Почему был? Он и есть!
Хорошо, есть. Но с чего вы взяли, что он вообще её ревновал?
Так Нинка постоянно жаловалась! Синяки мне показывала!
Вы хотите сказать, что Авдеев бил вашу подругу?
Не просто бил, а колотил!
«Странно, подумал Наполеонов, судмедэксперт в своём заключении и словом не обмолвился ни о каких синяках».
Вы уверены? спросил он Левченко.
Ещё бы! Я своими глазами видела! Женщина выразительно потыкала пальцами в свои глаза.
У Авдеева были причины ревновать вашу подругу?
Абсолютно никаких! уверенно заявила Левченко.
Очень интересно, задумчиво проговорил следователь, почему же ваша подруга не подавала на развод?
А жить на что? вопросом на вопрос ответила Левченко.
Как на что? удивился Наполеонов. Ваша подруга была молодой, здоровой женщиной и могла бы найти себе работу.
Трудом праведным не наживёшь палаты каменные, процедила сквозь зубы Раиса.
Я, кажется, вас не понял.
Что тут понимать? Нина не привыкла горбатиться с утра до ночи!
Почему именно горбатиться?
Потому! Что столько денег, сколько нужно молодой женщине для поддержания своей красоты, ни на какой работе не заработаешь! А в совет директоров «Газпрома» нас с Нинкой никто не позвал.
Понятно, кивнул Наполеонов, что ничего не понятно. Насколько я знаю, Михаил Авдеев к «Газпрому» тоже отношения не имеет, однако содержал две семьи и, как мне кажется, неплохо содержал.
У Мишки своя фирма! Что вы сравниваете, она не моргнув глазом упомянула огородный овощ, с пальцем.
Зато Наполеонов при её словах моргнул и даже дважды. Он всё никак не мог привыкнуть, что с милых женских губ слетают подобные словечки.
«Это всё мама виновата», с нежностью подумал Наполеонов. Что верно, то верно, знаменитая некогда на весь Союз и даже за его пределами бывшая пианистка, а позднее преподаватель Софья Марковна Наполеонова никогда не употребляла бранных слов и была интеллигенткой старой закалки в хорошем смысле этого слова. Софья Марковна не чуралась никакой работы, нос кверху не задирала, пол мыла и картошку чистила так же виртуозно, как играла на рояле. Из всех видов шопинга, насколько помнил Шура себя в детстве, мать с неудержимой страстью отдавалась одному, а именно покупке книг. Книги покупались не только в книжных магазинах, но и с рук, на рынках, в букинисте. А ещё они с мамой собирали макулатуру, за сдачу которой тоже полагалась книга.
Наполеонов мотнул головой, отгоняя от себя воспоминания, и спросил:
Правильно ли я вас понял, Раиса, что ваша подруга ради тряпок готова была терпеть побои.
Много вы понимаете, ради тряпок, процедила она презрительно, ради хорошей жизни!
Следователь уже уяснил для себя, что понимания о том, что представляет собой хорошая жизнь, у них со свидетельницей кардинально разные.
Хорошо, я понял, кивнул Наполеонов, Нина Авдеева держалась за мужа из-за денег, но почему он не разводился с ней?
Не знаю.
Чем занималась Нина Авдеева до замужества?
Мы обе работали в фирме по распространению косметики.
То есть ходили по квартирам и офисам и навязывали левый товар?
Почему левый?! обиделась Левченко. Мы продавали хорошую косметику. У нас были постоянные клиенты.
Вы хорошо зарабатывали?
Неплохо.
Авдеева уволилась, потому что вышла замуж. Почему ушли с работы вы?
Одной ходить по людям некомфортно.
Наполеонов подозревал, что она кривит душой, так как сам не раз сталкивался с сетевиками, которые ходили со своим товаром поодиночке, но всё-таки допускал, что женщина говорит правду. Поэтому, решив не цепляться к её словам, он проговорил:
Сейчас мы разговаривали с вами без протокола. Но вполне возможно, что вам придётся прийти в следственный комитет и дать официальные показания. При этом вы должны помнить, что за ложные показания полагается наказание.
Очень мне нужно врать! скорчила она презрительную гримаску. И вообще, я не обязана приходить в ваш следственный кабинет!
Обязаны. Вам пришлют повестку. Если вы не придёте, вас приведут.
Сатрапы!
Наполеонов пропустил мимо ушей ругательство Левченко и покинул, не прощаясь, её квартиру.
Девица не вызывала у него ничего, кроме отвращения, но следователь должен уметь работать с любыми свидетелями вне зависимости от того, какие чувства от общения с ними он испытывает.
Не успел Наполеонов высунуть нос из подъезда Левченко, как в лицо ему ударил порыв ветра с дождём, смешанным со снегом.
Только этого ещё не хватало, пробормотал следователь себе под нос и бегом кинулся к своей машине. Выехав со двора, он сразу же позвонил судмедэксперту и, едва тот взял трубку, накинулся на него: Зуфар Раисович, ты чего же это в заключении ни словом не обмолвился о следах побоев на теле Нины Авдеевой?
Потому и не обмолвился, спокойно парировал Илинханов, что их там не было, а заниматься приписками я не приучен! И вообще морг это не место для фантазий!
Так ты хочешь сказать, что муж не бил Авдееву?
Я и говорю тебе русским языком, что её никто не бил! По крайней мере, в последнее время!
Вот тебе бабушка и Юрьев день! вырвалось у Наполеонова.
Кто тебе вообще сказал, что её били?
Свидетельница. Подруга убитой.
Скорее всего это её выдумки или домыслы.
Вы так думаете? ещё раз попытался уточнить следователь.
Я сказал тебе своё мнение! отрезал Илинханов.
Извини, Зуфар Раисович, вздохнул Наполеонов.
Ничего, бывает, благодушно отозвался судмедэксперт, а если хочешь, пошутил он, приводи сюда свою свидетельницу, мы отрежем у неё кусочек языка и исследуем его на склонность к болтливости.
Скажешь тоже, отмахнулся следователь, нам с тобой, боюсь, тогда отрежут не язык, а самое ценное для нас мужчин место.
Ты, конечно, имеешь в виду голову, Илинханов рассмеялся и отключился.
«Так, подумал Наполеонов, о побоях свидетельница наврала. Но то, что супруги Авдеевы ссорились, подтвердила не только Левченко, но и соседи. Пусть до рукоприкладства дело и не доходило, но терпение у мужа могло закончиться, и он захотел решить вопрос кардинально. Тем более что, судя по всему, давать мужу развод Нина Авдеева отказывалась. А делить с ней нажитое своим трудом Михаил Авдеев, надо думать, не хотел. А как говорил «мудрый вождь» нет человека, нет проблемы. Что тут думать, одёрнул Наполеонов сам себя, надо ехать к Авдееву на работу и выяснять, куда уехал, когда, зачем и уехал ли вообще».
Глава 6
Наполеонов тронул свою машину с места. И белая «Лада Калина» поплыла белым лебедем по дороге, залитой дождём. Наполеонов почувствовал укол совести: вот он сидит в тепле и уюте, а его «девочка» отдувается за двоих. «Бедная моя», подумал он о своей машине и, погладив руль, включил «дворники».
Фирма Михаила Сергеевича Авдеева располагалась в четырёхэтажном здании из красного кирпича на четвёртом этаже. Чтобы попасть в неё, Наполеонову пришлось предъявить своё удостоверение бдительному охраннику.
Поднявшись без лифта на четвёртый этаж, Наполеонов увидел, что лестница разделяет коридор на два крыла.
Направо пойдёшь, пробубнил он себе под нос, посмотрел налево, но в итоге пошёл всё-таки направо. И не ошибся, фирма Авдеева занимала именно это крыло. Дойдя до двери с надписью «приёмная начальника», он постучал и открыл дверь. Вошёл и удивлённо вытаращил глаза на парня, сидевшего за столом с компьютером.
Мне нужен секретарь, громко объявил следователь.
Я секретарь, ответил юноша. Наполеонов обратил внимание на его щёки, покрытые лёгким пушком, длинные ресницы и светлые кудри.
«Так, приехали, подумал следователь про себя, по всему выходит, что Авдеев ещё и не традиционной ориентации». Вслух он сказал:
Мне нужен Михаил Сергеевич Авдеев.
Юноша развёл ухоженными руками:
К сожалению, ничем не могу вам помочь, Михаил Сергеевич отсутствует.