Абрамяу нажал кнопку на рации, посмотрев на часы; на часах было без четверти два.
Ничего интересного не происходит, быстрый мустанг. Пока тишина. Приём
Сокол, ты тама не зевай. Знаю я тебя, послышался строгий голос Шмаля. Герман мне звонил. Сказал, что скоро уже приговор огласят.
Абрамяу понимающе кивнул, будто чёрный мог его видеть. Порой зажиточному коту казалось, что Шмаль всегда присутствует рядом. Он будто делит с ним яичницу по утрам и вместе считает выручку по ночам. Достал уже этот Шмаль!
Понял я, мякнул Абрамяу, а выключив рацию, негромко добавил: Сам не зевай, разява! Командир нашёлся
***
В морском бушлате и в шапке-ушанке за рулём сидел Жюль. На пассажирском сиденье суетился вдохновитель грандиозного замысла гражданин Шмаль. Он тоже был весь в белом, и животик у него проглядывался, ну очень похожий на мягкое пузо Абрамяу.
Ничего доверить нельзя этому Абраше. Я ему в рацию алло говорю, а он жвачку жуёт.
Резину он тянет. Так это называется, поправил босса Жюль, поглаживая лапой мягкую обивку руля; так и хотелось вцепиться в неё когтями, особенно когда скорость превышала сто километров в час.
Безответственный он. Одно слово спекулянт! оскалился сломанным клыком чёрный.
Машина стояла в переулке, готовая выскочить на дорогу, которая пролегала от здания суда точно к городской тюрьме. План освобождения Барса был прост и, как всегда, гениален!
Шмаль на Гомвуля вовсе не надеялся. Волк обещал доставить рыжего в кабак «Молоко» и чтобы никаких кандалов, как говорится, с чистой совестью и паспортом без штампа о судимости. Но верить полицейскому, даже с которым пережиты невероятно опасные деньки, не позволяла блатная сущность кота. Шмаль он в законе, а кто такой Гомвуль? Гомвуль, это служивый пёс и только-то. Дали ему приказ разогнать шайку котов он всех к стенке поставит можно не сомневаться.
На кольцевой развязке у моста, переодетые в форму дорожных рабочих, поджидали тюремную машину три лысых официанта, во главе с Рамзесом. Чёрный немного переживал, как снесут трескучий мороз парни, которые только и умеют, что нолики в счетах пририсовывать По приказу Шмаля, под позывным «быстрый мустанг», они должны полосатыми конусами перекрыть дорогу, направив тюремный грузовик в тупик. Остальное уже сделает сам чёрный босс и, конечно, его дерзкие друзья.
Обезоружить двух кабанов охраны дело плёвое, и вот она волюшка-вольная, а там уже и Страна Крым на горизонте светит фонарями на чистой набережной. Шмаль закрывал глаза и видел себя на огромном колесе обозрения в парке развлечений. Внизу ходили только красивые кошечки и все махали ему куда-то вверх белыми платочками. Он сидел в оранжевой жилетке на удобном сиденье, а в лапе у него букет для той единственной, что достойна его внимания.
Чёрный размечтался и задремал.
Герман тебе звонит! Не спать! толкнул в плечо Жюль.
Шмаль вздрогнул, вернувшись к делам насущным, и принял вызов.
Чего тебе надо, зёма? нахмурился чёрный.
Повиси, братан коротко ответил Герман, предлагая обождать минутку-другую.
В это время крыс находился в зале суда. Сидел он скромно в углу. Рядом работала пресса: два журналиста-спаниеля. Их мохнатые уши каждый раз хлопали по усатым мордам, как только гибридные псы вскакивали с мест, пытаясь разглядеть и расслышать, что же говорит человек по фамилии Черепанов.
Судья снял квадратную шапочку, прицепил к уху микрофон, чтобы его слышали все в этом зале. Он, не спеша, возился с гарнитурой, потом поправил конфедератку и зачитал приговор. Говорил судья старческим голосом негромко, но торжественно.
Именем Великого князя, Верховный суд Страны Сибирь в открытом процессе под предводительством судьи Черепанова, с участием генерального прокурора Солёного постановил! Признать обвиняемого Марата и обвиняемого Барса виновными по статье «измена родине» и назначить им высшую меру наказания: расстрел
Зал встал. Зал лапоплескал!
Свиньи топали, волки кивали, соглашаясь с вердиктом, и никто уже не слушал судью, который продолжал бормотать в микрофон дальнейшую часть приговора.
Черепанов поднял глаза, видя, как толпятся на выходе кабаны, словно всем и сразу приспичило выйти в буфет. Волки в первых рядах пожимали друг другу лапы некоторые целовались, будто их всех повысили в звании и выдали тринадцатую зарплату.
Ну, народ выдохнул Черепанов, закрыв папку с бумагами.
Шмаль продолжал ждать верного слова от Германа. По его морде скользнула ухмылка. Он знал, что верить волкам нельзя.
Всё как ты сказал, босс: хотят завалить нашего Барса. Расстрел дали и не поморщились! выпалили в трубку крыс. Я к машине бегу. Держи связь с «соколом». Пора, пацаны!
Чёрный быстро спрятал телефон, включил рацию.
Сокол-сокол, я быстрый мустанг, приём! тревожно заговорил Шмаль.
Я сокол. Слушаю тебя, мустанг! ответила бодреньким голосом рация.
Ты, сокол, тама смотри в оба лупатых и базар фильтруй: я не мустанг, я быстрый мустанг мокрый вискас тебе в карман! Как понял меня? Приём
Рация смолкла, потому что Абрамяу дул щёки.
Тогда Жюль постучал пальцами по рулю.
Не дави на него, брат. Не время сейчас ругаться, предупредил морской кот.
Шмаль шевельнул бровью, в глубине души соглашаясь с другом.
Ладно, сокол не обижайся на меня. Я погорячился. Бывает снова вызывал Шмаль дозорного Абрамяу. Ты только тачку не упусти. Как выведут Барса, сразу сообщи мне.
Жюль по-дружески толкнул в плечо чёрного и подмигнул, а рация сразу благодарно ответила.
В нашем меню только свежие блюда, братишка! Всё сделаю в лучшем виде, быстрый мустанг. Отбой.
Абрамяу бросил рацию в сумку, приложил бинокль к переносице, хотя и без дальнозоркой оптики мог разглядеть, что автозаки не сдвинулись с места, а тюремный грузовик всё так же стоял под охраной двух приметных хряков в бело-синей камуфляжной форме. Кабаны болтались возле машин, ожидая дальнейших распоряжений.
Блин, а я есть хочу, простонал Абрамяу, завалившись на спину.
Ему уже надоело следить за машинами. В животе страшно булькало. Сейчас бы в кабак. Там всегда можно перекусить беспричинно, а здесь прям тоска голодная.
Абрамяу улыбнулся, подумав, что можно было бы заказать на крышу доставку пиццы. Вот бы курьер удивился, увидев зажиточного горожанина с биноклем и на снегу. Он спросил бы у Абрамяу: «Вы, поди, недвижимость присмотрели?.. дом хотите приобрести?» а хозяин кабака ответил бы ему: «Не твоё дело, прыщ безродный!» а потом открыл бы коробку с пиццей и кусочек за кусочком кусочек за кусочком
Абрамяу так замечтался, что сон похитил его разум, погрузив на кабацкую кухню, где пахло петушиной колбаской, скворчащей на сковородочке, и «Княжеская» на столе оттаивает
Послышалось негромкое посапывание, и Абрамяу зевнул.
Лапа медленно сползла с груди, уцепившись когтем за сумку. Сумка свалилась с живота, ударилась о снежную крышу и в ней, что-то брякнуло.
Ё маё, лысый хвост! подскочил Абрамяу. Я термос разбил, что ли?
Он завертелся, вспомнив, что находится в дозоре. Абраша кинул взгляд вниз и увидел, как отъезжает от здания суда грузовик с будкой. Хозяин «Молока» выхватил из сумки рацию и заорал во всю глотку.
Как там тебя, конь педальный или как, твою мать! Короче, тачка отчалила, тачка отчалила! Приём!
Из рации послышался скорый ответ Шмаля, который даже не обиделся на «педального коня».
Герман ждёт тебя. Лети, сокол! И лети быстрее, как уговаривались!
Абрамяу спрятал под тканью свою морду, опустив белую балаклаву. Он скалил клыки и яростно шипел, оттого что снова проспал важное дело. И теперь придётся уходить с крыши резервным путём, рискуя драгоценной жизнью.