На выписку за Ольгой Савиновой пришел муж. Против ожидания он оказался вовсе не забулдыгой, а очень приятным малым, невысокого роста, крепко сбитым и румяным.
Лера стояла поодаль и смотрела, как Савинов выносит из палаты пакеты с вещами. Ольга шла за ним следом, счастливо улыбаясь. За две недели укрепляющих процедур с ее лица сошли бледность и одутловатость. Она слегка накрасила глаза и губы, а жидкие, белесые волосы уложила в прическу.
«Да ведь она хорошенькая, с удивлением отметила Лера. Даже, можно сказать, красивая. И молодая еще. А совсем недавно казалась такой старой и невзрачной».
Ольга и ее муж остановились у дверей, ведущих на лестницу. Савинов поглядел на Леру и улыбнулся.
Спасибо вам, он обнял жену, что не выпихнули раньше срока. А то ведь эти бабы такие дуры, все к своим кастрюлям норовят! Да и врачи наши хороши им лишь бы палаты побыстрей освободить. Савинов полез в нагрудный карман и вынул тонкую длинную плитку шоколада. Вот. Это вам. В благодарность. Он протянул ее Лере.
Что вы! Она покачала головой. Не нужно. Я не возьму.
Да как же? растерялся Савинов. Я ж от чистого сердца Вы не обижайтесь!
Ольга легонько толкнула мужа в бок, чтобы тот замолчал, взяла из его рук плитку и приблизилась к Лере. Быстрым движением она сунула шоколадку в карман ее халата, потом порывисто обняла и поцеловала.
Не успела Лера опомниться, как Савинова уже исчезла за дверью, увлекая за собой смущенного мужа.
Вот и первые результаты праведного труда!
От неожиданности Лера вздрогнула и обернулась: за ее спиной стоял Максимов глаза его были прищурены, губы растянуты в улыбке. Она и не заметила, как он подошел.
Это всего лишь шоколадка. Лера дотронулась пальцами до торчащей из кармана плитки. Я взяла ее только потому, что не хотела обидеть свою больную.
Не надо, не оправдывайтесь, засмеялся Максимов. Не вы первая, не вы последняя. Берут все, всегда и везде: и шоколадки, и конфеты, и духи, и многое другое, значительно более существенное. Я имел в виду совсем не вашу дохлую плитку, когда говорил о результатах труда.
А что же? опешила Лера.
Пойдемте, объясню. Заведующий сделал пригласительный жест в сторону своего кабинета.
Кажется, с прошлого ее посещения цветов в комнате прибавилось. Лера села на знакомый диванчик в углу, Максимов опустился в кресло напротив.
Итак, голос его звучал мягко и даже ласково, наша с вами профессия, Валерия Павловна, как никакая другая имеет одну замечательную особенность признание и благодарность, с коими вы только что столкнулись. Приятно, не правда ли? Лестно сознавать, что вы кому-то помогли, стали близким, почти родным человеком! Так?
Возможно, пожала плечами Лера. Я не задумывалась об этом. Просто лечила свою пациентку.
И напрасно. Иначе вы давно бы поняли еще одну, гораздо более важную вещь.
Какую? равнодушно поинтересовалась Лера.
Она чувствовала усталость от этого заумного разговора, ей хотелось уйти. Максимов заметил ее нетерпение и помрачнел.
У каждой медали есть оборотная сторона, Валерия Павловна, сухо произнес он. Вам не приходило в голову, что когда-нибудь вместо слов благодарности бы рискуете услышать в свой адрес проклятия? Нет? Думаете, вы застрахованы от этого? Милая моя! Максимов коротко, резко рассмеялся. От этого даже я не застрахован. Со своим тридцатилетним стажем! Знаете, как это бывает? Вы устали, чем-то огорчены или, наоборот, обрадованы, не можете сосредоточиться. Вы вовсе не хотите допустить промашку, но это случается. И тогда
Зачем вы говорите мне все это? холодно спросила Лера. Чтобы я не обольщалась и не думала, что на работе меня ждут одни приятные сюрпризы и шоколадки? Тогда это лишнее: я смотрю на вещи трезво и отдаю себе отчет в том, что случиться может всякое.
Я просто забочусь о вас, спокойно пояснил Максимов. Как о человеке малоопытном и находящемся под моим началом.
Спасибо. Я учту ваши пожелания. Лера хотела подняться, но Максимов сам неожиданно встал перед ней во весь могучий рост.
Я рад, что вы поняли меня правильно. Он улыбнулся. Вы плоховато выглядите в последние дни. Устали?
Нисколько.
А мне кажется, что устали. Его руки, словно невзначай, легли ей на плечи.
Прежде чем ошеломленная Лера успела что-то произнести, она почувствовала, как сильные пальцы Максимова уже гладят ее шею.
Расслабься, понизив голос, попросил он, это всего лишь массаж. Обыкновенный массаж для снятия напряжения.
Пустите! Лера вскочила и тут же оказалась крепко прижатой к телу шефа. Его губы уже тянулись к ее лицу.
Не бойся, милая, шептал Максимов, толкая ее обратно на диван. Ты ни о чем не пожалеешь. Ни сейчас, ни после. Вот увидишь.
Жаркая волна отвращения и гнева захлестнула Леру с головой. Она изо всех сил рванулась и толкнула Максимова локтем в грудь. Не ожидавший такого яростного сопротивления завотделением отшатнулся и убрал руки.
Лера бросилась к двери. Опомнившийся Максимов в два шага настиг ее и загородил выход.
Дурочка, тяжело дыша, пробормотал он. Ты все равно никуда не убежишь. Это обязательно случится, рано или поздно. Поняла?
Отойдите от двери, сквозь зубы проговорила Лера. Дайте мне выйти.
Максимов вдруг криво усмехнулся и взялся ладонью за левый бок.
Ладно. Он кивнул и сделал шаг в сторону. Хорошо, идите. Только не забывайте, Валерия Павловна, кто вы и кто я.
Я хорошо знаю, кто вы. Сказать? Лера посмотрела прямо в темные, чуть расширенные глаза Максимова.
Не стоит. Тот снова усмехнулся, опустил руку и отошел от двери. Кстати, вот еще что. Светлана Алексеевна совсем плохо себя чувствует, так что возьмете у нее еще и восьмую палату начиная с завтрашнего дня.
Лера молча кивнула и выскочила за дверь. В коридоре Анна разговаривала с родственниками пациента. Увидев красную, встрепанную Леру, появившуюся из кабинета заведующего, она ухмыльнулась, ловко свернула беседу и подошла к подруге.
Остынь, а то вскипишь! И пуговицу застегни. Анна, не дожидаясь, пока она придет в себя, сама поправила на ней халат.
Не стыдно тебе? накинулась на нее Лера.
Стыдно? Анна невинно похлопала длинными, кукольными ресницами. За что это?
Могла не увиливать, а сказать все как есть. Я бы не оказалась в таком положении!
В каком? Анна откровенно смеялась. Тебе что, три годика? Я предельно ясно объяснила у шефа строгость избирательна. Не откажешь будешь трудиться в свое удовольствие, никто к тебе не подкопается. Откажешь заработаешь кучу проблем. А ты на что надеялась?
Не знаю! зло пробурчала Лера. Наверное, на человеческие отношения.
Я тебя умоляю! Анна скорчила уморительную мину и снова принялась разглядывать подругу, качая головой. Ну и видок! Вы что там, дрались?
Почти. Лера против воли улыбнулась, вспомнив растерянную физиономию Максимова, когда она едва не продырявила ему грудную клетку.
Напрасно. Анна осуждающе поджала губы.
Что значит напрасно? опять вскипела Лера. Что, по-твоему, я должна была сделать? Трахнуться с ним в кабинете и благополучно перейти к исполнению своих обязанностей?
Ты потише. Анна легонько толкнула ее в бок. Не так эмоционально.
Лера оглянулась: у двери палаты стояла Настя, напряженно вслушиваясь в их диалог.
Пусть катится! понизив голос почти до шепота, проговорила Лера. Скорее рак на горе свистнет, прежде чем он чего-нибудь от меня дождется!
Ой, какая недотрога! съязвила Анна. Наше дело предложить, ваше отказаться.
Из второй палаты вышла тучная, отекшая женщина.
Анна Сергеевна, пожаловалась она, снова приступ. Третий за сегодня. Сил моих больше нет!
Лягте, Козлюкова. Анна отвернулась от Леры. Ложитесь, я сейчас подойду. Через минутку.
Тетка вздохнула и покорно побрела обратно в палату, тяжело шаркая толстыми, тумбообразными ногами.