Лабиринт простых сложностей - Романова Галина Владимировна

Галина Романова

Лабиринт простых сложностей

Редактор серии А. Антонова

Оформление серии К. Гусарева

© Романова Г. В., 2023

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2023

* * *

Глава 1

В кабинете было прохладно и сумрачно. Кондиционер, выставленный на двадцать два градуса, работал исправно. На окнах были опущены жалюзи.

 Там был кто-то еще! Это не я!  попыталась возмутиться девушка, сидевшая к нему спиной, лицом к подполковнику Хмельновой.

 Кто был?  ровным спокойным голосом поинтересовалась Маргарита Сергеевна.

 Я не знаю! Я не помню!  узкая спина девушки выгнулась дугой, послышался характерный всхлип.  Но это не я!

Он внимательно наблюдал за допросом, который проводился в кабинете, а не в комнате для допросов. Хмельнова настояла. Наблюдал не потому, что его кто-то попросил об этом. Сам захотел. Очень ему было интересно, как Хмельнова станет «крутить» подозреваемую в убийстве своей знакомой.

О ее профессионализме ходили легенды. И раскрываемость будто у нее была выше некуда. И преступников «колола» на щелчок пальцев. Правда, непонятно было, почему ее при таком рейтинге и заслугах сослали с самого верха в их отдел в рядовом районном отделении полиции. Он попытался узнать тишина.

 Никто не знает, Дима! Полковник, конечно, в теме, но разве он расскажет!  шептала ему по секрету дознаватель Верочка Умова, склоняясь над столом в его сторону, когда они обедали в их ведомственной столовой.  Тетка жуть какая крутая. Но где-то попала. Будь с ней осторожнее.

Он согласно кивал, а про себя думал, что осторожничать ему следовало больше с Верочкой, нежели с Хмельновой. Слишком уж стремительно дознаватель Умова в последнее время сокращала между ними дистанцию

 А кто?

Хмельнова глянула на подозреваемую исподлобья, замерла с авторучкой, занесенной над девственно чистым протоколом допроса.

 Я не знаю!  в девяносто девятый, наверное, раз повторила девушка.

 А кто знает?  этот вопрос тоже повторялся за последние полчаса неоднократно.

 Я не знаю!

Ладони девушки легли на лицо, плечи задергались. Она заплакала. Хмельнова наблюдала за ее слезами без эмоций. Дима вообще сомневался, что эта женщина способна чувствовать хоть что-то. Она смотрела на окружающий ее мир всегда одинаково: холодно и равнодушно. Никогда не улыбалась. Боже упаси ей засмеяться!

Ему она напоминала его учительницу по биологии. Та была такой же: холодной, надменной, бесчувственной. Они даже внешне были похожи. Узкое лицо, высокий лоб, гладко зачесанные в старомодный пук черные волосы без намека на седину. Рост под метр восемьдесят, худая до измождения. Никакого лака на ногтях. Чистые короткие ногти. Всегда низкие каблуки и темная одежда.

Да, одно лицо с его учительницей по биологии. Он поймал себя на мысли, что ждет, что Хмельнова вот-вот скажет девушке:

 Садись, не готова, два!

Конечно, она ей так не скажет. Но сидеть девушке придется. Потому что она зарезала свою знакомую в момент бытовой ссоры. И почти ничего из событий того рокового вечера не помнит. Просто был алкоголь, много запретных разговоров и тот самый один-единственный, которого они пытались поделить между собой.

 Банально до отвращения,  прошипела Хмельнова, когда дело легло на ее стол.  О чем думают эти дуры, бросаясь на шею подобному мерзавцу?

Дима удивленно глянул на нее, промолчал. Но Хмельнова, надо отдать должное ее проницательности, тут же все поняла.

 Вы, Дмитрий, считаете, что в данной ситуации девушки сами виноваты?

 Допустим,  пробубнил он невнятно.

Ему страшно не хотелось вступать с Хмельновой в дискуссии. Теткой она казалась ему зловредной и злопамятной. Эти слухи о ней уже вдогонку к его мнению прилетели, без уточнения причин ее понижения в должности.

 Нельзя себя навязывать мужчине, если он этого так откровенно не хочет,  все же решил он уточнить.

 А если этот самый мужчина отъявленный засранец? И ему нравится играть судьбами таких вот дур, как эти девушки?  прищурила в тот момент холодные темные глаза Хмельнова.  Он провоцирует их, сталкивает лбами, наблюдает со стороны и потешается. А то еще и ставки делает. Да, да, не надо изображать недоверие, юноша. И такое в моей практике встречалось.

 И чем закончилось? Тоже соперницы сошлись в поединке?

 Нет. Поножовщины не случилось А еще бывает, что кто-то что-то придумал для себя и намертво в это поверил.  Хмельнова повернулась к нему спиной, что-то высматривая за окном.  И в этом случае одна из них оставила записку, в которой обвиняла своего парня. И вышла из окна десятого этажа.

 И что, парню ничего не было?  заинтересовался Дима.

 Следствие не смогло доказать его вины. Девушка сама

 Была виновата?  хмыкнул он.

 Нет. Она просто расценила его знаки внимания неправильно. Немного не так, как следовало. Решила, что он ею увлекся. А он  она резко повернулась, так же равнодушно глядя.  А он просто старался быть вежливым. Но это совсем не то, что мы имеем на данный момент. Здесь для меня все очевидно.

Он смотрел вопросительно. И она снизошла до объяснения:

 Мерзавец спал с обеими. Каждую уговаривал держать их отношения в тайне, уверял, что любит только ее, а ту другую избегает. И вообще не знает, как от нее отделаться. Банально до отвращения. Получим признательное и будем двигаться дальше

Но вот с признательным выходила просто беда. Девушка наотрез отказывалась признавать вину. И на каждом допросе твердила одно и то же:

 Это не я Там был кто-то еще Я не помню, не видела кто.

Хмельнова из кожи вон лезла, загоняя девушку в угол такими же односложными вопросами:

 А кто это был?.. А кто знает?.. А кто видел?..

Результата не было.

 Так и до психиатрической экспертизы недалеко,  проворчала Хмельнова, когда подозреваемую увел конвоир.  Может, она под дурочку косит? Что молчишь, капитан? Какое твое мнение?

Она вдруг пару дней назад перешла с ним на «ты».

Неужели! Спросила его мнение! Обалдеть!

 Не думаю, что она пытается выставить себя нездоровой,  осторожно начал Дима.  Она просто была пьяна и ничего не помнит. Так бывает.

 Но анализ ее крови установил, что она выпила не больше двух бокалов вина. Этого недостаточно, чтобы вообще ничего не помнить. И жильцы подъезда, которые вызвали полицию, в один голос утверждают, что, открыв дверь на крики, увидели, как наша подозреваемая держит окровавленный нож в руке и орет. Стоит над лежащей на лестничной площадке мертвой девушкой с ножом в руке и орет не своим голосом. Ну что тут огород-то городить, капитан? Убила, а теперь не помню.

 Может, и не помнит из-за сильнейшего психологического потрясения.

 Да помнит она все!  резко возразила Хмельнова, заходив по кабинету со сложенными на груди руками.  Она не была пьяна настолько, чтобы не помнить. Не дура, по глазам вижу. Выгораживать некого. На подъездных камерах никто не засветился на момент убийства. Никто, кто был заинтересован в смерти ее знакомой. Ты всех проверил?

 Да,  не совсем уверенно произнес он.  Всех, кто входил и выходил из всех четырех подъездов этого дома на момент, предшествующий убийству, и после него.

 Никого, заслуживающего нашего внимания?  встала Хмельнова перед его столом.

 Никого,  уже увереннее проговорил Дима.

 А убитая девушка? Ты проверил ее контакты, друзей, знакомых, родственников?

 Не все,  вот тут он не стал врать, потому что почти никого еще не проверил.  Времени не хватило. Я один. Все в отпусках.

 Нашли тоже время в отпуска уходить,  проворчала Хмельнова, отходя от его стола.  Я, конечно, понимаю, почему ты не усердствуешь, капитан. Готовая подозреваемая в камере, чего лишние телодвижения совершать, так? Так А вдруг? Вдруг она говорит правду? Вдруг это не она убила соперницу?

 А кто?  с усталым вздохом спросил Дима.  Мы же с вами знаем, как было дело, товарищ подполковник.