А такие лакомые куски да не подобрать…
Тревожная обстановка во дворце начала нарастать с момента срочного отъезда герцога Готфрида, а после появления гонца с вестью о
Мунтвиге стало по-настоящему неспокойно и неуютно.
Вельможные лорды, собравшиеся на выборы короля, сбиваются в группки, шепчутся, оглядываясь на других, и обрывают разговоры, когда к ним
кто-то подходит.
Я увидел, как в дальнем зале блеснуло золото пышных волос, там в кругу мужчин женщина с прямой гордой спиной и тонкой талией в длинном
зеленом платье до полу. Она как ощутила мой взгляд и повернулась, крепкая, с хорошо развитыми плечами, яркий румянец на молодом лице,
блестящие глаза и пухлые спелые губы. Леди Элинор.
Она с небрежностью оставила рыцарей, расточающих ей комплименты. Я молча ждал и невольно любовался ее спелой молодостью и спортивной
упругостью ее фигуры, туго натянутой кожи на лице, где ни намека на морщинки, даже мельчайших, и общей чистотой и свежестью ее облика.
Издали она чарующе улыбнулась, но, когда приблизилась, лицо стало строгим и озабоченно деловым.
— Рич, что теперь?
— Не знаю, — ответил я сердито. — Почему герцог не мог подождать до выборов?
Она без всякого перехода превратилась в разъяренную тигрицу, защищающего малолетнего тигренка:
— Не смей, для него орден Марешаля — самое главное в жизни!
— Два сапога пара, — сказал я горько. — Оба за идею зарежете.
— За идею?
— За любимое дело, — уточнил я. — Дождемся результатов голосования. Я все еще рассчитываю на победу герцога, но если стрясется
небывалое…
Она вздохнула.
— Ты так привык к победам? Ричард, даже у тебя не все может идти гладко.
— Мы все просчитали верно, — возразил я, — и готовились долго. Может быть, слишком долго. Это говорит о моей тщательности и
осторожности!
— Я дождусь выборов, — ответила она, — однако что-то мне очень неспокойно.
— Берегите Дженни, — сказал я неуклюже. — Как там Родриго?
— Растет, — ответила она с некоторым безразличием, и я понял причину такого резкого поворота от прежнего обожания, теперь всем на свете
для нее стал герцог Готфрид, а бедный любимец Родриго, чьи капризы всегда удовлетворялись, впервые столкнулся с тем, что называют
воспитанием мужчины. — Скоро его из пажей можно будет в оруженосцы.
— Рано, — сказал я сожалеюще, — умом развит, а силенок пока маловато. Надеюсь, Мартин это учитывает. Где Дженни?
— Я видела ее на веранде.
— Надо с нею повидаться, чувствую себя виноватым.
— Да? Это хорошо, — сказала она с удовольствием, — тогда я проведу к ней.
— Спасибо.
Навстречу все чаще попадались в окружении свиты осанистые лорды в парадных формах, слышатся зычные голоса глашатаев, объявляющих имена
высоких гостей и титулы, возгласы церемониймейстеров, приторно пахнет женскими духами.
Сперва я увидел леди Розамунду и ее подруг, они бросали ревнивые взгляды в сторону. Я повернул голову, увидел Дженифер и понял чувства
первых красавиц королевства. Провинциалка не уступает им красотой и гордой статью, но настолько вся наполнена огнем, что все мужчины
невольно тянутся к ней, как мотыльки к пламени.