Но что же тогда перевозил этот корабль? спросил Джорон.
Я не знаю. Я надеялась, что она знала, сказала Миас, указывая на тело.
Но она не знала, предположил Джорон.
Нет. Ничего. Все детали были известны только супруге корабля. Они совершали такое путешествие уже дважды. Забирали несчастных с одного корабля и встречались с другим, всякий раз на новом острове. Тех, кто оставался в живых, переносили на другой корабль, мертвецов выбрасывали за борт.
Звучит так, что рабовладение выглядит как замечательное изобретение, заметил Джорон.
Ты видел тех, что лежат на палубе. Насколько они способны к работе? Миас не стала дожидаться его ответа. Очевидно, их перевозили не для этого, но настоящая причина остается тайной.
И что мы будем делать дальше? спросил Джорон.
Продолжим искать пирата, потом отправимся в Бернсхъюм и найдем ответы, они всегда там. Индил Каррад должен что-то знать, у него превосходная шпионская сеть.
Если нас снова не отправят куда-нибудь, сказал Джорон.
Я слишком много раз позволяла моей матери меня прогонять. Больше у нее не получится, заявила Миас. Я найду способ задержаться в Бернсхъюме, и мы начнем поиски. Я не хочу, чтобы это оказалось правдой, но бумага, которую показала мне супруга корабля, написана рукой моей матери, во всяком случае, такое у меня сложилось впечатление. Она смолкла и покачала головой. И такое количество ветрогонов ими всегда незаконно торговали, но только по одному или два, я никогда не видела столько сразу. Я не понимаю. Что-то здесь не так, Джорон, что-то
Ее речь прервал ворвавшийся в каюту ветрогон.
Лишенные ветра! пронзительно прокричал он.
Что? спросила Миас.
Лишенные ветра! снова крикнул он.
Я не знаю, что это значит, ветрогон, нетерпеливо сказала Миас.
Говорящий-с-ветром медленно переступал с одной ноги на другую, и возникало ощущение, что между каждым следующим шагом он парит в воздухе. Затем его голова повернулась в сторону трупа на стуле.
От этого не пахнет болезнью, заявил ветрогон.
Что такое лишенные ветра, ветрогон? спросил Джорон.
Говорящий-с-ветром щелкнул клювом, продолжая указывать на мертвое тело, а потом повернулся к ним.
Так, разговоры ветрогонов, что носит ветер, лишенные ветра ветрогоны.
Ты хочешь сказать, что они не могут контролировать погоду? спросила Миас.
Лишенные. Ветра, сказал он, словно это были самые очевидные вещи на свете.
Я не знал, что такое бывает, признался Джорон.
Люди не знают ветрогонов, сказал ветрогон. Лишенные ветра бесполезны.
Итак, сказала Миас, у нас есть корабль, полный больных и бесполезных, направлявшийся в неизвестное место. Если бы женщина на стуле не была уже мертва, то Миас ударила бы ее еще раз каждое движение супруги корабля говорило о раздражении и гневе. Это похоже на рабство, Джорон, ты прав. Но если корабль действительно послала моя мать нет, я не могу в такое поверить. У нее много отрицательных качеств, но она ненавидит рабство. Мысль о том, что кто-то может получить прибыль от людей ее народа, вызывает у нее ярость. Миас принялась расхаживать по залитому кровью полу каюты. Мы вернемся на «Дитя приливов». Там решим, что делать дальше, и отберем команду для этого корабля.
Ветрогоны, сказал Джорон, что нам делать с лишенными ветра?
Нарисованные глаза посмотрели на Джорона.
Убить всех, сказал ветрогон.
5
В глубинах лишь тьма
Вернувшись на «Дитя приливов», они устроились в большой каюте, и Миас налила обоим анхир, пока Меванс суетился, накрывая на стол, хотя они лишились аппетита.
Я же сказала, что мы не голодны, Меванс, заявила Миас.
Да, но тело должно получить топливо, даже если вы того не хотите, ответил он и поставил перед ними две миски с горячей рыбной похлебкой.
Миас слегка покачала головой и, бросив на Меванса мрачный взгляд, взяла ложку и отправила в рот немного похлебки. Меванс наградил ее улыбкой и вышел из каюты.
Ведет себя, как богом забытая птичка-мать со своими птенчиками, проворчала Миас.
Кстати, о птицах, сказал Джорон, ты выполнишь то, что сказал ветрогон, убьешь «лишенных ветра»?
Миас покачала головой.
Нет, если только он не решит рассказать нам о них больше и почему пришел к такому выводу но даже после этого, возможно, я не стану их убивать.
И что мы с ними сделаем? спросил Джорон.
Отправим в Безопасную гавань на «Сокровищах девы». Миас смотрела в пустоту, когда произносила эти слова.
Ты о чем-то тревожишься, супруга корабля Миас?
Она съела еще одну ложку похлебки, и Джорон, несмотря на увиденные ими ужасы, почувствовал, что голоден.
Да, и о многом, тихо ответила она. Главным образом меня тревожит необходимость отправить с «Сокровищами девы» часть моей команды.
Ты опасаешься, что они могут сбежать? спросил Джорон.
Она покачала головой и бросила на него мрачный взгляд.
Те, кого я пошлю, не сбегут. Меня тревожит, что корабль может не доплыть. Он в плохом состоянии, а я не могу себе позволить потерять верных членов команды.
Джорон понимал, что осталось недосказанным. С каждым днем становилось все более очевидно, что на «Дитя приливов» появилась группа, которая считала, что они лучше бы управляли кораблем. Лучше, при этом не подчиняясь флоту, а в качестве пиратов. Те, кто был жестоким или считал себя несправедливо обиженным, нашли друг друга и объединились. Их возглавляла Квелл, и, хотя являлась яростной и склонной к насилию женщиной, ей хватало ума понимать, что у нее недостаточно мастерства, чтобы быть супругой корабля. На Ста островах не учили бедняков основам навигации и чтению. Но теперь Квелл подружилась с Динилом, у него имелось достаточно поводов для обиды, и он умел управлять кораблем, а Спракин, пусть и нечестный, мог заниматься финансами и решать вопросы снабжения корабля.
Они ели молча, автоматически наполняя свои тела и не глядя друг на друга. Закончив трапезу, Миас подошла к одной из полок в каюте, стуча сапогами по костям палубы, и взяла корабельный журнал. Она открыла его, и Джорон успел просмотреть списки имен прежде, чем она повернула книгу так, что он уже их не видел.
Приведи сюда ветрогона, Джорон, сказала она.
Я могу послать Серьезного
Сделай это сам, пожалуйста.
Он кивнул. Встал, коротко и уважительно поклонился и отправился через весь корабль по черным палубам, по черной лестнице на нижнюю палубу. Обращая внимание на каждого встреченного члена экипажа некоторые приветствовали его дружеским кивком и криком: «хранитель палубы», другие смотрели равнодушно. Еще реже попадались те, что старались не выполнять его приказы или делали это нарочито медленно, не показывая необходимого уважения офицеру. Однако речь не шла о настоящем неподчинении, чтобы Серьезный Муффаз мог принести веревку и наказать виновного.
Это были опытные дети палубы, такие, как Спракин они прекрасно знали ширину доски, по которой шли, и какую толику неуважения можно себе позволить, чтобы не получить наказание. И, хотя Джорон ненавидел себя за это, он знал, что старается по возможности не отдавать им приказы. Он передавал такую работу Динилу, хотя и понимал, что лишь усиливает положение смотрящего палубы.
Джорон постучал в дверь каюты ветрогона. Однажды он вошел сразу и застал его без одеяний ветрогон чистил длинные перья клювом прежде они были белыми, теперь же появились и другие цвета. Тогда Джорон понял, что вторгся в нечто очень личное. Возможно, это их как-то объединило, Джорон чувствовал, как их связь росла день ото дня, или ярость ветрогона, вспыхнувшая, когда он его увидел, он принялся швырять в Джорона камни, тряпки и все, до чего мог дотянуться. С тех пор он всегда стучал, перед тем как войти.
Входи, Джорон Твайнер, сказал ветрогон.