Проступок незначительный, за него даже не оштрафуют. Но... народ жаждал крови.
По сути, я спас шкуру, а то и жизнь кавказцу, русского уберег от тюрьмы, жене сохранил мужа, а детям — отца. Но на душе все же гадко, ибо...
Но где же тогда власть народа, если абсолютное большинство требует ужесточения наказания, смертной казни, а кто-то странный все смягчает и
смягчает? Смертную казнь собираются отменить вовсе? Ведь даже интели, которые больше всего боятся показаться недостаточно интеллектуально
развитыми, в микрофон говорят об отмене смертной казни, а дома на кухне орут, что всех этих наркоманов, насильников, бандитов и казнокрадов надо
быстренько расстреливать по суду шариата, а вешать прямо на Красной площади!
А что такое закон? Это воплощенное в обязательное для всех мнение большинства народа. Только тогда закон соблюдают, ибо за ним не только
пистолет милиционера, но и поддержка населения.
Но почему же тогда такой дикий перекос? Когда в Чечне начали расстреливать по суду шариата, в России даже те, кто люто ненавидел чеченцев,
перекосился в зависти: вот бы и у нас так! Почему те могут поступать по правде и совести, а мы обязаны подчиняться каким-то нелепым законам,
перенесенным хрен знает кем и откуда? Скоре всего, с Марса или еще откуда-то, где не воруют, не насилуют и уж тем более, не убивают.
— Законы только тогда работают в полную силу, — пробормотал я, — если их поддерживает народ. Или хотя бы понимает.
— Что? — послышался голос рядом.
Я вздрогнул, а Володя деликатно улыбался, возникнув как призрак прямо из воздуха. По ту сторону аллеи прогуливалась парочка, я их раньше не
видел. Либо меня оберегают, либо готовятся пристрелить.
— Уже? — удивился я. — Как быстро...
— Вы гуляете двадцать две минуты, — напомнил Володя. — Ваша собачка изволила покакать дважды, семь раз пописала, а наши ребята штаны порвали,
пытаясь поспеть за вами... раньше вас. А штаны у них от Кардена. Предлагал же вам президент переехать в более охраняемое место!
Я отмахнулся:
— Да ладно. Лучше прожить год львом, чем сто — овцой. Сейчас отведу Хрюку, кофе уже пил, так что не задержусь.
Машина Володи стояла возле подъезда. Когда я поднимался по ступенькам, с моего плеча на коричневую дверь скакнул солнечный зайчик. Если кто-
то с дальних крыш рассматривает через оптический прицел мою стрижку, то был бы красный кружок. А это забавляется ребенок из дома напротив.
Ребенок. Просто ребенок.
Глава 2
Когда машина вырулила на магистраль, Володя поинтересовался с хорошо рассчитанной ленцой:
— А что там народ шумел?
— Первое применение оружия, — ответил я, все еще чувствуя неловкость от мальчишечьего поступка. — Правда, без выстрелов.
Он покосился круглым как у птицы удивленным глазом:
— Применение?
— Применение, — повторил я. — Володя, у тебя, сколько звездочек на погонах? Для тебя применение — это если всю обойму в упор, да?.. Гм, вряд
ли у того мужика есть разрешение на ношение. На хранение дома — да, но чтобы выносить на улицу...
Володя буркнул:
— Теперь хоть обыскивай народ. Каждому зудит ходить по улице с пистолетом в кармане. Начнется выяснение кто кому на ногу наступил в
троллейбусе.
Я сказал с иронией:
— А пока что каждый, заполучив оружие, тут же хотел бы ограничить его выдачу остальным.