У него дореставрационные познания, отмахивался я. Хотя это простая задача на логику! Если бы я корпел над учебниками и забывал пользоваться головой, то не смог бы сдать ни одного экзамена. Иначе, зачем тогда столько часов на лётную практику со всеми чертежами и расчётами? Типа, таковы правила? Старые и уже никому на хрен не нужные.
Парни говорят, Оттавана до сих пор помнит «этого хулигана де Верна, который поставил на уши весь поток!»
Это всё саблезубый Бертран. Перед экзаменами он сказал, что у отца-техника не родится сын-пилот. Ну, я его и переубедил, как смог. Типа, чтоб не зарывался.
Тебя же чуть не отстранили! Хотя с твоими несметными богатствами от боёв потом можно было бы восстановиться, хохотнул Алеф, и его тёмное лицо озарилось белозубой улыбкой. Зачем только тебе такие деньжищи?
Построю эко-ферму, я отвёл взгляд и пожал плечами. Буду разводить кроликов и займусь оливками.
Предел твоих мечтаний? Алеф цокнул языком.
А чем ещё занимаются лётчики, когда их списывают? Мечтают о тихой спокойной старости.
Да, когда отдубасишь своей клюкой пару-тройку нерадивых работяг, Алеф открыл двери ангара и шутливо склонил голову. А они будут ещё благодарить тебя и заискивать: «Мсье де Верн, спасибо, что хоть не выгнали нас!»
По-моему, ты много общаешься с шаманами, я подошёл к своему шкафчику и начал переодеваться. Завязывай с этим. Пророкам в небе не место.
Так оно ж всех принимает! Алеф натягивал рубашку через голову.
Я застёгивал воротник, когда раздался писк кафо. На экране засветилось самоудаляемое сообщение: «Мсье де Верн! По вашему поручению я нашёл Бертольда Ринальди. Последние одиннадцать лет он проживает в Париже с дочерью Иоландой. Здесь он хорошо известен как меценат и реставратор. Пользуется всеобщим уважением и является членом ложи Grand Orient de France в статусе мастера. Ему принадлежит половина акций частной авиакомпании ASL Capital и строительной фирмы Bouygues. У меня нет никаких сомнений в том, что это именно тот человек, которого вы разыскиваете. Правда, его дочь отрицала, что он жил в Лилле и в Марк-ан-Барёле, но с учётом её молодого возраста такая уверенность вызывает сомнения. Буду рад выполнить ваши дальнейшие поручения. К.А.»
Я с шумом выдохнул и ладонью взъерошил волосы у себя на затылке. Чувствовал, как внутри словно распрямляется сжатая пружина. Наконец-то! Я тринадцать лет ждал этого сообщения! Тринадцать лет мой отец живёт как тень. Тринадцать лет этот мерзавец Ринальди строил бизнес на чужом горе. Наживался на всём, на чём мог!
Это твоя подружка? Алеф выглянул из-за двери шкафчика. Я смотрел, как исчезают мелкие буквы на экране кафо. Убрав его на полку, повернулся к напарнику.
Я устал от неё, я покачал головой и продолжил застёгивать воротник. Хочу отослать её к матери. Пусть найдёт уже себе мужа, а своему сыну отца.
Она ждёт тебя?
Не дождётся.
Конечно, не дождётся. Если ты не в небе, то ты в боях. Если не в боях, то спишь или лопаешь всё подряд. Если не лопаешь всё подряд, значит, на тренировке
Может, я робот? усмехнулся я, вспоминая тщетные попытки изобретателей создать бойцовых роботов. Затея оказалась дорогостоящей, и ни одно из раздробленных после катастрофы государств не захотело её финансировать.
Ты робот, я шаман, ты белый, я чёрный. Кого ж ещё послать в Килкад?..
В Лилльский аэродром мы вернулись спустя два дня. Я тут же подал прошение о предоставлении отпуска. Мне предложили перевод в Париж, чтобы работать по альпийскому направлению, но я не планировал переезжать. На старой технике мы летали в разные точки мира, несмотря на бешеные цены на авиатопливо и засады прибрежных партизан. На рейсах в сторону Женевы несколько лет работало два экипажа, и я не видел смысла к ним присоединяться. Меня всё устраивало в Лилле кроме данного себе слова.
В эти дни я мало спал и перебивался энергетиками. Часы, проведённые в небе, ничуть не утомили, поэтому я решил отправиться к Рашель, снимавшей квартиру с террасой в одном из спокойных кварталов южной части города. Талантливая, страстная художница, обожавшая кубизм и импрессионизм. Читавшая Кастанеду и пытавшаяся втолковать мне про культ девяти богинь и Авалон. Любящая индийские благовония и яркие наряды. Знающая, как доставить удовольствие.
Я приехал к ней после полудня, и, судя по её сонному виду, она не ожидала меня увидеть так рано. С растрёпанными тёмными волосами и в мятой рубашке до колен, она выглядела слишком соблазнительно. Я не стал утруждать себя долгой прелюдией и тратить время на разговоры. Мы слишком долго были вместе и слишком хорошо знали друг друга, понимая с полуслова.
Ты рано сегодня, произнесла Рашель, восстанавливая дыхание. Она перевернулась на живот и зарылась в белоснежные простыни. Её смуглая кожа напоминала старинное тёмное золото. Я не успела ничего приготовить.
У тебя всегда есть то, что мне нужно, пробормотал я, чувствуя, как сон начинает одолевать меня.
Но всё же? Почему ты так рано приехал? она приподнялась на локте, и длинная прядь волос упала на её обнажённую грудь. Я до четырёх утра рисовала «Лилит», но она мне не даётся! Так и не получилось добиться нужного оттенка кожи Хаос, а не женщина!
Рашель, это наша последняя встреча. Я уезжаю в Париж и хочу, чтобы ты вернулась к матери. В Лилле ужесточат правила пребывания. Собираются убрать временную регистрацию. Это коснётся и учёных и творческих людей.
Но почему, Марк? Я могу купить эту регистрацию. Рашель села на кровати. Влажная кожа поблёскивала в лучах солнца. Тем более, мама будет мне не рада. Может, я поеду тогда с тобой? Давно не была в Париже! Может, я там устрою выставку
Я не смогу взять тебя с собой там нужно быть по работе. Не успею зарегистрировать тебя.
Тогда я хотела бы попасть в Гластонбери-Тор, пока его не затопило водой.
А что там?
Место силы. Даже не все британцы знали о нём, но теперь, когда поля вокруг него затоплены, люди отправляются туда в паломничество. Я видела, как они расставляют свечи вокруг останков церкви Святого Михаила на холме. Молятся древним кельтским богам. Там есть лодочная пристань и плавучий кемпинг на платформе. Я наполовину британка, Марк. И меня тянет туда. Хочу там порисовать. Посидеть на холме на траве среди свечей.
Над Британией закрыто воздушное пространство, терпеливо объяснил я. У них там свои разборки, и гостей они не жалуют. Не будем забывать и о повстанцах на нашем побережье. Получается, двойной риск!
Но как же люди попадают туда?
Через альянс, по морю, меня начинал утомлять этот разговор. Рашель, давай без лишних вопросов. Если в мире хоть что-то изменится, то езжай. А пока лучше оказаться в Реймсе, чтобы не подвергать себя лишней опасности.
Ладно. Я приготовлю тебе ванну, тихо произнесла Рашель, пытаясь скрыть огорчение. Чуть помедлив, поднялась. Потом начну собирать вещи.
Будет хорошо, если ты уже найдёшь себе мужа, я прикрыл глаза ладонью, борясь со сном. Твоему сыну нужен отец.
Я думала
Это просто добрый совет, оборвал я её.
А ты когда женишься? в голосе Рашель звучала мольба.
Когда посчитаю нужным. С моей работой это будет не скоро.
Поняв, что других ответов она от меня не дождётся, Рашель ушла в ванную, и в шуме воды я практически не слышал её рыданий. Буду долго помнить часы опьяняющей страсти и завтраки в постели. Но так больше продолжаться не могло! Скоро её двухлетний сын начнёт называть меня отцом, а мне этого совершенно не хотелось, как и продолжать эти опостылевшие отношения. Как только в них закрадывалась скука, я уходил.
Через пару дней, проводив заплаканную Рашель с сыном на вокзал, я через голограф отправил запрос на видеосвязь своему осведомителю. Тот не замедлил откликнуться и принял приглашение. В свете разгоравшегося дня я сидел в машине и смотрел на застывшее в воздухе изображение собеседника, подключавшего звук. Наконец, тот смущённо откашлялся: