Музыка тут звучала ощутимо громче. Guns n Roses «Sweet Child O Mine» вряд ли можно с чем-либо спутать. На стенах футболки и банданы, плакаты давно забытых или еще живых групп, постеры, с которых смотрели косматые металлисты прошлого. И винил много винила. Часть на стенах и полках, другое заботливо упрятано в стеллаж. Две электрогитары поблескивали красным лаком под неоновой, почти как у меня, вывеской. Продавец курил прямо в подсобке и постукивал в такт по краю стола широкой ладонью. Он заметил меня, но выходить не спешил. Обычно в такие места заходят ради интереса, крутятся пару минут, глазея на футболки и спешно выходят. Я же никуда не торопился, как и Сол Хадсон Слэш с гитарным соло.
Продавец наконец вышел, кивнул в знак приветствия. Из-под черной банданы торчали длинные локоны, а в ухе поблескивала серьга. Он мог бы быть и более стереотипным рокером, будь у него на руках кожаные перчатки без пальцев и шипованная куртка, но нет. Простую белую майку украшало пятно от пива или чая. А на запястье громыхали тяжелым браслетом часы Casio. Настоящий раритет.
Ищу альбом, сказал я, просто чтобы от меня не отмахнулись как от сонной мухи.
Он снова кивнул, но уже более заинтересованно. Скользнул взглядом по моей футболке. Сейчас редко кто ищет музыку все доступно в телефоне. Значит, я не из зевак. Продавец тоже так решил.
Judas Priest, сказал я. «Turbo».
Винил?
Кассету.
Ничуть не удивленный продавец с уважением кивнул и снова скрылся в подсобке.
Я неспешно бродил по не слишком просторному подвалу в окружении близких мне вещей. Большинство азиатский репринт и подделки, но были и действительно редкие вещи. Потрепанные картонные обложки таили усеянные бороздками блестящие пластинки. Все оригиналы с ценниками в евро в уголках. Несколько пластинок со скандальными обложками демонстративно украшали полку.