«Вдовы и сироты в нашем военно-духовном ведомстве не забыты и пользуются, сравнительно с епархиальным духовенством, значительным пособием, сказал отец Александр. Пособие это могло бы выдаваться в еще большем размере, если бы обращено было подведомыми мне пастырями должное внимание на доходность от продажи церковных свечей. Дело это, к прискорбию, до сих пор не упорядочено, и главным образом по причине равнодушного отношения к нему настоятелей церквей и отцов благочинных. А дело-то святое помощь вдовицам, сиротам и питомцам разных учебных заведений».
28 марта 1905 года состоялось общее собрание членов похоронной кассы военного духовенства под председательством протопресвитера Александра Желобовского. Прошел год после основания этого учреждения взаимопомощи, и отец Александр с радостью засвидетельствовал успех его деятельности. «Были опасения за результаты нового начинания, сказал он, но, слава Богу, они оказались напрасными. За один год дело стало на прочную почву, в чем каждый интересующийся может убедиться из отчета Правления кассы».
По уставу кассы Правление и ревизионная комиссия избирались только на один год. И на 1905 год нужно было избрать новый состав, но, согласно общему пожеланию, состав остался прежним и председателем Правления вновь был избран отец Роман Медведь. Председатель ревизионной комиссии поднял вопрос о затруднительности собираться ежемесячно, как того требовал устав. Отец Роман, абсолютно уверенный в безупречности своей и своих помощников работы, предложил делать ревизии тогда, когда это сочтет нужным ревизионная комиссия. Но протопресвитер Александр отклонил это предложение, так как по его убеждению отношение ревизии к Правлению должно быть основано на принципе доверия, а внезапные ревизии, напротив, будут свидетельствовать о недоверии. А это доверие должно иметь и ожидать по праву, тем более что все работающие в кассе священнослужители. «Уж если священникам не верить, тогда кому же верить?» заключил он.
Было решено, в соответствии с определением Святейшего Синода, внести изменения в устав похоронной кассы после пяти лет ее существования. В заключение собрания протопресвитер Александр еще раз выразил радость по поводу успешной деятельности нового учреждения и предложил общему собранию ходатайствовать о поощрении отца Романа очередной наградой, с чем все выразили свое полное согласие.
Следующее собрание военного духовенства состоялось 31 мая 1905 года и почти полностью было посвящено событиям, связанным с русско-японской войной. Некоторыми высокопоставленными военными перед духовенством был поставлен вопрос, почему на панихидах об упокоении умерших воинов молятся только о православных воинах и исключают лютеран и католиков. Протопресвитер Александр предложил обсудить, нельзя ли опустить слово «православных» и молиться вообще «об упокоении душ усопших рабов Божиих, воинов-христиан, за веру, царя и Отечество на поле брани живот свой положивших»? Он поручил заняться этим вопросом докторам богословия протоиереям Евгению Аквилонову и Сергию Соллертинскому. Отец Александр привел случай, связанный со смертью генерал-адъютанта графа Михаила Тариэловича Лорис-Меликова, принадлежавшего к армяно-григорианской церкви, скончавшегося в Ницце во Франции и похороненного в Тифлисе. Уже была назначена панихида, на которую собралось до двух тысяч солдат, но священник отказался ее служить, и солдаты разошлись с недоумением и огорчением.
Протоиерей Евгений Аквилонов на предложение обсудить этот вопрос высказался однозначно установленная молитва о православных воинах есть принцип нашей Церкви, а принцип не справляется с тем, какое он производит действие приятное или неприятное на иноверцев лютеран и католиков. Протоиерей Сергий Соллертинский предложил направить вопрос о молитве за инославных воинов на рассмотрение Святейшего Синода. Но настоятель Сергиевского всей артиллерии собора протоиерей Иоанн Философов возразил, сказав, что инославные солдаты и иноверцы имеют свое духовенство, которое и может совершать молитвы по умершим воинам согласно со своими обрядами. А кроме того, лютеране и не придают значения молитвам об усопших.
Посреди скорбных рассказов о событиях русско-японской войны весьма отрадным и утешительным стало сообщение отца Романа о благотворительной деятельности по отношению к семьям почивших священнослужителей. Никто из родственников почивших не остался не утешенным или обиженным.
Во время служения отца Романа в храме равноапостольной Марии Магдалины образовалась многочисленная община, и при ней было организовано общество трезвенников.
События 19051906 годов: революция с ожесточенными боями на улицах города и многочисленными жертвами, учреждение совершенно нового для политической жизни в России парламента, принятие Конституции, ограничивающей верховную власть царя, обновление общественной жизни, образование братств и новых политических партий застали отца Романа в Санкт-Петербурге. Стали публиковаться программы и предложения, как перестроить жизнь в России. Даже религиозные общины стали объединяться, чтобы представлять собой единую силу. Часть единоверцев решили организоваться во Всероссийское братство православных старообрядцев-единоверцев, а православные в Православное братство для объединения всех приходов в России под началом одного из членов Союза русских людей князя Александра Григорьевича Щербатова. Как человек не равнодушный к историческим судьбам отечественной Церкви и Отечества отец Роман внимательно всматривался в эти динамичные перемены. Он не без оснований заподозрил, что единоверцы под руководством священника Симеона Шлеева собираются в самостоятельную организацию вовсе не для блага Церкви и Родины, а для отделения себя и от Церкви, и от Родины в поисках собственных выгод; а православные приходы объединяют под возглавием одного из весьма уважаемых членов национальной партии для использования их в узких политических целях. Для всех было очевидно пришла беда, и общество и политическая система, в значительной степени повинные в приходе этой беды, находятся в состоянии смертельной болезни, расслабившей и государственный, и общественный, и церковный организмы. В воображении общественных деятелей невольно возникали образы Смутного времени и тогдашних спасителей Отечества гражданина Минина и князя Пожарского.
«В наше время положение спасителей Отечества гораздо труднее, чем положение Минина и князя Пожарского в Смутное время, писал отец Роман. Тогда у всего русского народа был один церковно-государственный идеал, и достаточно было воззвания к совести русского народа, чтобы все концы земли нашей откликнулись на горячий патриотический и церковный призыв.
В настоящее время дело обстоит совершенно иначе. Идея связи Церкви с государством в той форме, в какой она сказалась за два последние столетия нашей истории, совершенно дискредитирована, помрачен и самый церковный идеал. О той или иной связи Церкви с государством говорить преждевременно сначала нужно утвердить и в теории и на практике идеал чистой церковности как известного нравственного института, который представляет собой нечто вожделенное для всякого любящего правду независимо от какого-либо другого политического и социального строя».