Эназаши подобен крабу, который занимает раковину, брошенную другими, сказал Инелуки. Если ему самому опасность не угрожает, на всех остальных ему наплевать.
Амерасу мягко его одернула.
Лорд Серебряного дома множество раз доказывал свою смелость, сын мой. Он собственными руками, вооруженный только копьем, убивал гигантов. Мужество Эназаши и людей его клана не подвергается сомнению. Осталось выяснить, какие обязательства имеются у Дома Ежегодного Танца по отношению к смертным потомкам Эрна, которые живут в землях, подаренных им моими матерью и отцом.
Как скажете, леди. Инелуки встал и поклонился Амерасу. Но мне споры об обязательствах кажутся глупыми. Нам сказали, что в Вестмарше появился Червь, который прячется в горах Сисвелл. Он развел руки, словно принимая дар. Я поеду вместе со смертными и прикончу чудовище. Мне представляется, это деяние будет достойно наследника Дома Ежегодного Танца. Инелуки повернулся к принцу Кормаху. Мы выступим завтра, смертные. У меня есть копье, и, хотя оно еще не успело принести мне славу Он бросил быстрый взгляд на мать, словно ее защита Эназаши вызвала у него неудовольствие. Я полагаю, сейчас самый подходящий момент испытать мое оружие и отвагу.
Сядь, Инелуки. Его отец не скрывал раздражения. Сейчас не время для героического хвастовства.
Если обещанное будет выполнено, возразил Инелуки, оно перестанет быть хвастовством. Инелуки был охвачен одним из своих странных порывов, и его улыбка превратилась в хищный оскал. Неужели ты мне не веришь, отец? И считаешь, что я не способен на такое деяние?
Уже слово, которое ты выбрал, доказывает, что ты не понимаешь происходящего. Ийю-Анигато наконец полностью сосредоточился на стоявшей перед ними проблеме. Убийство Великого Червя совсем не то же самое, что охота на дикого кабана или даже гиганта. А теперь сядь, мне нужно посоветоваться с твоей матерью.
Младший брат моего господина медленно опустился на свой стул, но не вызывало сомнений, что слова Ийю-Анигато не прогнали негодование Инелуки, а лишь усилили его. Красивое лицо было напряжено, челюсти стиснуты, блестящие золотые глаза сузились. Он выглядел как трут, готовый вспыхнуть, стоит поднести к нему огонь. Мой господин, сидевший рядом с ним, казался спокойным, но Хакатри всегда лучше умел скрывать свои чувства, чем брат.
Пусть все собравшиеся разойдутся, заявил Ийю-Анигато. Отведите смертных в Гостевой дом и устройте на отдых. Са'онсера и я соберем вас завтра и сообщим наше решение.
После окончания аудиенции я нашел Хакатри, который беседовал со своим другом Тарики Ясноглазым, с которым был ближе, чем со всеми остальными, за исключением Инелуки.
Как ты знаешь, Памон, мы отправляемся на охоту, сказал Хакатри, когда я к ним подошел. Семья гигантов спустилась в Лимберлайт и охотится в дальней части леса Ши'ики. Лошади готовы?
Да, милорд. Морская Пена вчера немного хромала, но я думаю, из-за осколка камня, попавшего в подкову. И все же вам лучше взять Ледяную Гриву.
Как жаль, что мой оруженосец не так внимателен, как ты, со смехом сказал Тарики и, должен признать, я почувствовал гордость, услышав его слова. Быть может, мне следует завести своего тинукеда'я.
Хакатри похлопал меня по плечу.
Существует только один Памон Кес, сказал мой господин. И он мой, первый из своего народа, кому доверено знамя оруженосца.
Пока я наслаждался его похвалой, к нам подбежала маленькая свирепая дочь моего господина, Ликимейя, которая преследовала птицу, размахивая палкой, как мечом. Мой господин ее поймал и прижался лицом к щеке, но она отчаянно пыталась вырваться, чтобы продолжить погоню. Следом появилась его жена Брисейю из клана Серебряные косы, чтобы забрать у него «пленницу», и они с Хакатри соприкоснулись кончиками пальцев. За пределами Асу'а Брисейю славилась красотой и во всех смыслах подходила своему мужу, обладая не только мудростью, но и спокойным нравом.
Быть может, тебе стоит отложить охоту, муж, сказала она. Во всяком случае, до тех пор, пока посольство смертных не получит ответ. Твой брат выглядит сильно расстроенным, и, должна признаться, мне и самой не по себе после разговоров о Черве.
Друг моего господина Тарики извинился и оставил мужа и жену, чтобы они спокойно поговорили наедине. Я не мог удалиться без разрешения моего господина, но мне никак не удавалось привлечь его внимание.
Любимая, сказал он Брисейю, если бы я отказывался от выполнения своих обязанностей всякий раз, когда в голову Инелуки приходят странные фантазии, я бы никогда ничего не добился. Мы оба знаем, что мой брат будет некоторое время хмуриться и кипеть, но довольно быстро придет в себя. Так бывает всегда.
Брисейю покачала головой не столько чтобы возразить, скорее она была огорчена.
Надеюсь, ты прав, но я попросила тебя подождать по другой причине. У меня нет дара предвидения твоей матери, но разговоры Инелуки о Черве вызвали у меня такую сильную тревогу, какой я не испытывала прежде. Она поставила маленькую Ликимейю на пол. Девочка присела на корточки возле башмаков отца и принялась играть со шнурками.
Тревогу? спросил он.
Мгновение страха, но он был реальным, как любое из событий, которые произошли сегодня. Я едва не уронила наше дитя, и кровь заледенела у меня в жилах.
И чего ты испугалась? спросил Хакатри.
Я не знаю точно, муж, я не пророчица. Но я боюсь за твоего брата и боюсь Червя.
Хакатри попытался улыбнуться.
Ты боишься за Инелуки? Ну это что-то новое. Обычно у тебя бывают плохие предчувствия из-за меня.
Она покачала головой.
Ты не понимаешь, каким сильным был укол страха. А разве то, что произойдет с твоим братом, может не коснуться тебя и меня, и нашего ребенка?
Я чувствовал себя так, будто подслушивал, но ничего не мог поделать. Я смотрел, как мой господин взял ее руку в свою.
Неужели ты думаешь, что я позволю, чтобы с ним случилось недоброе, любимая? Или что я буду стоять и смотреть, как с тобой или нашей дочерью происходит что-то плохое?
Только не добровольно, сказала Брисейю.
Тогда успокой свои страхи и постарайся хотя бы немного верить в мужа и моих родителей. Они не станут принимать поспешных решений. И Червь это лишь червь, каким бы ужасным он ни был. Наш народ успешно сражался с многими чудовищами.
Она снова покачала головой, но теперь это больше напоминало смирение.
Я не боюсь самого дракона. Я боюсь того, что может произойти из-за него.
Я перестаю тебя понимать, сказал Хакатри, оглядывая комнату. Ты должна объяснить мне головоломку твоего страха более внятно. Но, если говорить о потерях где наша дочь?
Брисейю подняла глаза.
Вон там, на верхней площадке лестницы. Она вздохнула. Если я не заберу ее прямо сейчас, то очень скоро она будет плескаться внизу, в бассейне Трех Глубин. Но нам следует продолжить этот разговор, сказала она.
Конечно. Хакатри посмотрел ей вслед, когда она поспешила за ребенком, любуясь грациозными движениями, подобными туману, который уносит ветер. Боюсь, моя возлюбленная забыла, что мы намереваемся добраться только до Лимберлайта, сказал он мне через мгновение, не отрывая взгляда от удалявшейся Брисейю. И вернемся домой не позднее чем через два или три дня.
В таком случае завтра мы отправимся на охоту? спросил я.
Хакатри кивнул.
Даже если в Вестфолде появился опасный Червь, мы должны показать гигантам, что им не следует заходить на наши земли. Встретимся в конюшнях за час до рассвета, как мы и планировали. Позаботься, чтобы все было готово. Нам потребуются копья на кабанов.
А как же ваш брат, милорд? спросил я. Будет ли он сопровождать нас во время охоты на гигантов?