Мне кажется, я кого-то прирезал, разжимаю пальцы, и нож падает на коврик.
Лукьянов матерится, но ничего не отвечает. Мы едем куда-то очень долго, время переваливает за час ночи, но машина продолжает ехать.
Где мы? откидываюсь на спинку.
Нужно сжечь тачку, нож, шмотки. Людка выкрутится.
Ты был прав, ей
Она спит с Аккордом. Поэтому она выкрутится, и поэтому она неприкосновенна. Она уже давно не та, кем ты ее себе рисуешь.
Сжимаю переносицу, отворачиваясь к окну.
Но она по-прежнему расходный материал, как и все мы. Только твоя сестра этого не понимает!
Марат дергаными движениями вытаскивает сигареты, прикуривает, открыв форточку, и заворачивает в лес.
Здесь все сделаем. Сука, если Аккорд узнает, мы с тобой оба трупы.
Они меня видели, все.
Я постараюсь что-то придумать. Не знаю выход должен быть.
Эти слова, сказанные Маратом в ту ночь, отпечатались в моей памяти на всю жизнь. Я знал, что выхода не было, я его не видел. Все закрутилось слишком быстро, настолько, что ничего уже не могло что-либо изменить. Я подставил Марата, Люду заварил всю эту кашу и не в силах ее разгрести.
В город мы возвращались поодиночке, и меня уже ждали. Я не успел дойти до подъезда. Несколько машин, стоящих по периметру, и пристальные взгляды говорили об одном меня больше нет. Я знал, что будет дальше, и надеялся, что мама ничего не увидит. Я умру сегодня, возможно, в муках, и мне было страшно. Страх это нормально, если ты не чувствуешь страха, ты перестаешь быть человеком. А я им был, пока был.
Глава 9
Какое-то пугающее чувство, оно окутало внутренности, и я проснулась, вскочила с постели, отчетливо понимая что-то произошло. Холодный пот и дикий страх.
Откинув одеяло, всунула ноги в тапки и аккуратно подошла к окну. Отодвинула штору, смотря на пустой утренний двор. На часах шесть утра, солнце уже встало.
Переминаясь с ноги на ногу, я все же задернула занавеску, пошаркав в ванную. Окатив лицо ледяной водой и почистив зубы, села на край ванны, смотря на свое отражение в зеркале. Меня продолжало крутить, и я не знала, с чем это связано, ровно до тех пор, пока в дверь не начали настойчиво стучать.
Взглянув в глазок, я удивилась, но что-то внутри напряглось еще больше. Люда, стоявшая за порогом, обнимала себя руками, иногда растирая по лицу слезы.
Щелкнув замком, я впустила ее в квартиру, пребывая в шоке.
Марина, мне нужно связаться с Яковлевым.
Зачем?
Это важно.
Шесть утра, Люд.
Сашу могут убить, она опустила взгляд, а меня повело, я еле успела ухватиться рукой за комод позади.
Это из-за тебя, из-за того, чем ты занимаешься? Это ты во всем виновата! я обвиняла, смотря ей в глаза, и видела, что ничего в ней не дрогнуло, ничего.
Она сосредоточенно стерла слезы, которые, кажется, были напускными, и склонила голову вбок.
Я знаю, ответила спокойно, ему не стоило туда приходить. Так ты поможешь?
Куда? свожу брови. Что с ним произошло? Нападение было из-за тебя?
Какое нападение? прищурилась.
Во дворе, ночью вчера, на нас напали, грозились вернуться.
Значит, Аккорд не единственная проблема, шепнула себе под нос.
Кто? я нахмурилась.
Не важно. Все сложнее, чем ты думаешь. Дай новый Борин адрес.
Зачем?
У меня есть идея, и я готова воплотить ее в жизнь, чтобы спасти Саню.
Ладно, но я поеду с тобой.
Схватив с вешалки плащ, обулась и, захлопнув дверь, пошла за ней следом. Во дворе у нашего подъезда стояла машина. За рулем был широкоплечий тип пугающей наружности. На его лице был шрам, он начинался от уха, проходя по скуле, и заканчивался возле подбородка. Сглотнув, я села на заднее сиденье и продиктовала адрес. Люда кивнула, и бугай завел машину. Мы ехали слишком быстро, ветер, попадающий в салон через приоткрытую щелку окна, раздувал мои и без того растрепанные волосы. Я смотрела на улицу, стискивая зубы и теребя пальцами пуговицу на плаще, которая вот-вот оторвется.
У Бориного дома Люда приказала водителю этой машины нас ждать и, громко цокая каблуками, устремилась вперед. Я шагала следом, указывая, какой подъезд, этаж, дверь.
Боря открыл раньше, чем мы поднялись, видел нас в окно. Стоило нашим взглядам встретиться, и я поняла, что он боится. Боится за меня и дико зол на Людку.
Есть дело, пригласишь? она смахнула со своего черного кожаного плаща невидимую пылинку.
Ее бордовые губы ядовито улыбнулись, и Боря отошел в сторону, пропуская ее в квартиру.
С тобой все хорошо? сжал мои плечи.
Да, я кивнула и прошмыгнула внутрь.
Люда прошлась по большой комнате не разуваясь и села на диван, закинув ногу на ногу.
Выпить предложишь?
Борис сел напротив нее в кресло, упираясь руками в деревянные ручки. Я стояла у стены, бегая взглядом по квартире.
Значит, не угостишь, цокнула языком, жаль.
Чего тебе надо?
Пусть она уйдет, кивок в мою сторону.
Боря хмурится и кивает, прося меня исчезнуть.
Я хочу знать, говорю четко и воинственно.
Люда мягко смеется, облизывая губы.
Ладно. Если в двух словах, Сашка перешел дорогу Аккорду. Сегодня ночью. И его уже ищут.
Ты же с ним спишь, помоги брату. А, забыл, твое мнение для него ничего не значит, Борис оскалился. Или, может, мне тебя оформить? Статья найдется.
Грубо, вздохнула, но, наверное, справедливо. Ты же понимаешь, чтобы спасти кого-то от смерти, нужно предложить что-то взамен, и у тебя это есть.
У меня?
У твоего отца. Он много лет разрабатывает Зверя и Аккорда. Лев меня мало интересует, а вот Петр, если вы отдадите компромат, который у вас есть, мой брат останется жив.
Ты ставишь жизнь Сани на кон.
Нет, ее ставишь ты. Что тебе дороже, друг или бумажки?
Яковлев подается вперед, сжимая кулаки.
Без агрессии.
Ну ты и сука, сквозь зубы.
Я хочу помочь. Помочь брату, которого люблю, который твой друг, между прочим. И ее, кивает в мою сторону. Ты прав, Петр не будет меня слушать, когда у меня ничего нет. Но если я предложу альтернативу, все изменится.
А если нет? Он может не сдержать слово.
Он всегда держит слово, и ты это знаешь.
Вряд ли, я слишком далек от вашего
Я поняла, не утруждайся. Так что?
Мне нужно поговорить с отцом, Боря поднимается с дивана, нажимая пальцами на виски.
Времени очень и очень мало.
Я понял. Мне нужен час.
Час, Люда смотрит на циферблат часов, украшающих ее запястье, час у нас есть.
Марина, я вызову такси, езжай домой.
Я
Домой, повышает голос, и я киваю.
Глава 10
Агония. Тело погрязло в агонии и нестерпимой боли. Кровь заполонила все пространство, я почти не вижу и ничего не слышу. Только глухие отголоски где-то на задворках сознания. Ледяная вода, выплеснутая на мою голову, отрезвляет, я не ориентируюсь в пространстве, но некоторые чувства ко мне возвращаются, а боль становится сильнее.
Прикрываю глаза, втягивая воздух.
Еще плесни, этот голос, опять он.
Вода стекает по телу, я и подаюсь вперед, ощущая режущую боль в запястьях. Наручники, которыми я распят, стоя на коленях, впиваются в кожу до костей. Кромсают мясо металлом, врезаясь от каждого движения все сильнее. Сжимаю разжимаю пальцы, смотря перед собой помутненным взглядом.
Напротив, вроде и близко, а вроде и далеко, стоит кресло. Из кресла раздается голос. Я не помню лица и уже не могу его разглядеть, но знаю этот голос, он преследует меня все это время. Все время, что я хлебал собственную кровь, он был рядом.
С тем, что ты убил моего человека, мы разобрались. Приступим ко второму, он говорит медленно и даже лениво. Кто помог тебе уйти?
Я сам.
Не-е-ет! Машина, там была машина, протягивает, испытывая удовольствие от всего происходящего.
Я былодин, на выдохе.
Плохо, качает головой, очень плохо. А я хотел по-хорошему, вздох, топи баню, Гризли, хлопает в ладоши, пора очиститься.
Сглатываю, понимая, что все только начинается, они не готовы просто убить. Им нужно зрелище и информация. Я должен сдать им Лукьяна. Чтобы спокойно сдохнуть, я должен подставить и его голову тоже.