Виктория Волкова
Вето на девочку
1. Побег
Выкладывай, что случилось? спрашивает Катерина, стоит мне только усесться рядом за столик.
Оглядываюсь по сторонам. Субботним днем в маленьком кафе напротив театра обычно аншлаг. Но сегодня пусто.
Лишь в углу печально играет саксофон, надрывая душу, а на дальнем диванчике какая-то парочка целуется взасос.
Я решила уйти из дома! заявляю я решительно. Не могу больше.
Сжимаю в руках телефон и, наткнувшись на жалостливый взгляд Катерины, вздыхаю тяжко.
Совсем невыносимо? сочувствует подруга.
Делает знак официанту подождать.
Они так и не простили тебя? жалостливо тянет Катя и добавляет веско: Уже пора бы.
Нет, мотаю я головой и добавляю веско: Решение окончательное. Обжалованию не подлежит.
Знаю, систер, печально соглашается Катя и сама чуть не плачет. Не хочу с тобой разлучаться.
Если честно, ближе Кати Димировой у меня никого нет. Мы с детского сада дружим. Редко расстаемся и с полуслова понимаем друг друга.
Усмехаюсь горько. Прикусываю губу, чтобы не расплакаться.
Давай выкладывай, требует Катерина, мгновенно считывая мое состояние.
Сестра ждет бебика. Но объявлять при мне не захотела. Дождалась, когда выйду Вот ей я что сделала? тяну, всхлипывая.
И сама будто снова оказываюсь в прихожей родительского дома. С кухни доносятся голоса. Мама с сестрой накрывают на стол. Папа с зятем обсуждают последнюю рыбалку.
Мы хотим вам что-то сказать весело начинает сестра и неожиданно осекается. Она ушла или еще нет? понижает голос.
Сейчас посмотрю, вторит ее муж.
Выглядывает в коридор. Но я успеваю спрятаться в тамбуре.
Ушла. Можем рассказывать.
У нас в феврале родится мальчик! торжественно объявляет Ева.
А я, сцепив зубы, тихо выхожу за дверь. Силюсь не зарыдать от отчаяния. Под окнами, чтобы не заметили, добегаю до калитки. И без сил вваливаюсь в такси.
Знаю! Я накосячила. Но не до такой же степени? За два года могли бы и простить! Но не простили. Никто. Даже мама, и та от меня отвернулась.
Только одна моя Димирова осталась со мной.
Хреново, морщится она. Но ты права. Нет смысла это терпеть. А что надумала?
Переведусь в Москву. Там общагу дадут. На работу устроюсь. Как-нибудь справлюсь.
Москва это классно! задумчиво тянет Катерина и тут же, оживившись, хватает меня за руку. Давай вместе, Макарова?! Я отцу позвоню. Может, он разрешит в его хате пожить. Тогда и в общаге ютиться не придется. Соглашайся, а? Ну как я тут без тебя останусь?
Да как-то неудобно, теряюсь я от такого напора.
Он у меня хороший. Только маме назло все делает, весело объясняет Катя, заметив мой обалделый взгляд. Они с мамой развелись, когда мне год исполнился. Молодые были. Дурные. Сразу после школы поженились. Не знаю, что там между ними произошло, недовольно морщится она. Он же научил меня в бильярд играть. Тряпки брендовые дарит, кивает Катя на сумочку от Дольче Габбана. Машину обещал купить. Мама, конечно, будет против. Но стоит мне заикнуться про Москву, папа все решит по-своему. Вот увидишь.
Может, сделаете заказ? подходит к нам официант.
Наверняка он все слышал. Но мне плевать. Честное слово!
Скоро меня не будет в этом городе. Уеду. Навсегда.
Два латте! выбираю я привычно.
А Катерина, деловито подхватив со стола сотовый, нажимает контакт. И когда в трубке раздается «Да, Катя, слушаю!», начинает ныть.
Пап, мы с моей Макаровой решили в Москву перевестись. Нужно учиться у самых лучших педагогов. А тут что ловить
Я тебе давно это говорю, слышится властный голос.
Вздрагиваю безотчетно. Аж мурашки пробирают от бархатистого тембра с легкой хрипотцой.
Да, папа, да! вторит Катя и довольно подмигивает мне. Так ты нам поможешь? Мы же вдвоем с Настей едем
Кто такая Настя? резко интересуется Димиров.
Моя Макарова, фыркает Катерина. Я тебе про нее рассказывала. Помнишь?
Улыбаюсь, стараясь не рассмеяться в голос. Конечно, так все предельно понятно. Моя Макарова и моя Димирова.
Ладно, вздыхает Катин отец. Я свяжусь с ректором. Вас переведут. Скинь мне все данные. Свои и подружки.
Папочка, ты самый лучший! тараторит Катя.
Догадываюсь об этом, усмехается мужчина и добавляет требовательно: Собирайся. С матерью я порешаю.
Спасибо! Спасибо! снова подмигивает мне Катерина. Сжав в кулачок наманикюренные пальцы, победно сгибает руку в локте.
Йес!
Мы тебя не побеспокоим, ни капельки! Сразу в общежитие устроимся
Нет, Катя, сдержанно перебивает ее отец. Никакой общаги. Жить будешь у меня.
Но я не хочу разлучаться с моей Макаровой. Мы же дру-у-жим.
Я немного занят, детка. Но если присутствие подруги в твоей жизни это обязательное условие, то я не против. Приезжайте вместе, стальным тоном отрезает мужчина и, не попрощавшись, отключает связь.
В трубке слышатся короткие гудки. Но Катю это мало смущает.
Мы его сделали, систер. Родители такие предсказуемые! ликует она. Не боись. Папаня мой постоянно в разъездах. Он нам точно мешать не будет.
Ее веселье тотчас же передается мне.
Это надо отметить! Два коктейля, пожалуйста! зовет официанта Катя. Или нет. Апероль! Напиток удачи.
Домой я попадаю поздно вечером. Совершенно спокойно прохожу мимо насупленных родителей.
И на вопрос матери «Как долго это будет продолжаться?» отвечаю с глуповатой улыбкой:
Это в последний раз, мамочка.
А ровно через неделю торопливо собираю рюкзак и, никому не сказав ни слова, выхожу из дома. Как ни в чем не бывало прохожу два квартала до Катиных ворот. И вместе с ней сажусь в черный агрессивный внедорожник, присланный ее отцом.
Александр Георгиевич велел побыстрее вас доставить, тут же предупреждает водитель. Поэтому минимум остановок, девочки.
«Александр Георгиевич», перекатываю на языке чужое имя-отчество. Интересно, какой он? Судя по голосу, человек властный. Будет ли донимать нас своими придирками? Или разрешит отвязаться по полной?
И словно подслушав мои мысли, Катерина сплетает свои пальцы с моими, кладет голову мне на плечо и радостно восклицает:
Не боись, Макарова! Папа у меня обалденный.
2. Дорога на Москву
Дорогой мы с Катей дремлем в обнимку. И просыпаемся, когда машина тормозит около сверкающей огнями заправки.
Пит-стоп, девчонки! весело провозглашает водитель Денис Иванович, коренастый мужик лет сорока пяти. Сейчас кофе попьем и дальше поедем. Не хочу ночью останавливаться.
Пока заправляют машину, выходим на воздух. Разминаем затекшие ноги, безумно радуясь путешествию.
Сортир и кафе тут внутри, кивает водитель на стекляшку.
Нас долго просить не надо. Помыть руки, умыть лицо. А когда я выхожу из кабинки, Денис Иванович уже маячит рядом с Катей.
В машину, быстренько, командует он добродушно. Кофе я вам принесу. Дорогой попьете. Или кто-то хочет чай?
Нам два латте, бойко командует Катя. А еще круассан и шоколадку, Деня.
Обязательно, усмехается тот. И очень настойчиво провожает нас к машине.
Папа у меня сдвинут на безопасности, веселится Катерина. То есть дома я могу хоть всю ночь гулять. А в Москве нельзя. Там я дочка самого Димирова.
А у нас в Филипповке?
Мамина! И никому не нужна. Прикинь! смеется Катерина. В карих глазах мелькают озорные чертики. А черные волосы, уложенные в хвост, качаются туда-сюда.
Тоже хихикаю и осекаюсь на полуслове, когда мой телефон начинает вибрировать.
Кто там? тревожно интересуется подруга.
Отец, выдыхаю я, борясь с желанием сбросить звонок. Но нельзя. Папа мой в бешенстве страшен. У него и так в каждом городе полно высокопоставленных знакомых. По щелчку пальцев машину остановят и меня доставят обратно.
Нет, он не упоротый бизнесмен. Знаменитый доктор. К нему со всей страны едут.
Да, папа, стараюсь сдержать волнение.
Ты когда домой собираешься, Настя? строго интересуется он. Голос сухой и надтреснутый.