Конечно! с жаром отозвался пироман, и комиссару совершенно не понравилось, как он вылупился на Валентину. Словно был уверен, что вот она-то и есть лучшее средство для решения проблемы.
В общем, мне кажется, нам следует разделиться, подвел итог Бреннон. Пока Лонгсдейл и Джен будут работать над всяческими колдовскими штуками, я займусь поисками среди людей. Даже чернокнижник оставляет следы. Он же не бесплотный дух, чтоб ему! Кто-то непременно что-нибудь заметил.
В городе ходят слухи о случившемся, сказала вивене, занимая самое дальнее от Лонгсдейла кресло. Правда, ничего магического. Горожане уверены, что причины самые обыкновенные например, голод, которым морят девочек в приюте.
Порядочки тут у них, буркнул Натан и вдруг припомнил: Кстати, а вы не пробовали то самое заклинание, которое использовали, чтобы выяснить, жив ли отец Грейс?
Пробовали, вздохнул консультант, но на нас оно очень плохо срабатывает. Мы получили три разных результата что Уркиола жив, мертв и находится в пограничном состоянии.
Это неудивительно, проронила Валентина. Такие чары предназначены для людей, а не для двуединых сущностей.
Для каких? удивленно воскликнула Маргарет. Энджел прикусил губу, и Натан сразу понял, что об этой особенности пироман девчонке не рассказывал.
Двуединых, дитя. Сущности, разделенные надвое.
Что? растерянно выдавил Лонгсдейл; Джен поднялась и отступила от него, словно это было заразно. О чем вы говорите?.. Я же я никогда Он вдруг опустил голову и коснулся груди, будто почувствовал присутствие того, другого. Бреннон отвел взгляд, и тут вивене невозмутимо осведомилась:
Кстати, а каким образом такое количество двуединых сущностей, то есть консультантов, вообще появилось на свет?
Энджел крепко сжал подлокотники кресла и процедил:
Вам непременно надо выяснить это сейчас?
Уж пора бы, заметил Бреннон. Уркиола пропал с концами, и, скорее всего, за убийствами девочек стоит очередной чернокнижник. Вполне возможно, что он решил пойти путем Ройзмана и похитить консультанта, чтобы выяснить, как же он функционирует. А смерть девочек была только приманкой.
А что, вполне логично! встрепенулась ведьма. Не один же Ройзман такой умный. Уркиола мог сообразить, к чему дело идет, вызвал своих, чтобы заловить гада, но опоздал и попался.
А потому хотелось бы знать, что может этот чернокнижник обнаружить в консультанте, сухо добавил комиссар. Лонгсдейл все еще потерянно молчал. Маргарет с трудом отвела от него взгляд и посмотрела на Редферна.
Вы знали? спросила она. Тот кивнул, не глядя на девушку. Знали и все это время молчали?
Но никто и не спрашивал, тихо сказал Энджел. Впрочем, вы бы сами могли понять какой смысл в охотнике, который может умереть?
Лонгсдейл вздрогнул и наконец поднял на него глаза.
Почему? спросил он. Почему я не могу умереть?
Редферн молчал, не глядя на консультанта.
Двуединая сущность, сказала Валентина, это сущность, разделенная между двумя воплощениями. Пес и его консультант по сути одно. Одно целое.
Да, сквозь зубы бросил Энджел. Это и есть суть процесса.
Которую хотел выдавить из вас Ройзман? уточнил комиссар.
Он все равно был слишком туп, чтобы понять ответ.
Пес и его консультант прошептала Маргарет. Не консультант и его пес Что вы имели в виду? гневно воскликнула она, повернувшись к Валентине. Вы намерено так сказали, значит, вы уже знаете!
Я догадалась давно, невозмутимо произнесла вивене. Это не пес, а фамилиар бессмертный дух, ставший вместилищем для человеческой души.
Так он Маргарет запнулась; сердце Натана снова сжалось. Он так и не смог примириться с этим знанием. Так, выходит, он провел в собаке шестьдесят лет? Энджел!
Пироман отвернулся от нее и пробормотал:
Душа и тело живого существа крепко связаны. Когда наступает смерть, то душа покидает тело. Однако если душу извлечь, оставив не разорванной связь с телом, то смерть не наступит.
Даже комиссару потребовалась минута или две, дабы в полной мере осознать, ЧТО сейчас сказал Редферн.
Поэтому консультант не сможет умереть, отрывисто продолжил Энджел. Во время процесса душу извлекают, сохраняя связь с телом, и помещают ее в бессмертный сосуд, фамилиар. Тело же проходит трансформации. Они позволяют организму регенерировать, то есть самовосстанавливаться после любых ранений, и не стареть.
О боже, прошептал Бреннон. Он бы никогда, даже в самом страшном бреду, не смог бы даже смутно представить, как же создают консультантов на самом деле.
Изменить ничего нельзя, заключил Энджел. Процесс необратим.
Все эти шестьдесят лет тот человек, живой, все понимающий, осознающий, провел внутри пса? выдохнула Маргарет. И будет находиться в нем вечно, потому что потому
Лонгсдейл поднялся и стремительно вышел из комнаты. Девушка подалась вперед, будто хотела выбежать из зеркала следом за ним.
Одновременно неживые и немертвые, холодно пояснила Валентина. Почти мертвое тело и заточенная в сосуде душа. Вот почему они не могут находиться далеко друг от друга слишком долго. Связь очень хрупка, и если консультанта разлучить с фамилиаром, то наступит смерть.
Редферн облизнул губы.
Не совсем. Консультант впадет в длительную кому. Как вампир в крестьянских сказках. Так что если фамилиар Уркиолы вдали от него, то сам консультант практически спящий труп.
Почему вы молчали?! с упреком вскричала Маргарет. Как вы могли столько времени это от них скрывать?
Ну вот теперь не скрываю, устало ответил Энджел. И что? Кому от этого стало легче? Лонгсдейлу? Даже у консультантов, хоть они почти нелюди, есть человеческие чувства. Я не хотел чтобы они помнили. Ведь они никогда не станут такими, как были. Не станут снова людьми.
Пес лежал на лестничной площадке, свернувшись в большой клубок и поблескивая глазами-угольками. Бреннон остановился перед ним, мучительно соображая, как же теперь быть. Господи, ведь там внутри настоящий живой человек! А он звал его то Шар, то Кусач, то Рыжий! Все это время все эти годы, вот от чего у комиссара волосы шевелились, человек был внутри пса, смотрел на Натана из собачьих глаз таким разумным, полным понимания взглядом! Тот, благодаря кому сотни, если не больше, людей уцелели и спаслись только потому, что один человек сделал с собой ради них всех, а Бреннон даже не знал его имени. И еще Натан понимал, что он сам никогда бы не смог совершить такой выбор.
Пес сел, не спуская внимательного взгляда с Бреннона.
Я знаю, сдавленно произнес комиссар и опустился на колено перед псом. Зверь слегка склонил голову. Редферн рассказал. Теперь я знаю, что вы там. Знаю, как проходит процесс. Глаза пса сверкнули. Я не хотел допускать то есть если вам показалось что-то оскорбительным то я прошу прощения.
Пес положил лапу ему на колено.
Мы должны сказать всем. Всем консультантам, я имею в виду. Они имеют право знать. Но если я скажу им, то что будет с ними всеми? Как им жить дальше?
Пес задумчиво опустил морду.
Я пойду к Лонгсдейлу. Мне кажется, ему сейчас не стоит оставаться одному.
Пес закивал гривастой головой.
Господи, прошептал Натан, как вы только решились на это!
В пасти зверя на миг блеснули клыки, но он больше ничего не ответил и потрусил в гостиную, где скрылся консультант.
Я бы никогда не смог, тихо добавил Бреннон, и хвост пса мерно качнулся туда-сюда.
Лонгсдейл сидел у камина, сжав голову руками. Он выглядел совершенно потерянным, как ребенок. Комиссар смотрел на него на тело, которое должен был считать ходячей пустышкой, но это же не так! Пусть его руки прохладные, глаза в темноте мерцают голубыми огоньками, пусть он не может умереть но он же тоже человек! Так же, как и тот, другой, внутри пса.