..
- Не "ну", а верить ты должен только мне. Я, господин Полгнома, твой командир, ты должен верить только мне. Никому, кроме меня, не доверяй. Понял? Повтори!
- Да понял я...
- Так повтори!
- Чего?
- Ты никому не должен...
- Я никому не должен доверять, кроме... э...
- Кроме меня, твоего командира, господина Полгнома.
- Ну.
- Кому ты должен доверять?
- Ну, это...
- Жрать хочешь? Сегодня обеда не получишь, покуда я не услышу...
- Господин Полгнома, мой командир.
- И?
- Чего?
- Кому ты должен доверять?
- Господину Полгнома.
- И?
- И никому более. А обед-то скоро?
Покончив с простыми вопросами, Коклос перешел к вещам посложнее.
- Запомни, ты не будешь сражаться, не будешь трудиться, вообще у тебя житуха мировецкая при мне пойдет, понял? Не хлопай глазами!.. Ладно, вижу, что понял. Так вот, почему тебе такое счастье привалило?
- Потому что мой командир - господин Полгнома, благодетель.
- Ну ладно, ладно, я сейчас о другом. Ты пока что ешь, пей, отлеживай бока, но, когда придет время, мы с тобой должны будем спасти его императорское величество от страшной беды.
- Понял.
- Хорошо, коли так. Когда придет срок, придется подраться и потрудиться. Очень недолго, а потом - много всяких наград. Ты только меня слушайся.
- Понял.
Верзила уже смекнул, что от него пока требуется немного - кивать да соглашаться.
- Понял? Тогда повтори.
- Я буду жрать и бездельничать. Когда скажете, господин, пойду и это.
- Чего?
- Ну, чего... чего скажете.
- Слава Гилфингу, Керт! Ты на глазах становишься умнее. Вот что значит общество мудреца!
- Чего?
- Слушайся меня, и будешь сыт, одет и... да, чуть не забыл. Самое главное: никому не повторяй того, что слышал от меня.
- Ох...
- Чего вздыхаешь, Дубина?
- Как же мне жить, не повторяя стольких важных слов?
- Керт принялся загибать пальцы, каждый из которых толщиной едва уступал коклосовой руке, - и слова-то какие важные: сыт, одет, понял, забыл, господин... чего еще? А! Подраться, потрудиться... Хотя без этих слов я бы еще сумел как-то обойтись... но сыт и одет! Без этого не можно!
- Керт!
- А?
- Иногда я забываю, кто из нас Дубина.
- Гы-ы...
- Тьфу, надоел.
Коклос тяжело вздохнул, приподнял полог фургона и уставился наружу. Кавалькада замедлила ход, возницы придерживали повозки, потому что впереди остановились всадники. Что-то произошло.
- Ладно! Сиди здесь, - Полгнома завозился, оправляя камзол поверх тонкой кольчуги, - я напомню братцу о себе. По-моему, что-то произошло, и я постараюсь разузнать новости. Ты сидишь здесь и охраняешь наше барахло, понял? Когда братец набрал в войско ванетское ворье, мне и тогда было неспокойно, но теперь в нашем войске тьма тьмущая сантлакских бездельников, и, стало быть, поклажа в опасности.
- Уж я уберегу, - уверенным тоном успокоил здоровяк, - ступайте смело, господин. И насчет обеда бы вам расстараться неплохо.
- Мудрая мысль, - одобрил карлик, осторожно пробираясь к выходу.
- Керт, сэр Войс оклеветал тебя, когда назвал дураком. Ты же мудр, как весь императорский совет! А имперский совет так же мудр, как ты!
*** Карлик выбрался на облучок и поинтересовался причиной задержки. Возница пожал плечами - остановились повозки впереди, вот и он придержал лошадей.
- Ага, ну ладно...
Коклос отвязал своего серого, взобрался в седло и отправился вдоль вереницы телег и фургонов. Ему пришлось выждать, пока мимо пропылит колонна скверно одетых кавалеристов под ванетскими знаменами, потом Полгнома отъехал подальше от дороги, чтобы двигаться без помех.