о
Ножичек прелюбопытный, сказал Холмс, взяв его в руки и пристально изучая. Судя по пятнам засохшей крови, именно его нашли в кулаке убитого. Подобный инструмент, Ватсон, вам наверняка знаком?
Мы, хирурги, именуем его катарактальным.
Я так и думал. Острейшее лезвие, предназначенное для тончайшей работы. Вам не кажется странным, что человек, отправляясь в небезопасный поход, берет с собой именно такой нож тем более что его нельзя сунуть в карман сложенным?
На кончик был насажен пробковый диск, который мы нашли возле трупа, пояснил инспектор. Вдова говорит, что нож несколько дней лежал на туалетном столике и Стрейкер прихватил его, направляясь к выходу. Оружие, конечно, плевое, но, видимо, ничего лучшего ему тогда под руку не подвернулось.
Очень возможно. А что это за бумаги?
Три оплаченных счета за доставку сена. Письмо от полковника Росса с распоряжениями. А вот это счет от модистки, мадам Лезюрье с Бонд-стрит, выписанный на имя Уильяма Дербишира; указанная сумма тридцать семь фунтов пятнадцать шиллингов. По словам миссис Стрейкер, этот Дербишир был другом ее покойного мужа и время от времени письма на его имя адресовались сюда.
Вкусы мадам Дербишир обходятся ей довольно дорого, заметил Холмс, просматривая счет. Двадцать две гинеи за одно платье сумма изрядная. Однако делать нам тут, пожалуй, больше нечего; давайте отправимся на место преступления.
Едва мы вышли из гостиной, навстречу нам шагнула женщина, поджидавшая нас в коридоре, и коснулась рукава инспектора. На ее худом измученном лице лежал отпечаток недавно пережитого ужаса.
Вы их нашли? Поймали? выдохнула она.
Нет, миссис Стрейкер. Но вот к нам на помощь прибыл из Лондона мистер Холмс, и мы сделаем все, что только возможно.
Миссис Стрейкер, по-моему, не так давно мы с вами виделись на приеме в Плимуте, не правда ли? спросил Холмс.
Нет, сэр, вы ошибаетесь.
Неужели? Я готов биться об заклад, что это были вы. На вас было шелковое платье сизо-голубого цвета, отделанное страусиными перьями.
У меня никогда не было такого платья, сэр!
Ну что ж, на нет и суда нет, примите мои извинения! С этими словами Холмс последовал за инспектором во двор.
Долго через пустошь идти не пришлось; вскоре мы оказались у ложбинки, где нашли тело убитого. У края ложбинки рос куст дрока, на котором висел плащ Стрейкера.
Та ночь, кажется, выдалась безветренной, произнес Холмс.
Верно. Однако дождь лил как из ведра.
В таком случае плащ не был занесен на куст ветром: его туда повесила чья-то рука.
Да, плащ был наброшен сверху.
Вы меня заинтриговали. Земля вокруг, как я вижу, сильно истоптана. Похоже, с понедельника тут побывала целая толпа.
Сбоку мы положили половик и, не сходя, стояли только на нем.
Превосходно!
А вот в этой сумке ботинок Стрейкера, ботинок Фицроя Симпсона и образец подковы Звездного.
Дорогой инспектор, вы превзошли самого себя!
Холмс взял сумку и, спустившись в ложбинку, поместил циновку посередине. Затем улегся на нее и, подперев подбородок, принялся тщательно изучать истоптанную почву.
Ага! вдруг воскликнул он. А вот это что такое?
В руках у него была восковая спичка, настолько покрытая грязью, что походила скорее на щепку.
Не понимаю, как это я ее проглядел, с досадой сказал инспектор.
Где ж ее было заметить? Ее втоптали в почву. А я ее увидел только потому, что искал.
Что? Вы ожидали найти здесь спичку?
Такой вероятности я не исключал.
Холмс извлек из сумки ботинки и начал сличать подошвы со следами на земле. Потом выбрался из ложбинки и стал ползать между кустами и папоротниками.
Боюсь, других следов не обнаружится, вмешался инспектор. Я самым придирчивым образом обследовал всю территорию в радиусе ста ярдов.
Вот оно что! Холмс выпрямился. Раз так, не хочется проявлять невежливость по отношению к вам и проделывать это заново. Но я, пожалуй, немного пройдусь по пустоши, пока не стемнело, чтобы получше освоиться. Завтра это может пригодиться. А подкову на счастье заберу с собой.
Полковник Росс, с явным нетерпением следивший за неспешными и планомерными действиями моего друга, бросил взгляд на часы.
Прошу вас, инспектор, составить мне компанию, обратился он к Грегори. Мне нужно кое о чем с вами посоветоваться прежде всего, как поступить со списком участников забега. По-моему, вычеркнуть Звездного наш долг перед публикой.
Ни в коем случае! твердо заявил Холмс. Звездный должен остаться в списке.
Полковник поклонился:
Счастлив узнать ваше мнение, сэр. Окончив прогулку, вы найдете нас в доме несчастного Стрейкера, а потом мы вместе поедем в Тэвисток.
Инспектор с полковником направились к дому, а мы с Холмсом побрели по пустоши. За кейплтонской конюшней садилось солнце, и обширную покатую равнину перед нами затопил золотистый закатный свет, отливающий красноватыми оттенками на увядших папоротниках и зарослях ежевики. Однако мой спутник, погруженный в глубокое раздумье, словно и не замечал окружающей красоты.
Вот что, Ватсон, произнес он наконец. Отложим пока вопрос, кто расправился с Джоном Стрейкером, и займемся тем, что случилось с лошадью. Если предположить, что Звездный вырвался и ускакал во время схватки, то куда он мог деваться? Одиночества лошади не выносят. Оставшись без надзора, Звездный по воле инстинкта возвратился бы в Кингз-Пайленд или же завернул в Кейплтон. С какой стати ему слоняться по пустоши? Уже давным-давно он попался бы кому-нибудь на глаза. И зачем цыганам вздумалось бы его похищать? Чуть запахнет жареным, они стараются держаться подальше, лишь бы не связываться с полицией. Продать такого жеребца нечего и надеяться. Кража связана с большим риском, а профита никакого. Двух мнений на этот счет быть не может.
Где же тогда Звездный?
Я уже сказал, что он либо вернулся в Кингз-Пайленд, либо прибился к Кейплтону. Раз Звездный не в Кингз-Пайленде, то вывод один: он сейчас в Кейплтоне. Примем это за рабочую гипотезу и посмотрим, что из нее воспоследует. По словам инспектора, почва в этой части пустоши высохла и затвердела. Но по направлению к Кейплтону местность понижается: уже отсюда заметна обширная лощина, где в ночь на понедельник скопилось, должно быть, немало влаги. Если мы рассуждаем правильно, то Звездный наверняка поскакал туда, и нам предстоит поискать его следы.
Беседуя на ходу, мы за несколько минут добрались до лощины. По просьбе Холмса я пошел по правой стороне, а он взял влево, но не успел я сделать и полсотни шагов, как услышал его торжествующий возглас и увидел, как он машет мне рукой. Возле ног Холмса отчетливо различался конский след. Вынутая из кармана подкова точь-в-точь совпала с отпечатком.
Вот видите, как много значит воображение! произнес Холмс. А его-то Грегори и недостает. Мы нарисовали воображаемую ситуацию, предприняли действия согласно ей и получили полное подтверждение гипотезы. Идем дальше.
Мы пересекли болотистую лощину и чуть ли не четверть мили шагали по сухому жесткому дерну. Местность снова пошла под уклон, и мы опять наткнулись на следы лошадиных копыт. Затем они исчезли и появились вновь только через полмили, вблизи Кейплтона. Первым следы заметил Холмс и ликующе указал на них мне. Рядом с отпечатками лошадиных копыт виднелись следы человека.
До этого лошадь брела одна! воскликнул я.
Совершенно верно, сначала да. Ого, а это что такое?
Двойные следы резко поворачивали в сторону Кингз-Пайленда. Холмс присвистнул. Мы оба пошли за ними. Холмс не сводил глаз с этих следов, но я случайно бросил взгляд вбок и с удивлением увидел, что те же следы идут в обратном направлении.
Очко в вашу пользу, Ватсон, оценил мое открытие Холмс. Теперь нам незачем долго шагать попусту: мы все равно вернулись бы сюда. Идемте по этим следам.