Хотя нет: газеты, сканворды.
– Жаль, – вздохнул Северянин. – Начни я сейчас цитировать вам Данте, ведь не оцените. Я правильно говорю?
– Так точно.
А кто такой этот Данте? Тоже военврач?
Капитан махнул рукой:
– С вами все ясно, Павлов. Ладно, частично ввожу вас в курс дела. Добро пожаловать в Аномальную Территорию Радиоактивного Излучения, или, сокращенно, АТРИ.
– Почему «три», товарищ капитан?
– Что? – Вопрос сбил военврача с выбранного курса.
– Вы сказали, что А-три. Значит, где-то есть А-один и два.
– Не тупите, Павлов. Я же сказал: АТРИ – это аббревиатура. Дошла до нас еще со сталинских времен. Говорят, Берия придумал. Он вообще был человеком с большой фантазией.
Фраза о радиации меня насторожила.
– Товарищ капитан, разрешите спросить?
– Разрешаю.
– Вы сказали о радиоактивном излучении. Мы, случайно, не в Чернобыле?
– Нет, боец, мы не в Чернобыле. Там, по сравнению со здешними местами, просто курорт.
Я нервно сглотнул. Куда же меня занесло?
– Поджилки не затряслись, сержант?
– Пока не знаю.
– Да ты не дрейфь, Павлов. На Ванаваре с радиационным фоном все нормально. Получишь оборудование, сам проверишь. Про счетчик Гейгера слышал, наверное?
– Слышал.
– У тебя будет такой, только еще круче. Его встраивают в КИП – портативный компьютер, внешне похож на часики, только размером больше. Штука полезная. Без него мы и в сортир не ходим.
Доктор показал левую руку, к которой и впрямь кожаным ремешком крепился прибор с жидкокристаллическим экраном.
– Классная вещь, одна из последних моделей. Прибамбасов сюда напихано – море. Она и уровень радиации показывает, и прочую дрянь. Не всю, конечно, но это ведь лучше, чем ничего.
– Так точно, лучше.
– Радиации ты не бойся. Яйца засветятся, только если сдуру не туда сунешься, но ты слушай старших, смотри показания на КИПе и не лезь, куда не просят. Особенно на урановые рудники.
– Тут есть урановые рудники?!
Доктор хохотнул:
– В АТРИ много чего есть! Больше, чем в Греции! Твое счастье, что в егеря попал: их на рудники не отправляют. Там свой контингент работает, специфический: урки-уголовники, которым пожизненное впаяли. В советские времена, пока «вышка» существовала, были все больше смертнички. Ну, и «вованы», то бишь вэвэшники, они их охраняют.
– Чтобы не сбежали, – понимающе кивнул я.
– Не-а, – ухмыльнулся доктор. – Чтобы не сожрали. Знаешь, сколько в АТРИ охотничков за человеческим мясом? Вагон и маленькая тележка. Беда в том, что радиация – не самая большая из здешних проблем. Короче, влип ты, сержант. Влез в самое дерьмо по уши.
– Не привыкать, товарищ капитан.
Не знаю почему, но в тот момент я воспринял его слова как шутку. Мало ли что спьяну наболтаешь, а доктор впечатление трезвого не производил. А может, и вообще – умом тронулся.
На всякий случай я отодвинулся от него подальше. Он мои маневры не заметил и продолжил развивать свою тему.
– Оно и видно, – хмыкнул военврач. – Не привыкать. С медицинской точки зрения ты в полном ажуре, так что выписываю. Нечего место в стационаре занимать. Сейчас тебе принесут одежду, а я пока звякну в часть, скоро за тобой придут.
– А еще что-нибудь про АТРИ расскажете, товарищ капитан?
– Лучше один раз увидеть, Павлов. Фильм учебный посмотришь и просветишься.
Военврач оставил меня одного.
Не, наверное, это со мной не все в порядке. Мерещится с бодуна всякое. Да и как можно принять всерьез все, что мне наговорили. Чушь собачья! Радиация, урановые рудники, зэки, людоеды…
Да муть все это!
Я сел на койке.