Лера невольно взглянула на правую руку Максимова: ну так и есть! Вот оно, колечко. Все это мы проходили и пристальные, раздевающие взгляды, и многозначительное молчание! Скверно только, что очередной Казанова является ее начальником, а она его подчиненной. Хуже нет, чем зависеть от такого мужика.
Максимов тем временем как ни в чем не бывало продолжал откровенно разглядывать Леру и даже как будто слегка улыбался, словно мог читать ее мысли.
Лера резко повернулась и, не говоря ни слова, вышла за дверь.
На глаза ей тут же попалась Наталья. Теперь на ней были безупречно отглаженный сестринский халат и шапочка, длинные волосы она забрала в хвост, отчего лицо стало более простым, обыденным, а взгляд не таким пронзительным. Увидев Леру, Наталья сделала несколько шагов и остановилась, точно ожидая чего-то.
Где я могу найти доктора Пантелееву? спросила Лера.
Свету? с готовностью переспросила Наталья. Она только пришла. В ординаторской, переодевается.
Спасибо, сдержанно поблагодарила она.
Отчего-то старшая сестра продолжала вызывать у нее непонятное отторжение, несмотря на явную приветливость и предупредительность.
Чувствуя неловкость от своей сухости, Лера быстро зашагала к ординаторской.
Светлана оказалась миниатюрной брюнеткой, постарше их с Анной, с бледным, одутловатым, измученным лицом и огромным, выпирающим из-под халата, точно глобус, животом. Она сидела на стуле и натягивала на плечи серую кофту, оставленную, видно, со вчерашнего дня.
Привет, кивнула она зашедшей Лере. Анька мне про тебя сказала. Ты за картами?
Да.
Сколько тебе шеф дал палат?
Три.
Изверг! закатила глаза Светлана. Мог бы и пять. Чай, я не железная, еле ноги передвигаю. Возьму больничный, и пусть катится к чертовой бабушке.
Если хочешь, пожала плечами Лера, могу взять и пять. Мне нетрудно.
Тебе-то нетрудно, усмехнулась Светлана, но коль уж Васильич дал три, значит, будет три. С ним лучше не спорить, усекла?
Положим. Лера приблизилась к столу, на котором лежали раскрытые карты. Эти?
Ага. Значит, смотри сюда. В шестой палате все тяжелые. Бабка Егорова, скорее всего, кандидат в «белый дом».
Куда? не поняла Лера.
В морг, пояснила Светлана. Он у нас из белого кирпича, вот и зовем «белый дом». Симченко и Василевич получают курс антибиотиков. Вот и пусть получают, а там посмотрим. Ясно?
Лера кивнула.
Теперь дальше, седьмая палата. Ну, тут полегче. Катаржнова Вера Ильинична, после гипертонического криза. Она у нас на капельницах, но, в принципе, ничего криминального, для ее возраста вполне сойдет. Золотухина, Баренчук те после пневмонии, идут на поправку. А десятая палата выписная.
Все трое? уточнила Лера.
Четверо. У нас и по пять человек кое-где лежит. Ну, все поняла?
Вроде.
Тогда давай. А то уже десять, больные заждались. Сейчас скандалить пойдут.
Лера взяла у Светланы карты, сложила аккуратной стопочкой и вышла.
Она была уверена, что будет волноваться гораздо больше. На самом же деле страх исчез уже в самом начале обхода. Почерк у Светланы был невероятно корявым, и Лера с трудом разбирала написанные назначения. Больные оказались женщинами словоохотливыми, несмотря на свое тяжелое состояние. Даже бабулька Егорова, вопреки Светиным прогнозам, помирать не собиралась, а оживленно жаловалась на свою распроклятую жизнь и чертовы болячки. Лере с трудом удалось вырваться из палаты. Выйдя в коридор, она почувствовала, что блузка под халатом намокла и прилипла к телу. Однако вместе с усталостью пришли спокойствие и уверенность в своих силах.
Потратив на обход двух палат почти час, но зато досконально изучив своих пациентов, Лера перешла к последней, самой легкой, по словам Светы. Больные, лежащие здесь, были практически подготовлены к выписке.
Лера глянула в записи: у трех анализы были приличные, никаких патологий не наблюдалось, но то, что она прочла в четвертой карте, ее насторожило.
Кто у нас Савинова? спросила Лера.
Я, отозвалась худенькая блондинка, сидевшая на постели у окна.
Как вы себя чувствуете?
Да ничего, глухо ответила та.
Лера внимательно оглядела ее бледное, желтоватое лицо, синие тени под глазами и покачала головой:
Я бы не стала вас выписывать.
Как это? взвилась женщина. Я здорова. Светлана Алексеевна еще в пятницу обещала, что в понедельник я пойду домой.
Смотрите, мягко возразила Лера, у вас низкий гемоглобин. И выглядите вы соответственно. Голова не кружится?
Да все у меня в порядке! Худышка вскочила с кровати, сделала шаг, но тут же пошатнулась и прижала руку к груди.
Ну куда вы пойдете в таком состоянии? Лера подошла к больной, положила руку на плечо и осторожным, но твердым движением заставила ту сесть на постель. Сейчас померим давление. Мне кажется, оно у вас низкое.
У меня оно всегда низкое! не унималась Савинова. Я все равно тут не останусь. Уже месяц валяюсь, дома за детьми некому смотреть.
А муж у вас есть? спросила Лера, доставая тонометр.
Толку с него как от козла молока! Женщина вдруг коротко, без слез всхлипнула и привалилась к подушке.
Оль, ну ты чего! сочувственно подала голос одна из ее соседок. Может, доктор права ты ведь неважно себя чувствуешь. Полежи еще недельку, глядишь, и полегчает.
Тебе хорошо говорить, сдавленным шепотом проговорила Савинова. А я каждую ночь не сплю, извелась вся, как они там у меня. Данила-то мой по сменам работает, пацаны сутками одни, да не евши толком Она подавила рвавшиеся слезы и совсем тихо, но решительно закончила: Выписывайте меня. Хоть под расписку, хоть как!
Лера молча засучила рукав халата, измерила давление и, ничего не говоря, вышла из палаты.
Светку она разыскала в ординаторской та, сидя в кресле, терпеливо дожидалась, пока Анна подкрасит губы перед большим настенным зеркалом.
Чего ты так долго? удивилась Светлана. Идем обедать.
Пока не могу. Лера подошла и раскрыла карту Савиновой. Ты что, правда собиралась ее выписать?
Ольгу-то? Светлана демонстративно отвернулась. Да не тычь мне в нос эти бумажки, я их наизусть знаю! И что у нее гемоглобин хреновый, и что давление восемьдесят на пятьдесят.
Если знаешь, зачем тогда обещала, что она сегодня пойдет домой?
Ой, да ей не пообещай! отмахнулась Светка. Она все одно уйдет. Там и муж поддает, и дети маленькие. Ты тут первый день, а я семь лет. Навидалась этих баб. Говори им, не говори все, как одна, полубольные норовят улизнуть. Оставишь такую весь день реветь будет, соседей по палате достанет, из врачей душу вынет. Хочется ей побыстрей на тот свет, так не остановишь. Светка зло передернула плечами под вязаной кофтой. Ничего ей не сделается. Гемоглобин нагуляет, а давление у нее отродясь такое, тут уж ничем не поможешь. Она перевела взгляд на Анну и нетерпеливо заерзала на месте: Ань, ты скоро? В столовку ведь идем, не на свидание! У меня уже желудок сводит с голоду.
Сейчас, сейчас, пообещала Анна, подводя карандашом выщипанную в ниточку бровь. Лерка, хватит трудиться, выписывай свою больную на все четыре стороны, и пойдем есть.
И не подумаю ее выписывать, упрямо сказала Лера. Она еле на ногах стоит. Я ей витамины поколю, а там видно будет.
Так она тебе и останется витамины принимать! насмешливо проговорила Светка, поднимаясь с кресла. У нее уж и вещи-то наверняка собраны. Дождется четырех часов и айда!
Значит, деловито уточнила Лера, ты не против, чтобы я ее оставила?
Я? Нет, я не против. Как говорится, флаг тебе в руки, барабан в зубы.
Спасибо. Лера захлопнула историю болезни и поспешила на выход.
Приходи в столовку, крикнула вдогонку Анна, не то все съедят, останешься голодная!
Савинова сидела на кровати в той позе, в которой ее оставила Лера, даже рукав халата не опустила.