До вторника сгрызаю восемь ручек и четыре карандаша. Действительно, привычка отвратительная. Надо как-то от нее избавляться. Или лучше избавиться от мыслей, что уже поздно думать о конфликте интересов процесс уже запущен, до взрыва считанные минуты.
Глава 6
Владимир
От ярости я не нахожу слов и сжимаю кулаки. Пытаюсь взглядом Жорика хотя бы покалечить, если не убить, но этому хмырю хоть бы хны он уже полчаса ухохатывается и вытирает слезы.
Ты чего ржешь, морда чешуйчатая? я наконец соображаю, что пора подавать голос. Забыл, кто на кого работает? Если еще и хрюкать начнешь, то точно уволю!
На него не особенно действует угроза, он как раз через хрюки и отвечает:
Так я же был прав ты запал на Куприяновское чадо! Ржачно! Но не парься, дружище, на такую любой бы запал.
Ты меня каким местом слушал?! гаркнул я громко, после чего друг немного притих. Я говорю, она сама на меня вешается!
Прям-таки вешается? Жорик прижал руку к груди и поддержал, как только он умеет: Верю, Володенька, верю! Это она снаружи маленькая и щуплая, но такого медведя ловким приемом скрутила, раздела, оседлала и как давай на нем прыгать! Ты уже заяву в полицию накатал за изнасилование? Постой-ка, у тебя ж как раз юрист знакомый есть ща быстро накатаем!
Я закатил глаза к потолку ресторана. Зря решил поделиться мне нужен был взгляд постороннего на вещи, которые я сам себе объяснить не сумел. Глас разума! А не ржач разума. Вспомнил интересный аргумент:
Знаешь, что она мне устроила, Жорик? Математику на раздевание! Делает ошибку и стягивает с себя футболку. Клянусь, если бы это происходило не на моих глазах, я бы не поверил. И до сих пор не могу понять, на каких шарнирах тогда смог от нее уйти до сих пор в штанах больно.
Жорик под полным впечатлением замолчал и даже неверяще замотал головой.
Серьезно? Вот это у нее выдумка! Чудо, а не девочка! Ты ведь попросил ее подуть на ваву?
Это не у нее выдумка, нехотя поправил я. Честно говоря, идею я подкинул
Вона че! протянул он и снова начал хохотать. Сразу видно, что ты совсем-совсем не виноват! То есть ты ее открытым текстом провоцируешь, она в какой-то момент начинает на твои провокации реагировать и автоматом становится во всем виноватой? Давай уже как-нибудь пообъективнее на вещи смотреть, а?
Я вздохнул и признал:
Ненавижу, когда ты прав, но да я просто места себе не нахожу. Ася мало что красивая, она шустрая, умная, смелая, четко осознает свои желания и, вопреки всему сказанному, немного зажатая и скромная. Ей до блядской раскованности сто километров ползком, но годам к тридцати из девочки вырастет такая сказка, что она будет мужиков в стопки укладывать. Ну и какие у меня были шансы? Но я тебе это не просто так рассказываю мне нужен совет.
Жорик умеет быть серьезным и дураком отнюдь не является. И сейчас все-таки успокаивается и пожимает плечами, почувствовав, что хватит с меня насмешек:
А какой тут совет дать? Доделай дело и дожми Куприянова. Потом, через пару-тройку недель позвони Асе и продолжи общение, никогда не попадаясь ее отцу на глаза. Не обещай ей золотых гор и любви до гроба она от тебя все равно этого не добьется, будь честен. И надейся, что нравишься ей ровно настолько, чтобы она согласилась на несерьезный роман. Наедитесь друг другом и разбежитесь счастливыми людьми.
До этого я и без тебя додумался, отзываюсь ворчливо. Я про честность понять не могу. Какие могут быть отношения, если она даже имя мое не знает, не говоря уж об остальном?
А-а, Жорик будто только сейчас об этом подумал. И снова тянет лукавую лыбу не иначе новую гадость придумал: Ну скажи ей, что обожаешь математику и потому превратил ее в свою работу. А в качестве увлечения в свободное время управляешь строительной компанией.
Очень смешно. Сил нет, сейчас оборжусь до колик. Я серьезно! Какие отношения? Чебуреками ее на лавке угощать и там же с ней спать?
Зависит от того, сколько продлится ваша взаимность. Жорик уже отвлекается от меня, все его внимание улетает в сторону грудастой официантки. Если она тебе на пару встреч нужна, тогда проще квартиру снять, чем открывать карты. От настоящего имени до настоящей фамилии рукой махнуть. Узнает твоя Ася, что ты ее семейке натворил никогда не простит, и больше ты на ее длинные ножки лапу не наложишь. Потому тут или враньем, или никак.