Да, понимаю, ответила Элиза. Мне нравятся красные леденцы в форме русалок. Их готовят здесь, на острове, и вкус всегда разный. Весь секрет в водорослях. Но по вкусу не скажешь, что в них есть водоросли. Они просто вкусные.
Ой да, они просто отпад, кивнула Хейден. Их готовят Алекс и Мора, да? Или теперь уже просто Мора, наверное.
Алекс и Мора мои дедушка и бабушка, сказала Элиза. Это ведь нормально всё еще называть их дедушкой и бабушкой? Их же двое, несмотря на то, что одного из них нет рядом с другой.
Вот это да! отозвалась Хейден, кивая в пустоту. Мне так жаль твоего дедушку. На острове его все любили.
Элиза поблагодарила Хейден и погрузилась в тишину, возникавшую каждый раз, когда кто-то говорил об утрате. Она была вовсе не против тишины; в отличие от других, ей не казалось, что молчать неловко. Наконец Хейден свернула к Океанскому проезду, улицу, которая опоясывала остров Сент-Саймонс со стороны моря.
Сердце Элизы забилось чаще. Двигатель прибавил обороты, а сердце Элизы стало невесомым, почти воздушным.
«Ещё пара километров, думала она, и я дома».
Хейден начала настукивать ритм песни, которая лилась из радиоприёмника. Её серебряные кольца бренчали по обшитому кожзамом рулю.
Раньше я занималась музыкой и прочими штуками типа того. Помимо такси и лавки с коктейлями мы с другом играли на музыкальных инструментах. Но та часть жизни теперь закончилась. Окончательно и бесповоротно. Он всё бросил. В любом случае, музыка довольно глупый способ зарабатывать на жизнь. Что скажешь?
Элиза с самого начала по тону Хейден поняла, что та не хочет услышать ответы на заданные ею же вопросы. Казалось, она пыталась убедить себя в том, что сказанное было правдой.
Я думаю, люди должны заниматься тем, что они любят, сказала Элиза, снимая тяжёлую куртку. Молочные коктейли, наблюдение за птицами всё, что угодно, лишь бы это заставляло сердце биться чаще.
Круто, ответила Хейден. Что же заставляет биться чаще твоё сердце?
Приключения, сказала Элиза, наблюдая за тем, как ветер гнёт деревья за окном. Я прилетела ради приключений с бабушкой Морой.
Круто! лицо Хейден озарилось улыбкой. Так что это будет за приключение?
Элиза указала на русалку-ароматизатор на зеркале.
Оно связано с русалками.
Как здорово, ответила Хейден, поправив фигурку. Обычно люди занимаются поиском русалок летом. Боже, как же я любила те карты, когда была ребёнком! Они заставляли поверить, что сказка где-то рядом.
Хейден свернула к обочине, выложенной ракушками и гравием. Элиза засмотрелась на белую пену вдалеке. Она слышала крики чаек, парящих в зимнем небе. Девочка немного опустила стекло. Запах моря тут же вытеснил запах жареной картошки, которым был пропитан салон.
Так это здесь? спросила Хейден.
Да, вздохнула Элиза, увидев голубой дом. Наш дом.
Дубы, как стражники, охраняли домик Моры. Испанский мох, свисавший с деревьев, раскачивался на ветру, словно приветствуя Феникса. Элиза обратила внимание на окна, из которых лился жёлтый свет; он становился всё ярче по мере того, как они приближались к дому. Машина со скрипом остановилась.
Я достану твой чемодан! прокричала Хейден, открыв дверь, и её слова унёс порыв ветра.
Я сама, спасибо! ответила Элиза и легко выскочила из машины. Пока, Хейден! Да здравствуют молочные коктейли!
Элиза мчалась к дому, стуча кроссовками по подъездной дорожке, выложенной морскими ракушками. Вдруг дверь распахнулась. На крыльцо упал треугольник света, он становился всё больше и ярче. Наконец в дверном проёме появилась высокая фигура. Элиза в один прыжок преодолела все три ступени крыльца и бросилась в крепкие и такие родные объятия бабушки. В тот вечер волосы Моры Рейес были распущены. Они упали на Элизу серебряным дождём, оградив её от ветра и приближающегося шторма.
Дом.
Моя дикая Элиза, сказала бабуля Мора, и Элиза просияла, услышав её сильный, уверенный голос. Мора уверенно поцеловала её в макушку три раза. Добро пожаловать домой, Феникс!
Испанский мох зашуршал, приветствуя Элизу.
А в другой стороне, совсем близко от дома бабушки, море нежно ласкало берег. «Подойди же ближе, ближе, шептал ветер. У нас есть новости».
Глава 4
Ой! Элиза едва не упала, споткнувшись о два спальных мешка и палатку в чехле, сваленных в кучу у двери. Ясно-понятно. Так ты не шутила по поводу приключения?
Положи свой дорожный рюкзак в эту кучу, Феникс! сказала Мора, торопясь на кухню. Элиза услышала, как открывались двери шкафчиков, стучала посуда. Затем бабушка обратилась к ней, перекрикивая шум:
Мы уходим на рассвете. Завтра мы побежим за ветром.
Элиза скинула рюкзак с плеч прямо на пол.
Тебе не кажется, что пришло время рассказать, куда мы идём? Я знаю, что наш поход как-то связан с Бухтой Сирен. Мы что, снова ищем её?
Элиза прошлась по дому, остановилась перед дверью в гостиную и уставилась на комнату. В доме Моры всегда царил беспорядок и валялась куча странных вещей. Тут были и статуэтки, и записи певцов, о которых никто никогда не слышал, и пластиковые и живые цветы, и книги. Но в тот день казалось, что по гостиной прошёл ураган, или к Море ворвались грабители, или что-то в этом духе. Этот хаос пробудил в Элизе неясную тревогу.
Клочки газет были разбросаны по всему дивану. Повсюду стояли чашки с недопитым чаем. Картину дополняли стикеры сотни крошечных заметок были написаны от руки корявым почерком Моры Рейес и расклеены случайным образом по всем стенам и мебели. Элиза наклонилась, чтобы прочесть жёлтую записку, приклеенную к абажуру.
Данженесс.
У руин в ночи.
К востоку от фонтана, иди на свет.
Элиза обошла все стикеры и обогнула комнату, словно совершив путешествие по бесконечному пути из загадочных воспоминаний.
Путь свернёт наверх, к звёздам,
Я слышу океан в сердце
Элиза переходила от одной странной поэтической записки к другой, пока не добралась до кухни. На плите засвистел чайник. Мора брякнула двумя чайными чашками о кухонный стол.
Бабуля, ты меня слышала? ласково спросила Элиза. Я спросила, куда мы идём и почему сейчас Она запнулась. Ты в порядке?
Да, слышала. Мора взяла пакет молока и прищурилась, чтобы прочесть то, что написано мелким шрифтом. Я рассказывала тебе, как на прошлой неделе по ошибке добавила молочную сыворотку в чай Эллиса Доуза? она захихикала. Зато теперь в холодильнике полный порядок.
Наверное, я должна была помочь тебе с этим, грустно сказала Элиза.
Мора подняла бровь:
Элиза, я же не беспомощна. Пока нет.
Мора улыбнулась, но улыбка не затронула её глаз, тёмно-зелёных, как смесь болотной и морской воды.
Я больше не могу положиться на свои дурацкие глаза, поэтому пришлось попросить Эллиса присоединиться к нашему путешествию. Я бы очень хотела отправиться в путь только с тобой. Но, бог свидетель, я не могу управлять лодкой в таком состоянии.
О, круто! вскрикнула Элиза. Я обожаю Эллиса. Так мы пойдём на лодке?
А потом будем жить в палатках, добавила Мора. И ещё, похоже, нам придётся одолеть шторм. А про капризы острова я лучше промолчу. И до солнцестояния осталось всего два дня. Но всё это не важно! Завтра мы втроём отчалим. Мы поплывём за
Ветром! не сдержавшись, выпалила Элиза. Бабуля, давай помедленнее. Почему мы поплывём сейчас? Куда? И что случилось с твоим домом?
Улыбка Моры была полна энтузиазма:
Нам надо поговорить.
Да!
Идём, идём же, сказала бабуля, шаркая тапочками от разных пар в захламлённую гостиную. Элиза гадала, как бабушка оставалась цела и не спотыкалась. Хорошо, что сейчас ей можно будет помогать. Феникс, мне нужно столько всего рассказать. Даже не знаю, с чего начать.
Начни отсюда, предложила Элиза, поставив чашку на стопку книг. Она вытащила красный свёрток из рюкзака и отбросила упаковку.