– Ого, да ведь кофе‑то у вас уже готов! Во сне, вы, что ли, кофеварку включили? Но продолжайте, рассказывайте…
– Он взялся за дело с той бутылки, на которой остановился в прошлый раз. С четвертой бутылки от конца верхней полки. Готов поклясться, что он был ни в одном глазу. Голос его, во всяком случае, не выдавал…
Голос не выдавал его и потому, что он говорил слишком тихим, совсем неслышным шепотом. Его «переводчик» говорил за него, складывая, как компьютер, отдельные слова из записанной на пленку человеческой речи. Говорил «монах» медленно и осторожно, что было, впрочем, вполне понятно – чужой ведь язык.
Он пропустил уже пять стаканчиков. Тем самым он покончил с верхней полкой – с бурбонами, хлебными виски, ирландскими виски и отдельными сортами ликеров. Теперь он перешел к водкам.
Тут‑то я и набрался духу спросить его, чем он, собственно, занимается.
Он пустился в пространные объяснения. Звездолет «монахов» был торговым кораблем, совершающим вояж от звезды к звезде. Сам он был дегустатором‑отборщиком экспедиции. Многое из того, что он попробовал у меня, пришлось ему очень по вкусу. Весьма вероятно, что он закажет большие партии напитков, которые заморозят и сконденсируют для удобства транспортировки. Потом их можно будет восстановить, добавив воду и спирт.
– Тогда вам ни к чему пробовать все сорта водок, – сказал я ему. – В водке, в общем‑то, почти ничего и нет, кроме воды и спирта. – Он поблагодарил меня. – То же относится и к джину, если не считать ароматических примесей…
Я выстроил перед ним четыре бутылки джина. Один был «Танк‑верей», второй – голландский джин, который надо охлаждать, как некоторые ликеры, а третий и четвертый – обычные стандартные марки. Я оставил его с ними наедине, пока сам не разделался с другими посетителями.
Честно сказать, я ожидал большего наплыва. Слухи уже должны были разойтись по всей округе. «Пейте в» Длинной ложке»– и вы увидете Пришельца!«Но бар был наполовину пуст. И Луиза прекрасно справлялась со своими обязанностями.
Я гордился Луизой. Как и в прошлый раз, она вела себя сегодня так, точно в баре не происходило ровным счетом ничего особенного. Ее настроение оказалось заразительным. Я отчетливо слышал мысли клиентов:» Мы любим пить в уединении. Пришелец из космоса имеет такие же права, как и мы «.
Однако бесстрастность бесстрастностью, а посмотрели бы вы, как она вытаращила глаза, увидев» монаха»в первый раз!..
«Монах» завершил дегустацию джинов.
– Меня беспокоят летучие фракции, – сказал он. Иные ваши напитки могут потерять вкус при конденсации.
Я согласился с ним и спросил:
– А чем вы будете расплачиваться за товар?
– Знаниями.
– Стоящее дело. А какими?
«Монах» достал из‑под полы своей сутаны плоскую коробку и раскрыл ее. Коробка была полна таблеток. Там был большой стеклянный флакон, содержащий сотни две одинаковых розовых треугольных таблеток, но всю остальную площадь занимали большие круглые таблетки всевозможных расцветок, каждая в особой обертке и с особым ярлычком, надписанным неровными «монашьими» письменами. Ни один ярлык не походил на другой. И некоторые из надписей были чертовски пространными.
– Это знания, – сказал «монах».
– Мм, – ответил я, пытаясь понять, не разыгрывают ли меня. У пришельца ведь тоже может быть развито чувство юмора, почему бы и нет? А если он врет, то как прикажете разбираться в этом?
– Память во многом строится на свойствах определенных органических молекул рибонуклеиновой кислоты, – сказал «монах».