Мазня какая-то однажды сказал он на эмоциональную абстракцию, которую я изобразила после нашего с ним романтического ужина.
Мне было обидно, но я себя убеждала, что он просто из тех, кому искусство в принципе не интересно.
Я многое узнал о тебе, улыбнулся Нафиз, отвечая на мой незаданный вслух вопрос. Видел твои картины. Они прекрасны. Они висят в моей спальне.
Я дар речи потеряла. Боже, где он только нашёл их? У меня осталась парочка в школе искусств, где я проходила курсы, ещё несколько я подарила друзьям, но не призналась, что написала их сама.
Я пытался отпустить тебя, Хэриб, он развернулся и снова прикоснулся к моему лицу костяшками пальцев. Не стал препятствовать отъезду в тот день из Таиланда. Но не смог. Найти тебя было не сложно.
Ты знал, что я буду на саммите?
Я сделал так, что ты там была.
Меня это заявление Нафиза совершенно не удивило. Я не думала о причине моей командировки на саммит, но сейчас, когда он озвучил, шока не испытала.
Не успела я и вдох сделать, как Нафиз подался ко мне, заключил моё лицо в свои большие тёплые ладони и склонился так, что наши губы оказались буквально в нескольких миллиметрах.
С ума свела меня, чужестранка с ледяными глазами, прошептал исступлённо. Аллах тебя послал или шайтан неведомо мне, но внутри всё горит, выжигает, как в полдень в пустыне.
Я задохнулась от его пыла, почувствовала, как у меня самой внутри всё подалось к нему навстречу, каждый волос на теле встал от электричества, что вихрем сейчас формировалось между нами.
Ты не вещь, Хэриб. И я не стану тебя принуждать. Но отпустить не в силах.
Так нельзя снова повторила я, только уже шёпотом, потому что его близость опаляла меня, лишая сил.
Я подожду, пока ты придёшь. Но прошу, помни, женщина, что терпение даётся мне очень непросто.
Ещё секунду он смотрел в мои глаза, прижал большим пальцем нижнюю губу и провёл им вниз. Потом скользнул обжигающим взглядом вниз, туда, где почти распахнулся шёлковый халат. Сглотнул, на секунду прикрыл глаза, а потом резко отстранился и ушёл.
А я осталась стоять на балконе одна. Едва вытолкнула судорожный выдох так внутри всё скрутило в спазме.
Он не отпустит. Не отпустит меня. Какие бы доводы я не приводила, что бы не говорила, как ни просила не отпустит.
Глава 9. «Диссонанс»
Всё утро я подвергалась совершенно неприятным процедурам. Сначала меня осмотрел врач, потом взяли анализы крови из вены. Задачи кучу вопросов о здоровье моём и ближайших родственников, об образе жизни и даже о количестве половых партнёров. Когда осмотр и допрос закончились, ко мне вернулись мои утренние прислужницы.
Меня зовут Ашура, сайеда, представилась та, что постарше. А это Вафия.
Вторая была ещё совсем молоденькой девушкой. Она молча поклонилась и даже улыбнулась. Вафия понравилась мне больше, она казалась куда дружелюбнее своей старшей соплеменницы.
Нас к тебе приставил господин шейх Нафиз ибн Абади аль-Айад, храни его Аллах, любые вопросы и пожелания сообщай нам, сайеда Хэриб.
У меня оно только одно я хочу домой. Но заявлять об этом Ашуре и Вафии было совершенно бесполезно, отпустить домой меня мог только сам Нафиз.
Я могу поесть? спросила я.
Сначала хамам, ответила мне Ашура. Туда нужно немного голодной.
Обследовали, теперь вымоют. Интересно, яблоко в рот засунут перед подачей на стол господину?
Как лошадь племенную к скачкам готовят, ей Богу.
Но вообще мне даже стало интересно. В хамаме я никогда не была, только в русской бане дважды. И оба раза мне было нехорошо потом. Слишком жарко, мне буквально дышать нечем становилось. и голова кружилась. А в хамаме, я слышала, всё куда более щадящее. Маринка как-то предлагала с девчонками съездить, да всё как-то время выбрать не могли. То одна занята, то другая.
При воспоминании о подругах я вздохнула. Интересно, я увижу их когда-нибудь ещё? У меня ведь даже смартфон отобрали.
Кстати об этом.
Я хочу, чтобы мне отдали мой телефон, сообщила Ашуре, она вроде как главная из них двоих. И чтобы был подключён интернет.
Это решение будет принимать господин, сайеда, учтиво, но твёрдо ответила женщина. Обратись с просьбой к нему.
Мы пришли в хамам, что располагался рядом с восточным крылом дворца. Ещё одно произведение искусства, вызвавшее у меня эстетический восторг. Покатые и округлые мягкие формы, разноцветные мозаики на стенах, замысловатые орнаменты. И всё это с современной подсветкой, делающей это место совершенно сказочным.
Приятное благоухание каких то масел тянуло расслабиться. Тут действительно не было изнуряющей сухой жары. Влажно, градусов тридцать тридцать пять. Вполне терпимо и комфортно.
И мне правда приятно было тут находиться ровно до того момента, как мои камеристки не привели меня в массажную комнату и не сообщили о предстоящей процедуре эпиляции.
Я не делаю шугаринг глубокого бикини, отрезала я. И никогда не делала, по правде говоря. Только ноги. А так, здравствуй бритва.
Волосы на женском теле неприемлемы, попыталась так же безапелляционно заявить мне Ашура. В постели господина женщина должна быть гладкой, как шёлк.
Знаете что!
Сайеда, это не страшно, вклинилась в наш разговор Вафия. И очень гигиенично. Попробуй, тебе понравится твоя кожа после шугаринга. Она нежная, как бархат.
Девушка улыбнулась и заговорщицки подмигнула. И я сдулась. Мой воинственный настрой при такой подкупающей дружелюбности, растворился, и я согласилась. Всё равно давно хотела попробовать, но не решалась. Я и эпиляцию голеней терпела с трудом. А может, мне просто мастер такая попалась.
В общем по итогу мне хотелось сесть одним местом в ванночку со льдом, но в принципе, не так всё и страшно оказалось. Куча каких-то присыпок и спреев облегчили состояние.
Потом от меня, наконец, отстали и дали немного времени отдохнуть и выпить чаю. И только ближе к обеду я вернулась в свою комнату. Физически чувствовала себя прекрасно, но вот морально было себя сложно собрать.
Сайеда, тебя господин приглашает на обед, в дверь тихо постучали, а потом Вафия вошла и сообщила. Я принесла тебе платье, но в гардеробной есть ещё, можешь выбрать сама.
Надо же, какая невиданная демократия выбор платья даже предоставили.
Оказалось, в моей комнате есть огромная гардеробная с кучей нарядов, обуви, украшений и всяких аксессуаров. И всё, как ни странно, моего размера.
Мы готовились к твоему приезду, сайеда Хэриб, снова улыбнулась Вафия.
Эта девушка очень располагала к себе, и мне не хотелось обижать её резкими высказываниями на этот счёт. Не её вина была в том, что я в отпуске привлекла внимание и сбежала от арабского шейха. И, возможно, Вафия могла стать единственным человеком, которому я могла бы доверять.
Здесь всё очень красивое, провела я ладонью по висящим нарядам. И очень дорогое.
Господин был очарован чужестранкой с ледяными глазами и многое выбирал лично. Это великая честь.
Много голубого, бирюзы и глубокого синего. И национальные восточные наряды, и одежда современная, вся явно дизайнерская. Здесь были даже джинсы и худи.
А такое носят в вашей стране? поинтересовалась я у Вафии.
Конечно, закивала она. Мы ведь живём в современном мире, с удовольствием пользуемся его благами. Только на люди сверху нужно надевать абайю и никаб. Или хотя бы хиджаб.
Можно, но нельзя, называется.
Тебе понравится наша одежда, сайеда, глаза девушки засветились, когда она коснулась ткани. Вот только примерь.
Она сняла с вешалки одно из платьев нежного кремово-розового цвета, а потом ухватила меня за руку, будто мы были подружками, и потащила к большому зеркалу. Спустила с плеч халат и заставила поднять руки, набросила платье и проворно завязала сзади пояс.