Надо было спасаться. Но как?
«Рюкзак! – поняла Маруся. – Наверняка там есть какое нибудь средство. Не на смерть же меня сюда отправили?»
Но, кое как добравшись до рюкзака, девочка первым делом схватилась за коммуникатор. Он работал, но только на прием. Функция исходящих сообщений была отключена. Как – Маруся не знала. Раз десять набрав номер папы, она разозлилась, отшвырнула коммуникатор и с треском рванула клапан рюкзака – комары одолели ее окончательно.
Внутри оказалась масса вещей, и среди них – форменный комбинезон Зеленого города, используемый учащимися на практических занятиях. Сбросив легкое платье, Маруся быстро натянула его на себя. Великоват, но сойдет. Комары немедленно отстали: ткань была со специальной пропиткой.
Теперь можно осмотреться. Несколько раз внимательно обведя взглядом окрестный лесисто горный пейзаж, Маруся поняла только одно: она понятия не имеет, где очутилась. Это, конечно, плохо. Но у нее есть направление – та самая просека, на которую указывала Алиса. Там должна быть тропа. А тропа – это люди. А люди – это коммуникаторы. А коммуникаторы – это папа. А папа – это спасение.
«Поем, вымоюсь, высплюсь – и Бунину с его командой подонков не поздоровится! Хватит глупостей. Все расскажу папе», – решила Маруся.
Немного успокоившись, девочка приступила к осмотру содержимого рюкзака. Итак, у нее были: бутылочка с водой, нож, «вечная» китайская зажигалка, резиновые сапоги, шерстяные носки, фонарик, влажные салфетки «смерть вирусам», два сигнальных факела типа «Зеленое пламя» и какая то картонная коробочка с грубо напечатанной картой и надписью «Беломорканал».
– А папиросы то мне зачем? – пробормотала девочка. – Лучше бы еду положили. Гады!
После борьбы с орлом и укола парализанта у нее кружилась голова, мысли путались. Сжав в ладони ящерку, девочка попыталась встать. Получилось плохо – Маруся едва не упала. Обутые в легкие туфли ноги промокли и разъезжались во влажном мху. Пришлось натянуть тяжеленные сапоги. Стоять и ходить стало удобнее.
Нашивку на комбинезоне она заметила не сразу. На левой стороне груди желтел матерчатый прямоугольник с надписью «Алиса Сафина. Группа 1».
– Ну уж нет! – взвилась Маруся, схватила нож и принялась спарывать нашивку с ненавистным именем. Руки еще плохо слушались ее, и пару раз лезвие соскальзывало, оставляя в комбинезоне дыры.
Так и зарезаться недолго.
Наконец желтая нашивка полетела в кусты. Маруся спрятала нож в карман, отдышалась и потянулась за водой. Пластиковая бутылочка закончилась на удивление быстро, зато чувство голода немного отступило.
Теперь пора в дорогу. Скоро вечер, а ей до темноты обязательно нужно найти людей. Подобрав коммуникатор, она заметила поодаль что то белое. Это была фотография, врученная Буниным Алисе.
Маруся подняла снимок, прочитала надпись «Долина реки Ада, 2009 год», перевернула. Бумага была старой, краски выцвели. Но то, что снимок был сделан на этой пустоши, она поняла сразу – те же горы за лесом, те же обгорелые деревья. А на том месте, где сейчас стояла Маруся, вольготно расположилась группа улыбающихся людей, одетых в полевые камуфлированные костюмы. Несколько совершенно незнакомых девочке мужчин и женщин.
– Но одна из девушек вроде бы смутно кого то напоминает, – подумала Маруся.
Стоп!
Маруся всмотрелась в снимок. Точно. Она не раз видела эти глаза, задорно вздернутый нос, улыбку, поворот головы… Ей стало жарко, в ушах зашумело.
Догадка была как вспышка:
– Мама?!
4
И вот теперь Маруся бредет по этой проклятой выгоревшей пустоши к тропе, и мысли в ее голове напоминают мотыльков, кружащих летней ночью вокруг лампы. Их так же много, и они такие же бестолковые.