Похоже,
и его припекло как следует.
Видно было, что девчонка смутилась. И все же сказала:
— Никуда не отходить! Отвернитесь и…
— Тогда уж лучше ты
отвернись, — сказал Серега.
— Нашли дуру! Может, мне еще глаза закрыть и досчитать до ста?..
Я чувствовал, что вот-вот намочу штаны. И меня
вдруг пробрала такая злость, так стало позорно унижаться перед этой… шпионкой не шпионкой, но уж точно не перед образцовой советской комсомолкой,
что я плюнул, вскочил и, расстегивая на ходу ширинку, бросился к ближайшей елке.
— Стой, идиот! — заорала сзади проклятая девка. — Там же
«трамплин»!!!
От неожиданности я замер. И, хоть забежать за елку я не успел, сдерживать физиологию я больше не мог. Струя вылетела метра на два. А
потом… Такое ощущение, что ее там, передо мной, обломали и резко направили вниз. Это выглядело настолько неожиданно и странно, что я разинул рот.
Так и стоял, с открытым ртом, наверное, с минуту, пока не иссяк мой бесконечный, как я уже думал, фонтан. То есть нет, ни о чем я подобном не думал
— лишь смотрел и смотрел, словно на чудо, как струя моей мочи, преломляясь, круто, вертикально, будто падая с неба, разбивается с брызгами о землю.
Еще я обратил внимание, что и земля в том месте имела непривычный цвет — красно-бурый, словно обожженный кирпич. А кусты и деревья, что росли чуть
дальше, выглядели слегка колеблющимися, словно эта кирпичная земля была красноватой от сильного жара.
Застегивая ширинку, я услышал за спиной
чье-то злобное дыхание. Обернувшись, увидел рассерженную, словно раненая тигрица, Анну.
— Я же сказала: не отходить!!! — завопила она. — Ты что,
самоубийца?! Ты бы еще на «электру» поссал!
От такого высказывания, услышанного из уст девушки, я мгновенно, чуть не до слез, вспыхнул. И злость
моя сразу вся улетучилась, и голос пропал…
— Н-но я же н-не знал… — жалобно и противно заблеял я.
— Не знал?! — продолжала орать Анна. — Ты не
знал, что в Зоне на каждом шагу аномалии?! Да у тебя, блин, даже нет индикатора!.. Вы что, в русскую рулетку решили с Зоной сыграть вместе с
братцем?.. Я фигею с вас, господа!..
— Мы тебе не господа, — сжав зубы, процедил я. Злость снова вернулась ко мне, и голос перестал дрожать. А
вместе с этим вспыхнула вдруг в мозгу догадка, объясняющая виденное чудо. — И я не могу знать, какие и где ты еще понаставила ловушки против
советских людей!
Тут Анна выдала такое, что предыдущее смутившее меня выражение показалось мне детской считалкой. Такого потока отборнейших
матюгов я не слышал давно — лишь дворник Архипыч в нашем ленинградском дворе ругался похоже — и то не столь выразительно и экспрессивно.
За
перепалкой с этой злобной вражиной я совсем забыл о Сергее. А он, разумеется, все слышал и уже спешил к нам из-за ближайшей елки. Я бы его вряд ли
услышал — все-таки бывший разведчик умел передвигаться бесшумно, — но меня как раз привлекла чудная рыжая бахрома на одной из еловых веток, словно
пушистое новогоднее украшение. Как раз эту ветку Серега, торопясь к нам, и отодвинул. В следующее мгновение «новогодняя» бахрома плюнула вдруг —
иначе не скажешь — рыжим комком в брата. В руку ему, это я успел заметить, она точно попала, лицо, как потом оказалось, он все же успел отвернуть.