Я возвращаюсь в холодную квартиру, шторы стоят парусом от ветра, немного снега намело на пол у окна. Вот, теперь точно надо его прикрыть, а то ещё сугроб привалит не разгребу.
Берусь за ручку, закрываю пепельница вылетает в окно, и через несколько секунд слышится звон разбитого стекла (или же льда).
«На счастье», думаю я и смотрю вниз. На асфальте блестят осколки стекла и льда. «Прям моё состояние», про себя говорю я и задумываюсь, что сготовить на ужин.
Впрочем, выбирать не приходиться «завтрак, обед и ужин холостяка» пельмешки.
На часах одиннадцать вечера.
В моей квартире темно.
Телевизор включён, все там друг друга поздравляют, поют, пьют, веселятся а я сижу на подоконнике у открытого настежь (или нараспашку) окна (снова, здравствуй! снова, как дела?).
Снаружи холодно, редкие снежинки попадают на меня, а я этого не чувствую.
С улицы слышится смех, слышатся радостные возгласы, а мне не смешно.
Снежинки крутятся в воздухе, напоминая небольшую метель и видно в их мерцании что-то до боли знакомое, что-то печальное, что-то молчаливое, что-то похожее на меня
Я всё ещё сидел на подоконнике, когда из комнаты, где работал телевизор, зазвучали фанфары перед речью президента.
Решил, наконец, слезть и открыть шампанское, а то прям вообще не Новый год.
Пока открывал, уже и прозвучала речь, пробили куранты, спели гимн, на улице послышались звуки салюта, и небо осветилось различными цветами огней, вырисовывавших самые невероятные и красивые рисунки.
Спасибо тем людям, что не ленятся запускать его на Новый год! Это ж бесплатное шоу для почти всех жителей города
Я стою с бокалом шампанского у открытого окна, откуда ветер задувает ко мне в дом снежинки, а я этого всё ещё не чувствую
Говорят, как встретишь Новый год, так его и проведёшь вот, ведь, как грустно всё выходит
Я чувствую, как в носу начинает пощипывать, как перед слезами
Тут, раздаётся звонок телефона звонит мама, тот человек, которому я нужен, который про меня помнит, хоть нас и разделяет расстояние
Отвечаю на звонок, мы поздравляем друг друга.
По телевизору показывают концерт, за окном фейерверки и снег и сотни радостных лиц а мне грустно и тоскливо встречать Новый год одному
«И видеть Новый год»
На улице уже смеркалось, хотя на часах было только начало пятого. Впрочем, ничего удивительного декабрь на дворе предновогодняя пора.
В воздухе вихрем кружились снежинки. Лёд на лужах, будто груда алмазов, красиво поблёскивал. Под ногами отзывался хрустом снег.
Сквозь всю эту красоту, смешанную с холодом, Ирина шла по белому заснеженному асфальту. Вдоль дороги стояли мрачные «облысевшие» деревья, кора которых от темноты и холода казалась совсем чёрной. Сквозь их голые ветви, покрытые снегом, были видны разноцветные огоньки окон и гирлянд в домах. От этого даже казалось немного, что это такие яркие листья на снежных ветках. Однако это была такая простая, но такая искренняя человеческая радость приближающемуся празднику Новому году.
Ирина шла за своей дочкой в детский сад. С тех пор, как день стал становится короче, она старалась забирать Надю пораньше, что всегда радовало малышку.
Наконец, показались знакомые белые стены. В окнах горел яркий свет, и видны были силуэты играющихся детей. Сколько Ирина ни забирала свою дочку, а всё пыталась найти её в окнах. И никак не получалось.
Зашла в знакомый вестибюль, в котором висело много детских разноцветных курточек и опёрлась на одну из стен перед дверью, за стеклом которой бегали и играли детки. Она знала, что Надя сейчас её заметит. Да! Такая родная и милая маленькая фигурка в розовой кофточке уже бежит к двери с возгласами:
Мама! Мама пришла!
Воспитательница, улыбаясь, открыла дверь, ибо девочка всё ещё не могла дотянуться до ручки.
Ирина присела на корточки, и Надя устремилась в её родные и холодные, с улицы, объятия.
Привет, Наденька! нежно говорила мама. Соскучилась?
Да! нараспев воскликнула девочка. Пошли домой!
Она выскочила из объятий мамы и побежала к курточкам под умилённый смех и улыбки Ирины и воспитательницы.
Мама, мама! заговорила снова Наденька, когда мама помогала ей застегнуться. А почему Серёжа всё время сидит на месте и ничего не делает?
С этими словами она указала на мальчика в синей кофте и серых штанишках, который, и в самом деле, в отличие от других детей в своей группе, сидел на тумбе и тупо смотрел в пол, что-то теребя у себя в руках.
Понимаешь, Наденька, Серёжа слепой, ответила мама.
Среди родителей все знали, что в группе есть слепой ребёнок. Его воспитывала бабушка, а где его мама никто не понимал или не знал
А что это такое? недоумённо спросила девочка.
Это когда глазки ничего не видят.
Как это?
Ну, когда ты не можешь ни на что смотреть, потому что у тебя всегда черно перед глазами. Вот ты, когда спать ложишься закрываешь глазки не видишь ничего. У Серёжи то же самое. Только всегда.
А что же он? Никогда нас не видит, что ли? искренне удивлялась девочка, когда они с мамой уже вышли на улицу. Не видит снега? Деревьев? Нашего садика?
Да, он всего этого не видит. Поэтому его всегда и везде за ручку водят.
Они шли по заснеженным белым улицам, освещённым жёлтым светом фонарей, который дополнялся разноцветием гирлянд и огоньков.
Наденька грустным и задумчивым взглядом смотрела наверх и спросила:
И даже этого всего не видит?
Нет, не видит. Совсем ничего не видит
Глаза девочки погрустнели ещё больше, а губки надулись, словно перед плачем. Она смотрела по сторонам, оглядывая зимний город сквозь неуёмный рой снежинок и свет многочисленных огоньков.
Мама провела её через небольшую площадь, на которой стояла высокая ёлка, украшенная большими блестящими шариками, гирляндами разных цветов, игрушками в виде оленей, пингвинов, медвежат и белых зайчиков. Под нижними лапами дерева стояли коробки с подарками, завёрнутые в яркую сверкающую глянцевую бумагу, которую обмотали красными шёлковыми лентами. На верхушке светилась золотыми узорами красная звезда.
Наденька смотрела вокруг везде были люди, все они были счастливыми! Кто-то нёс подарочные мешки куда-то; кто-то сидел, общаясь с друзьями, то и дело попивая нечто дымящееся из пластиковых стаканов; кто-то просто подбегал к ёлке, чтобы сфотографироваться. Все люди ждали праздника, ждали Нового Года, и казалось, что все заботы и невзгоды настолько размыты
А что же это? снова спросила Наденька, глядя снизу на маму. Серёжа и Новый Год не увидит?
Нет, не увидит, ответила Ирина.
А как же праздник? не унималась девочка.
Ему придётся, наверное, спать. Или просто послушает телевизор. Не знаю даже как он празднует
Ей самой было очень жаль мальчика, и она видела, что её дочь искренне переживает за него.
Весь оставшийся день Наденька была задумчивая. Даже не стала смотреть мультики перед сном, что было странно она никогда ещё их не пропускала, даже если сильно уставала. Вместо этого, сразу отправилась спать.