– Видите, я даже не распечатал коробку, – с гордостью заметил он. – Я не пил и не пью.
Гумилев мысленно оценил услышанное: доктор был либо человеком железной воли, либо еще более чокнутым, чем казался. Два года просидеть в одиночестве, не представляя, что происходит наверху, и ни разу даже не напиться с горя!
Некоторое время все молча ели.
– Вы говорили, что постараетесь решить нашу проблему, мистер Штреллер, – напомнил Решетников, выскребая из контейнера остатки овощного гарнира.
– Да, точно; вам ведь нужно выбраться отсюда… – Доктор едва не хлопнул себя по лбу. – Идемте, я все вам покажу. Тот пульт, с которым вы возились, – дублирующий, его еще нужно активировать, а ведь все делается значительно проще.
Доктор подхватил прислоненный к койке дробовик и поднялся.
– Э-э… сэр, а у вас есть здесь такие же штуки? – аккуратно осведомился Миллерс, кивая на оружие.
– На складе, – подтвердил Штреллер. – Впрочем, вы можете взять мою винтовку. Мне она ни к чему, я даже никогда не бывал в тире.
– Спасибо, сэр, – учтиво сказал Миллерс, забирая у доктора оружие и проверяя, полон ли магазин. – Только это не винтовка, а автоматический дробовик… А где склад?
– Соседняя дверь, там открыто.
– Секундочку, Андрей Львович, я быстро, – предупредил Миллерс и исчез.
Вернулся он с таким же дробовиком и двумя автоматическими пистолетами. Дробовик вручил Решетникову, пистолеты – Вессенбергу и Гумилеву. Эстонец повертел оружие в руках с некоторым сомнением, но потом щелкнул предохранителем и сообщил:
– Готовь сани летом, а телегу – зимой.
– Точно! – поддержал ксенобиолога заметно повеселевший Миллерс. – Это вы правильно заметили, Индро Юльевич.
– Ну, идемте же, – сказал доктор и, ссутулившись, вышел первым из своего жилища. А когда он открыл следующую дверь, Гумилев едва удержался, чтобы не ахнуть.
В большом зале с низким потолком стояли несколько прозрачных капсул. Это были вовсе не те «музейные» цилиндры, как в фальшивом хранилище инопланетян, а куда более сложные устройства. Внутри виднелись тела существ, явно не имевших к старушке-Земле никакого отношения. Одни напоминали клубок беспорядочно спутанных щупалец, другие – гигантских личинок с хорошо развитыми челюстями и слабыми тонкими ручками, третьи издали казались человекоподобными, но при ближайшем рассмотрении выглядели пугающе уродливыми…
Вессенберг медленно приблизился к ближайшей капсуле и с благоговением уставился на тело одного из гуманоидов, на котором виднелись сильные повреждения, полученные, видимо, при катастрофе летательного аппарата.
– Боже, это же гуманоид Корсо, – прошептал Вессенберг.
Существо было ростом примерно с восьмилетнего ребенка и напоминало человека. Тельце гуманоида оказалось довольно тщедушным, руки и ноги – болезненно тонкими. На передних конечностях отсутствовал большой палец. При всем при этом существо обладало непропорционально огромной головой, которая по своей форме походила на электрическую лампочку. Подбородок едва намечен, челюсти неразвитые.
– И как этот дружок умудрялся удерживать свою голову «на плечах»? – поразился подошедший ближе Миллерс.
– Она полая внутри, легкая, – со знанием дела произнес Вессенберг.
Кожа у существа была серого цвета. Огромные, миндалевидной формы глаза, словно кошачьи, располагались на голове несколько под углом и почти сходились у крошечного носа. Но, в отличие от кошачьих, эти глаза были глубокого черного цвета, без каких-либо зрачков. Скорее, они выглядели как инкрустация гематитом. Нос же едва выступал на поверхности лица. Впалые щеки пришельца можно было разглядеть только сбоку. Ушей у существа не имелось, во всяком случае там, где они могли бы быть по земным меркам восприятия.