Поглаживая Тамона, мать, похоже, вернулась в детство не только голосом, но и сердцем.
И сколько уже так плохо?
Кадзумаса внимательно посмотрел на мать.
Недели две-три как началось. Она иногда и меня не узнает.
Могла бы мне сказать
Не хотела тебя беспокоить хотя все равно сказать бы пришлось.
Маюми опустила взгляд.
Э-э!
Мать поднялась с постели.
Надо Кайта прогулять.
Да, пожалуй. Пойдемте все вместе, быстро откликнулся Кадзумаса.
* * *
Кадзумаса с замиранием сердца смотрел, как мать с радостным видом шла впереди, держа на поводке Тамона. У Маюми, судя по ее застывшему лицу, было такое же чувство.
Мать же находилась в хорошем расположении духа, и настроение детей ее совершенно не волновало. Она все время что-то говорила Тамону, останавливаясь, наклонялась к нему и гладила.
Прям как ребенок, говорила Маюми.
Угу, Кадзумаса кивнул.
Мать будто в самом деле вернулась в детство, и он все больше беспокоился, как бы она не выкинула какой-нибудь дикий номер. Ситуацию спасал Тамон. Несмотря на новое непривычное место, он ничего не боялся и гордо шествовал рядом с матерью.
Было в его виде нечто, внушавшее мысль: если что случится, он бросится защищать мать.
Ну что ты плетешься, Кадзумаса? Быстрей давай, быстрей!
Обернувшись, мать поманила его рукой. Вспомнила о его существовании.
Мам, ты слишком быстро идешь.
Кадзумаса прибавил шагу и поравнялся с матерью.
До чего Кайт умен. Ты посмотри: не тянет совсем. Идет рядом.
У нее не только голос помолодел, она и говорить стала по-другому по-детски.
Ага. Умная собака.
Кадзумаса, благодарный Тамону, погладил его по голове.
Он еще щенком был умницей.
Маюми оказалась права: мать перепутала Тамона с собакой, которая была у нее давным-давно. Болезнь не отступила, хотя голос и движения помолодели.
Впереди показалась река Натори. Вдоль берега тянулись поля.
Мать вдруг сделала шаг в сторону, явно собираясь переходить дорогу, хотя ни светофора, ни перехода в этом месте не было.
Осторожно! уже было крикнул Кадзумаса, но осекся.
Тамон остановился и, натянув поводок, заставил остановиться и мать.
Что такое, Кайт?
Пока мать с недоуменным видом выговаривала Тамону, мимо, чуть не задев ее, промчался огромный трейлер.
Мам! Это же опасно, так выскакивать на дорогу.
Маюми изменилась в лице.
Ничего опасного. Кайт же со мной, мать простодушно рассмеялась.
Кадзумаса и Маюми переглянулись. Подул сухой ветерок, напоминавший о приходе осени.
* * *
Спасибо тебе, Тамон, за сегодня.
Кадзумаса протянул руку к пассажирскому сиденью и погладил пса.
Не останови ты ее, она бы на дорогу выскочила. Ты у нас вроде ангела-хранителя. Сестра так сказала.
Кадзумаса продолжал поглаживать Тамона, а тот смотрел ему прямо в глаза.
Они погуляли около часа и вернулись домой. Мать сказала, что устала, и легла. Похоже, она уже давно не выходила из дома, что уж говорить о прогулках. Сказав «до свидания» мирно спящей матери, Кадзумаса уехал.
Светофор загорелся зеленым. Кадзумаса положил обе руки на руль и нажал на газ.
До землетрясения он ездил на машине с механической коробкой передач и не думал переходить на автоматику. Однако во время подземных толчков на машину обрушилась бетонная стена, и она пошла в утиль. На новую денег не было, но работа требовала разъездов, и Нумагути выдал ему этот драндулет. Он часто ломался, бензин жрал как черт. В общем, обходился недешево.
Эх, новую бы тачку! пробормотал Кадзумаса.
Тамон посмотрел на него.
Да и сестренке хорошо бы деньжат подбросить.
Тамон снова повернул к нему свою морду.
Деньги ой как нужны.
Тамон зевнул.
Кадзумаса поставил машину на обочине возле своего дома. Стоянка там была запрещена, но ему ни разу не наклеивали стикер за нарушение правил.
С тех пор как случилось землетрясение, полицейские буквально выбивались из сил. Но когда-нибудь все вернется на круги своя. И надо будет обзавестись парковочным местом.
Деньги нужны, и от этого никуда не денешься.
Войдя в свою квартиру, Кадзумаса насыпал корма Тамону, сам поужинал «быстрой» лапшой.
У тебя-то вон какая вкуснятина, сказал он, глядя на уплетавшего за обе щеки пса.
Рассердившись сам на себя за то, что бормочет такую ерунду, раздраженно сунул в рот сигарету.
Подал голос смартфон. Маюми.
Чего?
Мама только что проснулась, спрашивает, куда делся Кайт.
Я еще его приведу.
Знаешь, после Тамона ей лучше, но мне как-то не по себе чуть-чуть. Она ведет себя как ребенок. И еще. Я ей сказала, что Кайта ты привел, а она опять не помнит.
Кого? Меня?
Вместо ответа послышался вздох.
Да-а, придется ее куда-то определять, сказал Кадзумаса.
А деньги? Где денег-то взять?
От отцовской страховки после того, как расплатились с кредитом за дом, осталось кот наплакал. На эти деньги плюс те гроши, что удается откладывать Кадзумасе, сестра ухаживает за матерью. Как-то перебивается. Спасибо маминым родственникам, присылающим из деревни рис и овощи.
Извини, сестренка.
Не извиняйся. Что поделаешь семья.
Разговор закончился. Кадзумаса вдавил сигарету в пепельницу.
Ну что, Тамон? Возьмемся?
Пес, покончив с едой, лежал рядом с Кадзумасой.
Я про работу, о которой говорит Нумагути. Конечно, это жесть даже по сравнению с тем, чем приходится сейчас заниматься, но зато деньги. И потом, ты ж меня защитишь? Как маму сегодня.
Хотя глаза у Тамона были закрыты, при каждом слове хозяина он еле заметно шевелил ушами.
Да и на корм тебе надо заработать. Все! Решено!
Тамон открыл глаза и посмотрел на Кадзумасу.
И тому показалось, что он прочитал в его взгляде: «Ты думаешь?»
4
Из дома вышли трое. Все невысокие, смуглые.
Один из них подошел к машине и постучал в окно водителя. Кадзумаса опустил стекло.
Кимура-сан?
Он назвал вымышленное имя, которое взял себе Кадзумаса.
Типа того.
Мигель, сказал человек.
По-японски он говорил свободно.
А это Хосе и Рикки.
Кадзумаса кивнул. Эти имена тоже не настоящие.
Садитесь.
Мигель кивнул своим подельникам. Тот, которого назвали Хосе, сел рядом с водителем, Мигель и Рикки устроились на заднем сиденье.
Мигель что-то пробормотал. Заметил в багажном отсеке Тамона, который сидел в приготовленной для него клетке.
А собака зачем? спросил Мигель.
Это мой мамори-гами[7]. Понятно?
Мигель вопросительно наклонил голову набок.
Guardian angel[8], пояснил Кадзумаса по-английски.
А-а понял.
Мигель кивнул и быстро что-то сказал сидевшим сзади компаньонам.
Не лает, не буянит.
Ангел-хранитель и нам не помешает. Как это будет по-японски?
Мамори-гами.
Мигель несколько раз повторил про себя это слово.
Ну, поехали, сказал он.
Кадзумаса отпустил стояночный тормоз.
Нумагути выделил для этого дела «Субару Легаси», тщательно ее подготовил. Полуавтомат, и ездить на ней можно было как на обычной «ручке».
Ну что? Прямо в Кокубунтё[9]? спросил Кадзумаса.
Мигель кивнул.
Было два тридцать ночи. Вокруг ни души.
Объезжая камеры N-системы[10], Кадзумаса повел машину в центр города. Начав работать на Нумагути, он наизусть выучил, в каких местах в их округе установлены камеры, вдолбил это себе в голову.
Ты классный водила, проговорил Мигель.
Центр, несмотря на совсем поздний час, все еще сиял неоновыми огнями. На улицах было полно людей. Кадзумаса остановил машину на углу делового квартала.
Встречаемся здесь через полчаса.
Компания во главе с Мигелем вылезла из машины. Тамон так и сидел в своей клетке.
Когда его пассажиры исчезли из виду, Кадзумаса тронулся с места. Он весь покрылся потом включенный кондиционер не приносил прохлады. В горле пересохло. Кадзумаса не заметил, как им овладела тревога.
Он ехал без всякой цели, просто чтобы ехать. Как только в глаза ударял свет фар встречного автомобиля, сердце стучало так, словно били в набат. Чтобы хоть немного успокоиться, он поглядывал в зеркало заднего вида: как там Тамон, и всякий раз видел, что пес смотрит в другую сторону то влево, то вправо, то через заднее стекло, то вперед.