— Салага, — рассмеялся в ответ хриплый. — На этом посту отродясь меньше получаса не стояли. Тем более сегодня Лехницкий дежурный, а он
дотошный. Пока все накладные и грузы не проверит лично, хрен пропустит.
При поминании о личном досмотре грузов Ворожцов прижался к бочке с такой силой, что в глазах потемнело. Что будет, если сейчас кто-то залезет в
кузов и найдет их там, он даже представить себе не мог. В любом случае — пряниками не накормят. Здесь они уже не десятиклассники на каникулах, а
малолетние преступники.
На глаза снова попались Наташкины ноги. Дура, чего она их на проход-то выложила!
— Так что кури, Андрюха, — подытожил хриплый голос. — Пока нам зеленый свет дадут, ты не только покурить — выпить и протрезветь успеешь.
Какое-то время ничего не происходило, и Ворожцову начало казаться, что водилы обо всем догадались, что разговор этот — отвлекающий маневр, а
сами они сейчас вломятся в кузов и схватят их.
Но время шло, а вламываться никто, кажется, не собирался.
— Дорога — говно, — подал голос Андрюха, затягиваясь. — Думал, машина развалится на хрен.
— Эта не развалится, — благоговейно протянул хриплый. — Отечественный автопром.
— Отечественный автопром — тоже говно, — упаднически подметил Андрюха.
— Зато наш автопром к нашим дорогам приспособлен. И кончай ворчать.
— Я не ворчу, — проворчал Андрюха. — Только ты подумай, а если от этих колдобин груз побьется, придет в негодность, виноват кто будет?
— Не побьется.
— Откуда такая уверенность?
— Никогда не бился. Почему сейчас должен?
— Все когда-то бывает в первый раз, — продолжал нудеть Андрюха. — Вот ты залезь, проверь.
Ворожцов снова сжался. Гулко стучало сердце. Звук сердцебиения, казалось, разлетался по всему грузовику и множился, гулким эхом отскакивая от
стенок.
— Сам залезь и проверь, — обозлился хриплый. — Чего ты мне на уши приседаешь?
На мгновение сердце остановилось. Кровь прилила к голове, зашумела в ушах. Страх липким потом заструился по спине.
Послышались шаги. Замершее сердце заколотилось с невероятной скоростью, вновь заполняя стуком все пространство кузова.
— Эй, спорщики, — перекрыл этот дикий стук третий голос, — хорош бодаться, давай сюда с накладными.
— Вот сейчас тебе Лехницкий все и проверит, — пообещал, удаляясь, хриплый голос.
Снова открылась и захлопнулась дверца кабины. Затем три пары ног затопали в сторону блокпоста.
Ворожцов выдохнул с невероятным облегчением. Еще немного подождать, и…
— Чего расселись?
От страшного шепота он дернулся, задним числом соображая, что это всего лишь Сергуня. Физиономия блондинчика вынырнула из-за ящиков вслед за
шепотом.
— Чего орешь? — шепнул в ответ Ворожцов.
— Ничего не ору.