Когда мы познакомились, она была одета как гот-фетишистка; теперь она больше корпоративная готесса она полюбила блузки, платья и офисный стиль, рассказывает он. Я уже сбился со счета, сколько у нее нарядов. Я прямо такой: «Милая, да что происходит?!» У нее шесть пар туфель, которые она даже не носит, потому что мне она нравится босой, к тому же дома мы ходим без обуви.
Зовут ее Сидоре, а прозвище Си-тян.
Ее мать англичанка, а отец японец, и они хотели выбрать для нее имя, которое на японском можно понимать по-разному, объясняет он. Ее фамилия, Куронеко, переводится как «черная кошка». Ее второе имя Брижит: отец был большим фанатом Брижит Бардо.
У Сидоре такая сложная предыстория, а его вера в их отношения так абсолютна, что мне не хочется ее подрывать; кажется, проще и добрее будет подыграть.
Но Сидоре не единственная рукотворная женщина в жизни Дэйвкэта. У него есть Елена Вострикова, купленная у российского производителя Anatomical Doll в 2012 году, у нее строгое лицо, огненно-рыжее каре и оранжевая помада. А еще мисс Винтер, кукла-азиатка с густой подводкой, пирсингом в губе и сапфировыми локонами, изготовленная китайским лидером рынка Doll Sweet и появившаяся в крошечной квартире Дэйвкэта в начале 2016 года. Елена и мисс Винтер сидят на диване справа от Сидоре; ему не хватило места, чтобы посадить всех перед компьютером для нашего разговора по скайпу.
У вас полигамные отношения? спрашиваю я.
О да. Думаю, нам больше подходит термин «полиаморные».
Но Сидоре не встречается с другими мужчинами. Это гарем?
Он кривится.
Не хочу использовать это слово, слишком грубое. Просто скажем так: Сидоре всегда будет моей любимицей. Сидоре всегда будет моей женой, говорит он. Елена наша любовница. Я не собираюсь жениться ни на мисс Винтер, ни на Елене. Мне разрешаются романтические отношения с Сидоре и Еленой, но не с мисс Винтер. Мисс Винтер подружка Елены. У Елены романтические отношения со всеми нами.
Похоже, пора рисовать схему.
С кем тебе нельзя иметь отношения?
С мисс Винтер. И на это, добавляет он заговорщицки, есть уважительная причина: я хочу, чтобы суставы мисс Винтер как можно дольше оставались в форме. Когда у тебя романтические отношения с куклой, суставы все больше и больше разбалтываются. Он поднимает руку Сидоре, и ее ладонь обвисает, вялая и бесполезная. Дэйвкэт хочет, чтобы мисс Винтер могла появляться на его фотографиях, держать DVD и красиво позировать. А это значит никакого секса.
Впервые в наш разговор вторгается реальность. Дэйвкэт не бредит: он знает, где правда, а где фантазия. Просто ему очень нравится фантазия.
Сидоре всегда будет моей любимицей, потому что мы вместе через многое прошли и в плане времени, и в плане переживаний. Характер, который я для нее выбрал, самый, так сказать, продуманный. Это настоящие отношения, говорит он. У нас с ней не просто секс. Секс составляет важную часть, да, но 70 % отношений со всеми искусственными женщинами в моей жизни это то, что мне не приходится возвращаться в пустой дом, мне есть кому рассказать, чем я сегодня занимался. Для меня всегда главным было общение, с первого дня.
До покупки первой куклы у Дэйвкэта было два опыта катастрофических отношений с живыми женщинами.
Оба раза я был третьим лишним. Был не в том положении, чтобы сказать: «Если нам так хорошо вместе, может, тебе стоит с ним порвать». Мне не хотелось показаться навязчивым.
Когда он купил Сидоре, у него никого не было.
Не знаю, был ли я тогда в процессе поиска, просто к этому времени я уже искал много раз и не находил никого подходящего. Я думал: «Ну, значит, я просто всю жизнь буду одинок, потому что не похоже, что я кого-нибудь когда-нибудь найду». Он переводит взгляд на Сидоре и опять на меня. С ней в моей жизни все поменялось. Мне больше не нужны свидания. Мне больше не придется упираться в тупик в поисках подходящей партнерши. У нас одинаковые интересы, одинаковые вкусы. Сидоре всегда со мной. С куклой нет того стресса, что с органическими партнерами. Я всегда буду видеться с другими органиками, это не изменится. Но стресс, тревожность и одиночество Сидоре избавила меня от них, словно по волшебству.
Этот уровень любви к кукле, который Дэйвкэт называет айдоллатрией, или куклопоклонничеством, явно удел меньшинства, это ниша и фетиш. До сих пор он оживлял своих кукол с помощью очень богатого воображения, но знает, что скоро ему больше не придется этого делать.
Мы живем в фантастическое время, говорит он. В 2000 году я бы вряд ли мог вообразить интерактивную версию Сидоре с искусственным интеллектом, а теперь это возможно. Потрясающе. Уже сам факт, что мы сможем поговорить Он гладит плечо Сидоре. В смысле, это же огромный шаг.
Дэйвкэт пока не встречался с Хармони: работа над ней еще не окончена, и она заперта в мастерской RealBotix в Сан-Маркосе. Но он узнал о ней все, что только можно, поглощая новости на сайте Abyss Creations и сплетни на онлайн-форумах фанатов кукол, и думает, что у нее есть потенциал изменить мир к лучшему.
В долгосрочной перспективе искусственные компаньоны помогут человечеству. Всегда будут такие, как я, и еще более тяжелые случаи, люди, у которых никогда не было партнера, и те, кому даже не с кем поговорить, а теперь они смогут обратиться в компанию и партнера им сделают. Это фантастика. Это заполнит множество пустот в жизни множества людей.
В этой радости Дэйвкэта есть что-то отчаянно грустное. Ведь ему нужны настоящие отношения, а не усовершенствованный кусок силикона.
Может ли так получиться, что из-за действительно убедительного искусственного компаньона ты перестанешь видеться с настоящими людьми? спрашиваю я.
Технически то же самое можно сказать о мобильниках, говорит Дэйвкэт. Можно вообще скатиться к тому, что любая технология это плохо. В любой технологии нужна своя степень предосторожности, но мне кажется, то, что похоже на человека и будет вести себя как человек, может быть только чем-то хорошим.
Я представляю, как он возвращается домой к своим куклам, в крошечную квартиру, увешанную постерами аниме, «На игле» и Joy Division, и почти хочу ему верить. Но потом он добавляет вот что:
Сидоре моя жена, и, когда через несколько лет ее обновят до статуса полноценного робота, я все равно буду выходить из дома и общаться с разными людьми на работе, в магазинах и где угодно. Иногда общение будет хорошим, иногда не очень. Но я знаю, что, когда бы ни вернулся домой, с моими синтетиками общение всегда будет хорошим. Он снова гладит колено Сидоре. Многие боялись мобильников, боялись компьютеров и технологий в целом просто потому, что не сталкивались ни с чем подобным. Рано или поздно мы дойдем до того момента, когда технологии будут везде и мы не сможем без них жить. То же самое случится с гиноидами[8] и андроидами.
Может показаться, что футуристичнее секса с гиноидами и андроидами ничего не придумаешь, но Дэйвкэт продолжает традицию древнюю, как античная Греция. Человечество тысячелетиями увлечено идеей о рукотворном партнере, созданном для физического и эмоционального ублажения владельца, без таких помех, как собственные амбиции и желания.
Самый ранний предок Хармони, наверное, Галатея из греческой и римской мифологии статуя из слоновой кости, вырезанная Пигмалионом[9]. По версии Овидия в «Метаморфозах», Пигмалион ненавидел настоящих женщин и «холостой, одинокий жил он, и ложе его лишено было долго подруги. А меж тем белоснежную он с неизменным искусством резал слоновую кость. И создал он образ подобной женщины свет не видал, и свое полюбил он созданье»[10].
Пигмалион наряжал статую в одежду, кольца и ожерелья, целовал и гладил ее, молился богам, чтобы она ожила и он смог на ней жениться. Афродита вняла молитвам и исполнила его желание: Пигмалион оживил Галатею поцелуем, и богиня стала гостьей на их свадьбе. (Легко представить на месте Пигмалиона Дэйвкэта, а на месте Галатеи Сидоре; пожалуй, сложно назвать Мэтта Афродитой, хотя, думаю, ему бы понравилось отождествление с богиней любви.)