Парень удовлетворенно выдохнул, достал из кармана выкидной нож. Щелкнуло лезвие. Приметив золотые серьги в ушах убитой, парень резкими движениями вырвал их из мочек, стряхнул кровь и сунул серьги в карман. Затем, деловито оглянувшись, размахнулся и всадил нож в мертвое тело
* * *
Чикатило ужинал после трудного дежурства, но уставшим он не выглядел. После всего увиденного на платформе электрички его охватило и не отпускало знакомое возбуждение. Он рассказывал жене про поиски потрошителя, а сам все косился на нож, лежащий на столе.
Вся милиция области, мы народные дружинники, комсомольские дружины все ловят. Такая поставлена задача. Даже вертолеты в дело пошли.
Фаина забрала у Чикатило опустевшую тарелку.
Значит, поймают наконец, сказал она. Скорей бы уже.
Чикатило вздрогнул, испуганно посмотрел на жену. Та не заметила этой перемены: повернувшись к столу спиной, она убрала грязную тарелку в раковину, налила чай, поставила перед Чикатило чашку и вазочку с печеньем. Чикатило глядел на Фаину застывшим взглядом. Фаина погладила его по руке.
Ты чего? Кушай, чай пей.
Чикатило придвинул к себе чашку, взял из вазочки печенье, начал есть, неторопливо жуя.
Поймают задумчиво произнес он.
Давно пора, подтвердила Фаина. А то ж Юрку в школу отпускать страшно. Конечно, поймают. Раз уж даже с вертолетами ловят.
В дверях кухни появилась дочь Людмила.
Мам, я начала она, но увидела отца, осеклась и изменилась в лице. Я потом к тебе подойду.
Людмила вышла. Чикатило допил чай, поставил чашку на край стола.
Наконец-то меня оценили, невпопад сказал он.
Фаина нахмурилась, поняв фразу по-своему.
Не трогай ее, Андрей. Ты-то что цепляешься? Ты же взрослый человек, понимать должен. Не оценивает она тебя. Это такой возраст. Пройдет время, ей стыдно будет, что так вела себя с отцом.
Что? не понял Чикатило, думая о своем.
Мы же про Люду говорим?
Конечно-конечно, закивал Чикатило. Я не цепляюсь. Он улыбнулся и повторил. Я не цепляюсь к ней, Фенечка.
* * *
Овсянникова проснулась рано. Осторожно встала, стараясь не разбудить Витвицкого. На тумбочке возле софы лежали его наручные часы и очки. Она постояла, с умилением глядя на любимого, осторожно и нежно провела пальцами по щеке.
От прикосновения Витвицкий проснулся, посмотрел на Овсянникову, улыбнулся.
Ирина.
Вдруг он спохватился, схватил с тумбочки часы, щурясь, посмотрел на циферблат.
Проспал Черт!
Овсянникова тихонько засмеялась.
Не волнуйся, успеваем. Вставай, завтрак на столе.
Витвицкий сел на кровати. Выглядел он смешно и даже нелепо: в майке, волосы растрепаны, близорукие глаза щурятся на свет. Но Ирина ощутила, как в груди разлилась теплота это был ее мужчина, только ее. И больше ничей.
Спустя десять минут они сидели за столом. Витвицкий уже был в костюме, тщательно причесан. Он аккуратно мазал масло на хлеб, задумался и погрузился в себя. Овсянникова сидела напротив, пила кофе.
Что планируешь сегодня делать? спросила она.
Витвицкий встрепенулся, секунду смотрел непонимающе, потом нахмурился:
Что начальство скажет.
А Олег Николаевич молодец, сказала Овсянникова, имея в виду Горюнова. Зная ваши отношения, можно было предположить, что он мстить станет. Закроет тебя в архиве до конца расследования, а он
Лучше бы он меня в архиве закрыл. А то теперь замордует оперативными мероприятиями вместо расследования.
Виталий, в оперативно-разыскных мероприятиях нет ничего плохого. Это часть нашей работы.
Знаешь, я не для того потратил столько лет на науку, чтобы кататься в пригородных поездах, надеясь случайно поймать убийцу. Я психолог! возмутился Витвицкий.
Разве психологи в электричках не ездят? улыбнулась Овсянникова.
Да при чем здесь электрички Это недальновидная кадровая политика и неэффективное использование человеческого ресурса, с досадой сказал Витвицкий.
Не знаю Мне нравится. Это значительно интереснее, чем сидеть в архиве. Ирина встала, взяла висящий на спинке стула китель, надела и принялась застегивать пуговицы. В оперативных мероприятиях есть жизнь. А ковыряясь с бумажками, чувствуешь себя как в нафталине.
Спасибо за нафталин, буркнул Витвицкий.
Овсянникова подошла к Виталию сзади, обняла за плечи.
Ну правда. И потом в оперативной работе всегда есть поле для фантазии.
Можно ползать в электричке по-пластунски, не сдавался Витвицкий.
Нет, можно, например, ловить преступника на живца, Овсянникова улыбнулась. Как думаешь, клюнет на меня убийца?
Думаю, нет. Его отпугнут твои погоны, Витвицкий тоже улыбнулся. Все, Ирина, давай собираться. Пора.
* * *
У здания УВД их встретил Горюнов.
Виталий Иннокентьевич! Очень кстати. Поехали.
Куда? не понял Витвицкий.
Из Батайска звонили. Труп, изнасилование, глаза выколоты, обрисовал ситуацию майор.
Олег Николаевич, вы же говорили, что теперь убивать преступнику будет затруднительно, съязвил Витвицкий.
Слушай, Виталий Иннокентьевич, не умничай, а? Сейчас не время. Поехали.
И он сделал знак водителю стоявшей поодаль серой «Волги».
* * *
В Новочеркасском штабе народной дружины было людно. В коридорах толпились дружинники, кричал что-то матом пьяный хулиган, задержанный на автовокзале. Чикатило протиснулся через толпу, постучал в дверь с табличкой «Командир народной дружины» и прошел в кабинет:
Вызывали?
А, Андрей Романыч, обрадовался командир, заходи, садись. Ты у нас сегодня герой дня.
А что случилось? не понял Чикатило.
Взяли мы твоего мужика. Ну вчерашнего. Он и в самом деле насильником оказался. Подцепил бабенку в электричке, подпоил, вызвался проводить до дома, а сам в кусты заволок и как в том анекдоте: «Я сперва тоже подумал, что совокупляются, товарищ капитан, а пригляделся нет, ебутся».
И он громко рассмеялся над собственной шуткой. Чикатило криво улыбнулся, не разделяя юмора. Спросил осторожно:
И что теперь будет?
А что будет? Бабенка протрезвела, поплакала, заявление накатала, усмехнулся командир. Этот покобенился, но, как заявление увидел, присмирел. Сейчас сидит, признательные строчит. Так что грамоту тебе выпишем или письмо благодарственное за помощь органам в борьбе с преступностью, прекрасные личные качества и высокий моральный облик, достойный советского человека.
Да нет Я про другое Убийства же теперь прекратятся, ловить с вертолетами никого не надо?.. А этого насильника судить будут?
Командир поглядел на Чикатило, улыбнулся еще шире:
Ах, ты вон куда замахнулся Светлая ты душа, Романыч. Разве ж это тот насильник?
А разве не тот? осторожно спросил Чикатило. Не который убивает?
Тот уникальный, а этот обыкновенный.
Как это обыкновенный?
Ты что, думал кроме потрошителя никаких других насильников нет? понизил голос командир. Да их вокруг до хрена и больше. Было бы иначе, мы бы с тобой здесь не сидели. А работы у нас, к сожалению, много.
Чикатило с досадой посмотрел на командира.
Но этот точно не тот?
Командир подался вперед и заговорил с тихой вкрадчивой доверительностью:
Сегодня товарищ мой в Управлении был. Говорит, в Батайске новый труп нашли с выколотыми глазами.
Как в Батайске?..
Чикатило снова изменился в лице, теперь он пребывал в растерянности.
А чего здесь непонятного? Голос командира стал жестче. Говорю же, маньяков много. Так что грамоту мы тебе выпишем, но расслабляться рано.
Не надо грамоту.
Как это не надо? Скромничаешь? Заслужил бери.
Чикатило поморщился, повторил:
Не надо грамоту. У меня семья, дети зачем?
Как это зачем? Чтоб гордились. Батька не только на работе передовик, но и в борьбе с преступностью стране помогает.
Если бы я жулика помог поймать. А тут насильник пьяный противно Не надо.
Командир народной дружины хмыкнул.