Потому что каждый из нас в своей собственной жизни проживает историю нашего героя. Просто очень многие останавливаются где-то на середине этой истории. И только очень немногие идут до конца. Чтобы команда шла вперед, нужно показывать ей, куда идти, а не пройденный путь.
Хорошо, а что конкретно-то может сделать наш герой? Реальных рычагов управления у него нет. Максимум, что он может сделать шепнуть на ухо кому-то из своих сторонников, чтобы он что-то сделал якобы по собственной инициативе. Не знаю, пост в соцсетях
Не этого ли ждет от него отец?
3
Это было в Лионе пару назад, в конце зимы. Небольшое кафе, одной стороной выходящее на площадь Белькур с колесом обозрения и памятником Людовику 14-му, а другой в переулок с дорогими бутиками. На город спускался синий час короткое, странное, магическое время между днем и вечером.
За мой спиной потрескивала печь, юный гарсон в белоснежном переднике ловко управлялся с деревянной лопатой, забрасывая в огонь лоскутки пиццы.
Я задумчиво потягивал бордо из бокала, и ждал свой тартар. За окном сияло колесо обозрения и торопливо проходили редкие туристы.
Под диагонали от меня у окна сидел человек. Он был один за столиком. Он был очень высокий, худой, бритоголовый, с короткой седой бородкой. Несмотря на то, что освещение в кафе было не очень яркое, на нем были темные очки. Он пил кофе и задумчиво строчил что-то в блокноте.
И вдруг я почувствовал прикосновение чего-то нехорошего. Страшного. Как будто температура в помещении понизилась на несколько градусов, а свет стал более тусклым. И еще звук как будто все пространство было принизано невыносимым ультразвуковым скрежетом.
В следующую секунду я явственно увидел этого человека лежащим на полу в луже крови и осколках стекла.
Это видение продолжалось всего одно мгновение и тут же все стало как прежде потрескивание огня в печи, бокал вина в моей руке и синий час за окном.
То, что произошло дальше, я никак не могу объяснить. Человек вздрогнул, оглянулся и очень внимательно посмотрел прямо на меня. Я опустил глаза вниз, через секунду поднял их снова и увидел, что он стоит рядом с моим столиком, прямо передо мной.
Спасибо, сказал он по-русски и быстро пошел к двери. Пройдя несколько шагов, он остановился и оглянулся.
Тебе тоже надо уходить.
Я не пошевелился.
Он поморщился.
Ты что, не понял? Если они увидят, что меня здесь нет, прилетит тебе. Быстро, вали отсюда.
Я смотрел на него, но снова не пошевелился. Я просто не знал, как мне реагировать.
Вот придурок, сказал он, покачал головой, развернулся и вышел из кафе. Медленно, как во сне, я достал кошелек, положил на стол купюру, набросил свой пуховик и вышел из кафе. Слева я услышал какой-то шум. Я посмотрел туда и увидел, что из глубины улицы к площади идет толпа людей с плакатами в руках. Они громко скандировали какие-то лозунги. Со всех сторон площади навстречу им выдвигались полицейские с дубинками и щитами. Явно намечалась заварушка. Редкие прохожие рассыпались по переулкам. Я отправился в отель и остаток вечера смотрел по телевизору местные новости про разгон демонстрации в центре Лиона. Поскольку французского языка я не знаю, причина и суть конфликта осталась для меня неизвестной, но кадры побоища на площади Белькур, разбитые витрины и подожженные машины выглядели очень впечатляюще. За просмотром новостей время пролетело незаметно.