Г2: Ну, у тебя вегетарианцы прямо апостолы Петр и Павел. Нашел святых! Может, рыбу как раз украли они.
Г4: И я о том же.
Г5: Почему я?
Г2: Ну, ты у нас один любитель животных.
Г5: В каком смысле?
Г2: Ты не ешь мясо, поэтому всегда голодный ходишь.
Г4: Ты растения не обижай. Капуста тоже еда.
Г1: Может быть. Но вообще, это странно. Где ты видел, чтобы мужик капустой питался? Он же хищник. Да какой ты мужик после этого?
Г5: Попрошу не оскорблять меня как мужчину. Соседа вы уже совсем заели за то, что он много ест. А теперь за меня взялись за то, что я ем мало.
На экране телевизора появляется море, где под водой плавает акула.
Г4 (кричит): Вот ваша рыба!
Г1, Г2: Где?
Г4 (по-прежнему кричит): В окне! Сюда плывет!
Г1: Как она там оказалась?
Гаснет свет.
Г2: Она нас съела! Мы у нее в желудке!
Г4: Помогите!
Г2: Не кричи. Никто не услышит, кроме прожорливой скотины.
Г1: Кого ты имеешь в виду? Соседа? Давайте его звать.
Г2: Сомневаюсь, что он в живых остался. Скорее всего его уже переварили. Он из нас самый лакомый кусочек. А вегетарианца съедят последним.
Г1: Акула его выплюнет. Кто ж захочет зубы об него ломать!
Г5: Говорил я вам, не ешьте животных и рыб. Теперь пришла расплата!
Г2: Как жаль, что акулы не вегетарианцы, как ты.
Появляется батюшка.
Батюшка: Не судите мир, который создали не вы. Еще неизвестно, что бы у вас получилось.
Г1: Этот откуда взялся? Его-то за что Бог покарал?
Г5: Бога нет.
Г2: Оставьте свои атеистические проповеди. Под страхом смерти не только в Бога, но и в черта поверишь.
Батюшка: Богохульники, вашу мать.
Г4: Батюшка, не будь занудой, дай перед смертью согрешить.
Батюшка исчезает.
Появляется старушечка.
Старушечка: Знаешь, Люся, у меня еще четыре табурета осталось, к нам могут прийти еще четыре человека.
Г1: Это кто? Галлюцинация?
Г4: Не верю!
Г1: Зачем она тогда тут ходит?
Г4: Ходит и ходит. Пусть. Может, ей делать нечего.
Появляется сосед 3.
Г3: Что здесь происходит? Кто выключил свет?
Г4: Свет здесь не виноват. Нас съели.
Г3: Кто?
Г2: Акула. Кто же еще? Он еще спрашивает!
Г3: Откуда здесь акулы взялись?
Г4: Да взяли ее по доброй воле, на собственные денежки, купили, так сказать. Вот эта дура, не может отличить карася от акулы.
Г1: Я не виновата. Это продавец-хулиган подсунул. За что не знаю.
Г4: Все ты знаешь. Ты нас хотела погубить. Да не получилось у тебя. Сама попалась вместе с нами.
Г2: Смотрите, смотрите! Опять галлюцинация!
Комната, посередине которой стоит кресло. За ним видно большое окно. Рядом с окном часы.
Появляется Маня. Она красива и изящна. Входит Жорж.
Шепот голосов мужского рода: Смотри, какая баба сексапильная, жаль, что галлюцинация
Маня: Жорж, вы уже убрали кофе? Напрасно. Я бы выпила еще. Принесите.
Раздается телефонный звонок. Маня берет трубку.
Маня: Да. А, это ты. Великолепно. Не охать, говоришь? Бредешь путями мирозданья? Встретил кого-нибудь? А телефоны есть? Вот это сервис, я понимаю. В пустоте. Ну, беги дальше. (вздыхает) Что вы спросили, Жорж? Кто? Не знаю. Наверное, ошибся номером
Слышен бой часов.
Маня: Что опять?
В окне появляется мальчик пяти лет.
Мальчик: Маня это соблазн.
Мальчик растворяется в окне. Маня сидит, окаменев, потом оживает.
Маня: Время идет. Как надоело время! Итак, Жорж, хочу тебе рассказать Жила-была на свете женщина. И у нее были такие длинные ногти, что она доставала ими до звезд и брала оттуда пробы грунта.
Маня с опаской смотрит на часы.
Маня: Уже пять часов после вчерашнего дня. Как время бежит от вчерашнего дня. Жорж, я продолжаю рассказ.
Звучит сирена.
Маня: Что это? Постоянно отвлекают.
Жорж: Война, миледи.
Маня: Какой ужас, не успела рассказать об этой женщине. Пойдемте в бомбоубежище. Поспешите. Не хочу, чтобы вы погибли, не выслушав мой рассказ.
Уходит.
Слышен визг падающих бомб. Через некоторое время наступает тишина.
Маня возвращается.
Маня: Прекрасно, что нас не убили и я могу продолжить свой
Появляется карлик.
Карлик: Здравствуйте, девушка и мальчик.
Маня: Ну, привет, опять пришел, а часы еще не звонили. Куда ты торопишься? Лучше бы опаздывал.
Карлик (недоумевая): Как? Что?
Маня: Не звонили часы, а ты пришел, зачем?
Карлик: Вы меня с кем-то перепутали.
Маня: А ты что не тот мальчик?
Карлик: Я вообще-то не мальчик, я давно зрелый мужчина.
Маня (вглядываясь): Извините. Зачем вы пришли тогда?
Карлик: Говорят, вы рассказываете интересную историю о женщине, у которой длинные
Маня (обрадовавшись): Конечно, конечно! Очень! Очень интересную! Садитесь, слушайте.
Карлик садится напротив.
Маня: Начинаю сначала.
Появляется девушка.
Девушка: Здравствуйте, правда, что вы рассказываете историю о женщине, которой все мужчины давали деньги не за половые акты, а за длинные пальцы?
Маня: Откуда вы знаете? Я..
Девушка (перебивая): Я все знаю. Например, я знаю, что мужчины не пользуются презервативами, когда снимают проституток.
Все: Какой кошмар! Больше никогда не будем с мужчинами заниматься сексом. Вряд ли среди них найдется такой, кто не пользовался услугами жриц любви.
Шепот голосов мужского пола: История приобрела интересный оборот, пойдемте слушать.
Голоса выходят на сцену.
Маня: А это еще кто? Ба, они голые!
Г4: Дайте перед смертью голыми походить, а то все прикрываемся.
Маня: Вы тоже историю пришли слушать? Садитесь.
Все усаживаются.
Появляется батюшка.
Батюшка: Дети мои, разрешите святому человеку перед смертью согрешить.
Все (радостно): Садись и ты, батюшка.
Батюшка сбрасывает с себя одежду и приземляется на свободный стул.
Появляется старушечка.
Старушечка: У меня есть еще три табурета, и к нам могут прийти еще три человека.
Маня: И вы садитесь, бабушка. То батюшка, то бабушка.
Из зала на сцену бегут зрители, надеясь занять два свободных стула.
Звонят часы. Появляется мальчик.
Мальчик: Маня это соблазн!
Финал.
Юлия Ницберг. Ширпотреб
Заметки художника
Марина Цветаева «Поэма Конца»То, что вчера по пояс,Вдруг до звёзд.
Когда в мае 1980-го мы прилетели в Нью-Йорк во время забастовки общественного транспорта, первое, что совершенно поразило нас, часами гулявших тогда по городу, было огромное количество мусора самого разнообразного вида, лежавшего на границе тротуаров. Пешеходы спокойно перешагивали через мешки, не обращая на них никакого внимания и даже не замедляя шаг. В апреле следующего года, во время забастовки профсоюзных мусорщиков, мусором и мешками гниющей еды были заполнены уже не только тротуары, но и проезжая часть. Крысы бегали под ногами среди разорванных мешков, и вонь во время теплых дней распространялась повсюду достаточно быстро. Самое удивительное для нас, нищих иммигрантов, приехавших из голодной Москвы с пустыми магазинами, было то, что на помойках лежало множество почти новых вещей, мебели, матрасов, нетронутой еды, ярких, красивых пакетов и коробок, глянцевых журналов и книг, игрушек и прочих невиданных чудес. А около дешевых ресторанов валялось еще и невероятное количество белой пенопластовой посуды, напоминая морскую пену у кромки прибоя. Для того, чтоб обзавестись необходимой мебелью на первых порах, надо было просто прогуляться вечером по улицам в дорогих районах и успеть подобрать нужное до приезда уборочной машины. Было впечатление, что люди все время что-то покупают и выбрасывают то, что купили вчера. Магазины, казалось нам, завалены вещами, ширпотребом, а лавки продуктами. В Риме, откуда мы приехали, такое можно было увидеть только на дешевых рынках. Со временем мы привыкли к такому положению дела и перестали обращать на это внимание. После перестройки, когда в Америку стали приезжать мои русские друзья, я опять заметила горы мусорных мешков, взглянув на них глазами моих изумленных гостей.
В 1989 году я сняла мастерскую в художественной колонии в прекрасном парке на северном берегу Стайтен-Айланда, (Staten Island) острова в юго-западной части города. Там я узнала, что большую часть этого прекрасного, тихого и зеленого рая занимает муниципальная свалка, с удивительно подходящим старо-голландским названием «Fresh Kills». Свалка оказалась самой большой в мире по площади и с самым высоким «горным хребтом», искусственно созданным человечеством manmade landscape!