Осознанность не означает отказа от любых желаний, однако в состоянии осознанности они перестают главенствовать над нами. Страхи и желания остаются с нами, но они не руководят нами, не вызывают в нас чувство стыда и не мешают нам. Они просто есть, и мы не зацикливаемся на них, как привыкли делать это раньше. Мы справляемся со страхами и наслаждаемся желаниями, но легко отпускаем их, как проплывающий мимо Одиссей не замечал поющих сирен. Как говорил Чогьям Трунгпа Ринпоче[2]: «Пройдите через это, погрузитесь в это, проживите это Тогда могущественные силы подчинятся вам и не смогут взять над вами верх, потому что нельзя одолеть того, кто не сопротивляется».
Позитивный взгляд на прошлое и настоящее
Наличие потребностей иногда расценивается как признак слабости. Однако на самом деле потребности указывают нам путь личностного роста. Детская потребность во внимании, принятии, одобрении, привязанности и свободе не болезнь, а условие развития. Именно поэтому маленькие дети привлекают к себе внимание родителей. Это не эгоизм, а забота о себе, и ее нечего стыдиться.
Детский опыт влияет на решения во взрослом возрасте, потому что прошлое перетекает в настоящее. Это подтверждают неразрешенные проблемы первых лет жизни, которые не стоит считать признаком незрелости. Проявление детских проблем во взрослых отношениях делает жизнь глубже и подтверждает, что все события оставляют след в нашей душе. Прошлое создает проблемы, когда ставит нас перед ложным выбором или воспроизводит минувшие события. В этом случае не стоит обрывать связь с прошлым: достаточно учитывать его влияние, не сдаваясь ему на милость. Вопрос в том, насколько прошлое мешает нам строить здоровые отношения и жить в соответствии со своими потребностями, принципами и желаниями.
Хорошо это или плохо, но наше психическое развитие результат всех отношений, которые случались в нашей жизни. Перед взрослым человеком стоит задача их проработать. Мы боремся с отношениями из нашего прошлого, как Иаков с ангелом, до тех пор, пока не получим благословение, то есть пока не осознаем, чего нам не хватает или что мы потеряли. Зная об этом, мы можем отпустить прошлое и обрести чувство удовлетворения в самих себе и в окружающих, которые полюбят нас. Их любовь восстановит структуры психики, поврежденные или утраченные в ранние годы жизни, и к нам начнет возвращаться ощущение целостности собственного «я», что, в свою очередь, подарит нам способность любить. Мы получаем любовь от окружающих и учимся дарить ее другим людям, потому что любовь преподает нам уроки щедрости. Таким образом, зрелость это не пренебрежение к своим нуждам, а обретение поддержки со стороны окружающих, которые великодушно отзываются на наши взрослые потребности.
Защитные механизмы чаще других считаются признаком отклонения и патологии, однако для психологического выживания они крайне необходимы. Мы отгораживаемся от того, к чему не готовы, например от близких отношений и обязательств. Мы с ранних лет учимся скрывать свои желания и потребности, если их проявление наказуемо. Мы привыкаем защищать свое слабое беззащитное «я» от унижений и посягательств. Это полезные навыки, а не недостатки.
Детское ощущение опасности остается с нами навсегда, и нам приходится использовать защитные механизмы. Мы избегаем близости, опасаясь повторения пережитого в детстве предательства, после которого мы долго отсиживались за стеной страха. Эта стена изрисована граффити: «Никого не подпускай к себе», «Ни к кому не привязывайся», «Ты ни с кем не сможешь быть вместе», «Никто не полюбит тебя так, как тебе того хотелось бы», «Мужчинам/женщинам нельзя верить». Задача взрослых заменить эти установки на более здоровые и оптимистичные. Базовые установки сдерживают потенциал жизненной энергии уникальной жизненной силы человека так же, как ограничитель педали газа в автомобиле никогда не позволит ему разогнаться до максимальной скорости.
Большинство людей испытывают неослабевающую тоску по тому, что было утрачено в детстве. Любая близость воскрешает в нас старую боль наряду с ужасом и разочарованием, которые неизменно сопровождают неудовлетворенные потребности. Но вместе с тем создает идеальные условия для пересмотра этих потребностей, восстановления жизненной энергии и реконструкции внутреннего мира в соответствии с жизнеутверждающими установками. Прочные узы как в отношениях, так и в религиозной сфере ничто не сможет разорвать, поэтому наше сопротивление единственное препятствие для собственного развития, вырастающего из наших страданий. Штопая разорванную ткань своей души, мы выпускаем наружу прошлое, обретаем связь со своим истинным «я» и начинаем жить в согласии с ним.
Всем нам нужно питаться, чтобы жить, а для психологического здоровья нам необходимы пять элементов любви: внимание, принятие, признание, привязанность и свобода жить в соответствии со своими потребностями и желаниями. Быстро и в полной мере компенсировать нехватку этих пяти элементов, которые мы недополучили в детстве, невозможно такое доступно только младенцам. Удовлетворение приходит постепенно, пока мы следуем по нашему жизненному пути. Нам мешает то, что мы хотим все и сразу. Прямо сейчас получить в достаточном объеме то, чего нам недоставало прежде, не получится. Мы можем располагать только тем, чего нам в прошлом хватало.
Мы не перерастаем детские потребности они лишь становятся менее навязчивыми, и мы находим все более изощренные способы их удовлетворения. Например, младенец нуждается в том, чтобы его укачивали и носили на руках, а взрослому достаточно доброго слова или взгляда. Иногда давнюю потребность можно удовлетворить даже таким небольшим проявлением осознанной любви. Однако порой нам все же хочется, чтобы кто-нибудь нас баюкал.
Если родители удовлетворяли наши эмоциональные потребности, нам всегда будет казаться, что кто-нибудь даст нам желаемое и что мы можем получать любовь без боли и принуждения. В этом случае у нас умеренные потребности. Мы позволяем другому человеку удовлетворить их и отвечаем тем же. Появляется основа для сочувствия и умиротворения.
Мать играет главную роль в развитии ребенка. В первой фазе жизни она служит вместилищем: создает надежную среду для процесса познания и дарит ощущение безопасности, которое необходимо для становления личности. Но в конце концов мы отделяемся от матери, чтобы сформировать собственную идентичность. Это парадокс: безопасная среда нужна для того, чтобы ее покинуть. Из слишком уютных или крепких материнских объятий не всегда возможно выбраться. Услышав фразу «Не уходи», мы постепенно превращаем ее в «Я не могу уйти» и во взрослом возрасте не способны разорвать абьюзивные отношения.
Во второй фазе мать становится надежной базой. Теперь мы говорим: «Я могу уйти и вернуться». Научившись ползать, мы покидаем теплые объятия, чтобы исследовать неизвестное, но знаем, что мать где-то рядом безопасная гавань, которая всегда примет обратно. Если эта фаза проходит благополучно, в разлуке мы не чувствуем себя покинутыми. Так развивается объектное постоянство, когда можно отпускать партнера и верить в то, что он тебя любит и вернется к тебе. В подростковом возрасте потребность в отделении достигает пика, но мы все еще нуждаемся в надежной опоре.
В третьей фазе жизни мать превращается в старшую подругу, которая любит ребенка как равного и всегда готова дать хороший совет. Ребенок полностью сепарировался, его идентичность сформировалась, и он живет отдельно, сохраняя с матерью прежнее взаимное уважение и получая поддержку. Цель взросления состоит не в том, чтобы воссоединиться с матерью, а в том, чтобы найти в себе и в других то, что давала она, пять элементов любви.