Представители американского посольства приехали быстро и даже на двух машинах. Шелестов сидел на каких-то ящиках. Его слегка подташнивало, голова гудела. Все-таки взрывной волной его долбануло не так уж и слабо.
Один из американцев спросил по-английски:
Вы свидетель происшествия? Как это произошло?
Нет, я не свидетель, ответил Шелестов и встал на ноги. Собрав все свое знание английского языка, он добавил: Я русский.
Что? Американец уставился на Шелестова красными от недосыпания глазами и потер пунцовые щеки. Затем он перешел на ломаный, но вполне понятный русский язык: А, да, конечно. Меня зовут Дастин Хигс, я сотрудник посольства США в Тегеране.
Максим Шелестов, протянул руку оперативник. Мистер Хигс, мы можем с вами поговорить более обстоятельно и не на улице? Я ехал к вам в посольство, когда все это произошло. У меня была назначена встреча.
Разумеется, не здесь, кивнул американец. Идемте.
В кабинете, отделанном дубовыми панелями, Хигс предложил Шелестову сесть и задернул шторы. От предложенных кофе и виски русский отказался. Хигс потер глаза ладонями, потряс головой и снова поднял глаза на гостя.
Так что у вас, мистер Шелестов?
Я должен был встретиться с Маркусом Такером, пожал Шелестов плечами, но трагедия помешала. Что это было? Покушение лично на Такера или террористический акт в отношении американского гражданина? Или это связано с несанкционированным проникновением на территорию вашего посольства?
Хигс неохотно кивнул:
Такер перед отъездом говорил, что приедет русский офицер, чтобы обсудить обстоятельства и совместные действия. Ну что же, я был заместителем Такера мне теперь и принимать решения. Да, случилось проникновение, и теперь у нас все в панике. И больше всего паники из-за того, что мы не поняли, куда и зачем проник неизвестный. Он не вор, потому что ничего не пропало. И не диверсант мы не нашли ничего похожего на подслушивающее устройство, бомбу или что-то такое.
Возможно, этот человек просто ничего не успел сделать, предположил Шелестов. Все-таки серьезная охрана, у него, может быть, просто не было шансов.
Ладно, слушайте, Макс, давайте без церемоний. Проблема у нас общая, и, я думаю, работать надо тоже вместе. Вы ведь потому и приехали, что хотели узнать о происшествии? Тогда я вам скажу вот что: никакого покушения в нашем посольстве не планировалось. Только демонстративное проникновение, и все.
Вы шутите? удивился Шелестов. Какой смысл в такой демонстрации?
Не знаю, но, видимо, смысл все же есть. Посудите сами, Макс: незнакомец имел возможность несколько часов находиться на территории посольства. Моменты его проникновения и ухода не зафиксированы. Он проделал все тайно. Я передумал много вариантов причин и целей и никак не приду к какому-то определенному выводу. Хорошо, пусть он решил нас напугать, но дальше что?
Возможно, это для того, чтобы убедить вашего президента не останавливаться в посольстве, убедить, что охрана или периметр ненадежны. Возможно, ваш президент решит остановиться в советском или британском посольстве. Но опять возникает вопрос: зачем злоумышленнику это нужно? Чтобы совершить покушение одновременно на двух лидеров? Но мы об этом узнали и теперь обязательно усилим охрану и меры безопасности.
Черт побери, Макс, может, вы и правы.
А может, и не было никакого злоумышленника, снова заговорил Шелестов. Вы не рассматривали такого варианта, что диверсантом был садовник? Куда ездил Такер? В британское посольство? Почему его убили?
Здесь все непросто. Хигс поднялся, прошелся по комнате, остановился у окна, чуть отодвинул штору и посмотрел на улицу. Шеф меня не ставил в известность относительно своих планов, не посвящал меня в свои оперативные разработки. Его агентура была только его личной агентурой. Но я думаю, что сегодня Такер ездил на встречу с кем-то из своих местных агентов. Дело в том, что наш садовник, которого мы тоже подозреваем в совершении этого преступления, исчез.
Шелестов и Хигс вышли во двор к задней стене, где располагалась неприметная дверь, через которую, предположительно, на территорию посольства попал посторонний. Здесь, в парковой зоне, кроны деревьев скрывали часть дорожек удобное место, чтобы избежать внимания возможного наблюдателя. Следы сохранились плохо, но Хигс показал гипсовый слепок, который американцы сделали вчера.
Местная обувь? уточнил Шелестов, разглядывая непривычный рисунок отпечатка подошвы. Вы в Тегеране, я думаю, не первый день. Что можете сказать по поводу отпечатка? Есть сомнения?
Да, есть, кивнул американец. Обувь местная, думаю, что и изготовлена здесь. В Тегеране много кустарных мастерских. Но вот чья нога оставила след это для меня вопрос. Люди, привыкшие к такого рода обуви, ставят ногу иначе, нежели европейцы или американцы, привыкшие к обуви с каблуком. Однако у нас нет достаточного количества следов, чтобы сказать наверняка. И этот незнакомец оставил следы по неосторожности, скорее всего, случайно. Но тем не менее подозрения у меня имеются.
Ваш садовник мог оставить этот след?
Мустафа? Я его ни разу не видел в национальной одежде и обуви. К нам он приходит в европейской одежде в обычной брючной паре. И это не потому, что таковы требования посольства. Он всегда так одевается. И ботинки он носит европейские. Кстати, у Мустафы размер ноги заметно меньше, чем у человека, оставившего этот след.
Слушайте, а насколько вы доверяете садовнику? Мог он впустить врага на территорию? Я имею в виду, заведомого врага, а не просто знакомого, который захотел посмотреть на живых американцев, а потом рассказать об этом детям?
А кому в этом мире вообще можно доверять на сто процентов? невесело усмехнулся Хигс.
Мне можно, открыто улыбнулся Шелестов. Так вы ответите на мой вопрос?
До такой степени, конечно, не доверяем, хотя шеф его проверял и признал благонадежным и непричастным. Присматривали за ним и дальше сада не пускали.
И, как водится, расслабились и потеряли бдительность?
Я бы так не сказал, уклончиво возразил американец. Скорее, все шло, как по накатанной лыжне. Приходил, работал, никаких подозрений, никаких сомнений. Да, привыкли, но надзор не ослабевал, и доверия больше не становилось. Мустафа, видимо, хорошо запомнил все наши особенности, график смены часовых, маршруты и время патрулирования территории, вот и нашел буквально минутную лазейку в графике, когда эта дверь осталась без надзора.
Дверь у вас запирается на обычный тяжелый металлический засов, с иронией вставил Шелестов. И это накануне прибытия президента.
Заметили? снова усмехнулся американец. Мы собираемся установить замок с внутренней стороны. Мастер должен прийти завтра. Как видите, и тут нас опередили. Кстати, если вы хотели спросить Мустафа знал о дате установки замка.
Мустафу вы, значит, не нашли?
Дважды ездили по адресу, опрашивали соседей, но результата нет.
Дадите мне его адрес?
Хорошо, кивнул Хигс.
Глава 2
Шелестов и Буторин смотрели из окна советского посольства на то, что творилось на улице. А творилось там странное. Иранские рабочие под надзором английских военных выгружали доски и тонкие бревна. Выглядело это как подготовка к строительству крытого перехода из британского посольства в советское. Неужели чопорные британские дипломаты боятся дождя? А как же типичный образ джентльмена, опирающегося на большой сложенный зонт, как на трость?
В комнату вошел Берия. Он внимательно посмотрел на оперативников, потом тоже подошел к окну и выглянул на улицу. На лице наркома появилась язвительная усмешка.