Ах! воскликнула я. Лифт! Никогда не ездила.
В Хэвишеме было несколько крупных торговых центров с лифтами, и я видела их в наши редкие походы по магазинам, но мама называла их дьявольским изобретением и отказывалась пользоваться. На складе траурных принадлежностей Харпера, где мы покупали большую часть одежды, к её счастью, лифта не было.
Первый раз такой вижу, сообщил Оливер, барабаня пальцами по металлу, пока Скелет с любопытством обнюхивал кабину. Новый?
Да, подтвердил Нико.
Он с гордостью взглянул на лифт, закрывая металлические ворота.
Мы недавно установили лифт для Элени. Блестящая идея.
Всё для меня, театрально вздохнула Элени, гладя подлокотники кресла. Я раньше спортом занималась, бегом по пересечённой местности, знаете? Если бы не тот ужасный крокодил
Нико бросил на неё взгляд, а она лукаво сверкнула глазами.
Мне жаль Нико, ему приходится везде меня возить.
Ну, сам виноват, шутливо ответил он и, вкатив кресло в лифт, развернул Элени к нам лицом. В конце концов, крокодил был мой.
Я заглянула в чёрно-белую кабину, сомневаясь, хватит ли места для четверых и собаки, но Нико махнул, приглашая нас войти.
Не беспокойтесь поместимся.
Я заметила дырку в полу, через которую виднелась чернота длинный обрыв до дна. Скелет, не обращая внимания на моё замешательство, вырвался вперёд и положил голову на колени Элени, на оборки синей юбки. Она хихикнула и погладила его по голове. Я встала рядом с Нико, ощущая тепло его руки и чувствуя себя неловко от такой близости.
Оливер всё ещё стоял в коридоре.
Ненавижу тесноту, сообщил он, переминаясь с ноги на ногу.
Ну что ты как маленький. Всё будет хорошо.
Я протянула руку и втащила его в лифт.
Пожалуйста, закройте двери, попросил Нико.
Оливер с сомнением захлопнул металлические ворота, и двери лифта закрылись. Нико усмехнулся и нажал на кнопку на боковой стене. Кабина вздрогнула и поехала вверх.
Сердце у меня ёкнуло. Оливер позеленел, а Скелет заскулил. Всё-таки непривычное ощущение. Только Нико, явно развеселившись, с усмешкой смотрел на меня.
Когда мы доехали, кабина затряслась и остановилась. Оливер открыл двери и, спотыкаясь, вышел на толстый ковёр, словно страдающий от морской болезни моряк, с облегчением ступивший на твёрдую землю. Мы вышли следом. Скелет радостно вилял хвостом.
Ко всему привыкаешь, заметила Элени. Но это просто спасение. Теперь намного легче передвигаться по театру. Я могу немного пройти с палкой, но эти лестницы упасть не встать.
Надеюсь, её не нужно понимать буквально.
Следуя за ними, мы подошли ещё к одному буфету слева и широко распахнутым двустворчатым дверям справа.
Зрительный зал, небрежно обронил Нико, словно о каком-то пустяке.
На самом деле всё было наоборот зал поражал с первого взгляда.
Для начала он был огромен. Мы вошли сзади, и перед нами простирались вниз ряды красных, обитых плюшем кресел, нетерпеливо ожидающих зрителей.
В центре свисал огромный красный с золотом занавес, за которым эхом отражались голоса суетящихся рабочих сцены. По бокам сцену украшали деревянные панно с невероятно красивой окрашенной резьбой.
На кремовом фоне виднелись славные сцены древнегреческой мифологии, знакомые мне из книг: Икар и Дедал с восковыми крыльями, главный из богов-олимпийцев Зевс, извергающий молнии, Персефона, держащая гранат, которым Аид связал её с царством мёртвых.
Кое-где сохранились оттенки золотистой и небесно-голубой краски. По сравнению с остальным декором здесь его обновили недавно. В некоторых местах у карнизов откололись края или истёрлись спинки кресел, но панно обрело приличный вид.
Оливер благоговейно озирался вокруг. Даже Скелет удивился.
Оливер, закрой рот, галка залетит, поддразнила я, хотя сама обалдела не меньше.
Никогда не был в театре, приглушённым голосом сообщил он, словно мы стояли в соборе. Боже мой! Это великолепно!
Спасибо, поблагодарила его довольная Элени. Мама с папой трудились не покладая рук. Здание-то старое, сами понимаете. Нужен ремонт.
Я взглянула наверх. Тыльную часть зала окаймляли три возносящихся в небеса балкона. Интересно бы постоять там, под потолком, где только низкий латунный барьер не даёт тебе улететь вниз. А посредине с потолка, сверкая бесчисленными подвесками, свисала огромная люстра, равной которой я не встречала.
В жизни не видел ничего подобного, тем же зачарованным тоном произнёс Оливер.
Я улыбнулась и погладила кресло перед собой, мягкий, пушистый бархат. Можно сесть в него и посмотреть представление. От этой мысли по спине побежали мурашки.
Нико, что ты говорил раньше начала я. Про представление. Мы сможем увидеть леди Афину? Вряд ли у меня хватит денег на билеты
Они всё равно распроданы, пожал плечами он. Но у нас есть ложа, для семьи. Он показал на один из небольших балкончиков перед сценой. Вы можете сесть там.
Вот теперь я уж точно остолбенела. Оливер толкнул меня локтем.
Вайолет, челюсть не потеряй, поддразнил он меня в ответ.
Мм, ну-у, запнулась я. Как-то неудобно
Я настаиваю, сказал Нико.
Спасибо, облегчённо ответила я. Чудесно. Надеюсь, узнаем что-нибудь полезное для дела.
Не за что, радушно улыбнулся он.
Я сдерживала Скелета, который срочно рвался обнюхать проход. У меня были вопросы к брату с сестрой.
А что леди Афина обычно делает на представлении? спросила я, передавая собачий поводок Оливеру, чтобы вооружиться блокнотом и карандашом.
А-а! потирая ладони, оживился Нико. Это что-то невероятное. У неё есть древний дух Ахилл, и она тайно с ним беседует. Он предсказывает будущее.
Гм, задумалась я.
Что-то не верилось. Духи не слишком разговорчивы, и я по опыту знала, что знаний о будущем у них нет. Как раз наоборот: они чаще вспоминают о прошлом, о своей жизни, хотя иногда наблюдают за событиями.
Она, наверное, сильный медиум, осторожно заметила я.
Змея подколодная, вот она кто, фыркнула Элени.
Она вам не нравится? спросил Оливер.
Элени сложила руки на груди.
Нет. Самовлюблённая фифа. Сегодня днём запустила в Арчи тарелкой с огуречными сэндвичами. Огурцы, видите ли, не так тонко нарезаны и расстроят её космическое равновесие.
Она закатила глаза.
Перестань, она актриса, и этим всё сказано, добродушно заметил Нико. И довольно успешная. Знаете, сколько хорошего она сделала для театра.
Мне не хватает настоящих спектаклей, вздохнула Элени. Она взглянула на нас с Оливером. Я хочу писать пьесы. Как Шекспир.
Глаза у неё мечтательно блеснули.
Убийства, тайны, драки, комедии, трагедии Всё это бывает в пьесах.
А что произошло с пьесами? спросил Оливер.
Сейчас у нас в программе только эти новшества, печально сообщила она. Очевидно, публике больше ничего не нужно. Каждый вечер на сцене леди Афина, ну если повезёт пантомима или балет. А спектаклей настоящих не ставили давно.
Вы написали пьесу? зачарованно спросила я.
Я бы тоже хотела писать книги и в душе воображала, как пишу готические романы, но никогда не пробовала.
Она написала несколько пьес, сообщил Нико. Блестящих, на самом деле.
Ой, что ты, смущённо улыбнулась она и покраснела. Несколько недель назад я показала папе последнюю пьесу под названием «Зеркальное убийство». Мне показалось, что пьеса удалась. Он пожал плечами и сказал, что места в программе нет.
Огонёк в её глазах погас.
Мне стало её жаль. Мне ли не знать, как обидно, когда твои мечты ни во что не ставят. Но теперь в шляпе сыщика которой нет, но ничто не мешает приобрести я заметила, что Элени не любит леди Афину. У меня складывалось впечатление, что доверять медиуму не стоит, и вполне вероятно, что она мошенница.
Но если так, откуда у неё сведения об ожерелье мисс Ли? Я погладила золотое колье в кармане. Нам ещё так много нужно узнать.