она выливает на меня новую порцию непрошеных сведений. Мы с Мири были очень близки, и она всегда с нетерпением ждала моего приезда. У нее совсем не было подруг. Местные Бенсонов не любили по многим причинам. Городок маленький, люди простые, небогатые, а отец Мири, зажиточный фермер, отгородившийся от соседей высоким забором, был для жителей как бельмо на глазу. Зависть злое чувство, да и Мириам не было позволено выходить за территорию фермы, как, впрочем, и всем, кто там жил, за исключением хозяина. Сложно представить, но земля, которой владели Бенсоны, в несколько раз превышала размеры самого города.
Увлекшись разглагольствованиями, Аннабель нетерпеливо размахивает своими доказательствами, настойчиво пытаясь мне их всучить.
Даже не взглянешь? Хоть и с задержкой, но до нее наконец доходит, что я абсолютно безучастен и не заинтересован ни в продолжении общения, ни в содержимом писем. Тем не менее она продолжает держать конверты в вытянутой руке, не теряя надежды, что мое любопытство победит ее наивность. Там есть письма о тебе. Если быть точной, то почти все они о тебе, не сдается Аннабель.
Во времена цифровых технологий можно подделать все, равнодушно замечаю я, но девушка проявляет завидную настойчивость. Если убрать текущие обстоятельства, то это похвальное качество и весьма полезное для достижения поставленных целей.
Они написаны от руки, упорствует Аннабель. Ты наверняка знаешь почерк жены и отличишь подделку. В любом случае экспертиза сможет подтвердить их подлинность.
Ответь на один простой вопрос: зачем мне читать эти письма, тратить время на какие-то экспертизы? Убрав руки в карманы, я всем корпусом разворачиваюсь к девушке. В них нет и не может быть ничего, что я еще не знаю. Повторюсь, у нас с женой не было секретов друг от друга, и будь у нее любимая кузина, с которой она состояла в многолетней переписке, Мири бы мне наверняка об этом сказала.
Ты просто боишься, эмоционально бросает Аннабель, бесстрашно глядя мне в глаза. Боишься, что прочитаешь то, что тебе не понравится. Ты хочешь верить, что хорошо ее знал, но это не так, добавляет чуть тише. Мири никто не знал лучше, чем я.
Вот это что-то новенькое. Усмехнувшись, я шагаю вперед, сокращая дистанцию между мной и раскрасневшейся аферисткой. Она и не думает отступать, вызывающе вскидывая острый подбородок. Ты наверняка проделала нелегкий путь для того, чтобы открыть мне глаза? Кстати, ни в одном справочнике нет моего адреса.
Остановившись на расстоянии вытянутой руки, я не без интереса рассматриваю богатое на эмоции лицо собеседницы. Вблизи она кажется еще привлекательнее, и это слегка отвлекает.
Поэтому я и прихожу на кладбище. Разве не логично?
Меня могло здесь не быть, вставляю я не менее логичное замечание.
Значит, мне повезло, или это судьба, заявляет Аннабель, вызывая у меня приступ недоброго смеха, но ее это никоим образом не смущает и не останавливает. На самом деле я была уверена, что рано или поздно увижу тебя на ее могиле.
Это не ее могила. Мириам там нет, резко бросаю я. Это просто камень с именем моей жены.