Не боишься одна по лесу бродить?
А кого мне здесь бояться? Она рассмеялась серебристым смехом.
Я невольно залюбовался ею: было в девушке что-то притягательное. Ее одежда, голос, лицо, а особенно глаза. Фиалкового цвета, большие, бездонные.
Тебя как зовут, лесная фея? Меня Сергей.
Незнакомка задумалась:
А какое имя мне подходит?
Вот кокетка малолетняя! Ладно, поиграем!
Фиалка. Я буду тебя так звать. Нравится?
Хорошо, согласно кивнула она. Зови. Мне нравится.
Я отвлекая на минуту, складывая медикаменты в аптечку. а когда опять взглянул в сторону девочки, ее просто не было.
Фиалка! Фиалка! позвал я.
Лес отозвался лишь криком сойки.
Ну, выздоравливай, дружок! Я легонько похлопал косулю по боку и крикнул в лес: Завтра приду-у!
Утром меня даже не разбудили. Когда я вылез из палатки, в нашем становище было тихо. Видно, вся компания уплыла на рыбалку.
Я согрел чайник, перебрал и почистил грибы. Вчера ими никто не занимался. Нажарил с белыми огромную сковороду картохи для себя и ребят. Оставшиеся грибы порезал и нанизал на длинные нити. По такой жаре они должны были высохнуть за сутки-полтора.
Витька и его друзей все еще не было. Я взял свою аптечку и отправился на осмотр косули. Она выглядела гораздо лучше, чем вчера. Позволила мне осмотреть рану. Та выглядела просто великолепно. Покраснение и припухлость спали. Я положил на рану мазь, снова закрыл её повязкой и сделал укол антибиотика.
Пока убирал аптечку в рюкзак, косуля попыталась встать, и это у нее получилось.
Покачиваясь, она сделала несколько шагов, сходила по малой нужде и, пройдя еще немного, стала осторожно щипать траву.
Да ты молодчина! рассмеялся я. Вот Фиалка обрадуется!
Я посидел немного, но вчерашняя девушка не появилась. В конце концов, с чего это я взял, что она снова придет?
Косуля продолжала кормиться. Ну что ж, если дело так пойдет и дальше, завтра я могу ее уже не застать на этом месте.
Я вернулся в наш лагерь. На берегу сушилась лодка. А Егор и Андрей чистили крупную рыбу: щук и сомов.
Ого! присвистнул я. Вот это улов! На что поймали?
Пацаны переглянулись и заржали:
Про электроудочки слыхал? На них и взяли. Завтра еще разок сплаваем. Местечко хорошее нашли.
Да вы че, охренели, что ли? После вас вся река мертвая будет. Рыбу и лягушек убьете, а птицы сами отсюда улетят.
Слышь, ты, моралист. Рот закрой. Егор поднялся и поиграл мускулами.
Витька встал между нами:
Хорош, Серега, не убудет от речки. Никому дела до неё нет. Да тут и не живет никто.
Егор взглянул исподлобья и снова принялся потрошить щуку, а я плюнул и ушел рисовать на крутой берег. Меня тошнило от этой компании.
Вначале водил карандашом бездумно, но уже через несколько минут понял, что рисую мою лесную незнакомку, Фиалку. И теперь уже целенаправленно прорисовывал ее черты: большие глаза, маленький носик, пухлые губки. Толстая коса лежала у девочки (или всё же девушки?) на плече. Я закончил портрет и сам залюбовался: получилось очень похоже.
Сзади подошел Витек:
Ух ты! Кто это? Твоя девушка?
Да нет, отмахнулся я, на днях в лесу встретил, когда за грибами ходил.
Да откуда такое диво в лесу? Здесь верст на 70 ни одного села, да и в том, через которое проезжали, одни старики остались.
Я пожал плечами. Мы закурили, и Витька сказал:
Серег, ты потерпи еще пару денечков. Погуляй, порисуй. Я тебе еще доплачу Нужны мне эти мужики позарез.
Ладно, буркнул я. Пару дней потерплю.
Ну вот и славно. Постараемся тебе на глаза не попадаться. С утра опять на рыбалку уедем.
Глава 3
Ночью шел дождь, стучал каплями по ткани палатки, а мне снилась Фиалка. Во сне она теребила кончик косы и улыбалась немного застенчиво. В шуме дождя мне слышался ее голос: «Ты хороший, Сережа, хороший Добрый, Сережа, хороший».
Я проснулся. Дождя не было и в помине, а лес пронизывали солнечные лучи. Кое-где с верхушек деревьев срывались крупные капли и плюхались вниз.
Я спустился к дому. Лодки на берегу не было. Видно, Витек увёз своих товарищей на рыбалку, как и обещал.
Рыбалка с электроудочками убийство всего живого в реке, вот как это называется. Часть рыбы рыбаки возьмут: сомы, налимы, щуки всплывут вверх брюхом. Карповые пятьдесят на пятьдесят: часть всплывёт, часть упадет на дно. А мелкая рыба просто устелет речной ил своими трупиками. Погибнут раки, лягушки, вся речная живность. Сволочи
Чайник был еще теплым. Я поставил новый баллончик и зажег походную плитку. Пока грелась вода, понырял с причала и поплавал в теплой после дождя воде. Затем пил кофе, глядя на реку с обрыва, наслаждаясь природой и тишиной.
Часам к десяти решил пойти проведать свою подопечную. Неплохо было бы сделать косуле ещё один укол антибиотика.
Кроме лекарств я положил в рюкзак альбом с портретом незнакомки. Как бы я себя не обманывал, всё же очень надеялся снова увидеть эту Дюймовочку.
У поваленного дерева никого не было. На что я надеялся, дурак? Фиалка не придет больше, а косуля просто ушла в лес.
Я пнул дерево с досады, потом сел на бревно и стал рисовать опушку и девушку рядом с косулей.
И вдруг о чудо! Косуля вышла ко мне из леса. Я отложил альбом и позвал её, протянув руку с солёным хлебом:
Иди-ка сюда, дружок, я осмотрю твою рану!
Зверь не убегал, но и не подпускал. Я начал сердиться:
Ты думаешь, твоя подружка тебя похвалит за такое поведение?
В ответ на мои слова из-за куста вышла смеющаяся Фиалка. Она спокойно подошла к косуле, положила ей руку на холку и подвела ко мне.