Сейчас же я получала от еды небывалое удовольствие, наслаждалась ею. Вдобавок к каше Жанна принесла мне полный стакан горячего какао, которое я пила всего пару раз за свою жизнь, угощаясь у Макаровны.
Ну что, сыта? с улыбкой спросила Жанна, когда я допила последний глоток и в блаженстве откинулась на спинку стула.
Сыта.
Небось теперь и обедать не будешь? То-то мне влетит от Марины Ивановны.
Буду обедать, поспешно ответила я.
Смотри! Жанна шутливо погрозила пальцем. Давай-ка одевайся, пойдем во двор. Наши еще гуляют, так что познакомишься со всеми, так сказать, вольешься в коллектив.
6
Во дворе вовсю шла активная и дружная игра. Играли в «ручеек»: стояли по двое, высоко подняв руки, а по живому коридору продвигался водящий, разбивая какую-нибудь пару.
Непривычным было то, что в забаве запросто участвовали ребята в инвалидных колясках. Когда такой «вода» ехал вдоль вереницы пар, остальные участники игры размыкали сцепленные наверху руки и делали друг от дружки шаг каждый в свою сторону. Таким образом «коридор» расширялся настолько, что коляска легко могла по нему проехать.
Я стояла на крыльце рядом с Жанной и с любопытством наблюдала за играющими. Все они выглядели веселыми и довольными, громко переговаривались между собой, смеялись. Никто никого не обижал, не проявлял нетерпения или недовольства.
Хочешь поиграть с ними? спросила Жанна.
Хочу.
Ну так подойди, не робей.
Я спустилась со ступенек и медленно приблизилась к шумной ватаге. Когда осталось шагов пять, не больше, я начала понимать, что порядок и спокойствие царят здесь отнюдь не сами по себе.
В первой паре стояла высокая немолодая женщина, одетая в коричневое пальто и светло-бежевую вязаную шапочку. Она-то и командовала «парадом», негромко, вполголоса отдавая приказания типа: «Вова, отойди чуть вправо», «Наташа, не торопись, не волнуйся, мы тебя подождем», «Катюша, выбери Настеньку, что-то все про нее позабыли».
Дети слушались ее беспрекословно, и именно благодаря этому умелому, доброжелательному и ненавязчивому руководству игра с участием инвалидов ладилась, была веселой и интересной.
Высокая тут же заметила меня, выпустила ладошку мальчика, который стоял с ней в паре, и улыбнулась. Ее широкоскулое, некрасивое и грубоватое лицо, практически лишенное косметики, просветлело и стало моложе на добрый десяток лет.
Ты кто будешь, милая? Новенькая?
Я кивнула.
Дети, это новенькая, тем же негромким, ласковым голосом объявила воспитательница. Давайте спросим, как ее зовут.
Давайте! вразнобой ответило несколько человек.
Как тебя зовут? обратилась ко мне высокая.
Василиса.
Сказочное имя. Очень красивое. Она протянула мне ладонь, широкую, с крепкими узловатыми пальцами. А я Анфиса Петровна. Будем знакомы. Становись в пару, поиграй с нами.
Я послушно подошла к оставленному воспитательницей мальчишке. Тот был чуть ниже меня ростом, нос и щеки раскраснелись от легкого морозца, на круглом, почти безбровом лице хитро и озорно поблескивали маленькие желто-карие глазки.
Как ты сказала тебя зовут, Алиса? тут же спросил он и цепко ухватил меня за руку.
Василиса, тихо поправила я.
А меня Влад. Можно Владик.
Во рту у мальчишки не хватало нескольких зубов, и потому он заметно шепелявил, произнося «Алиша» вместо «Алиса» и «мошно» вместо «можно».
Я тяжело сходилась со сверстниками. У меня никогда не было не только настоящих друзей, но и просто хороших приятелей.
Нашей дворовой детворы я боялась и стыдилась: меня дразнили нищенкой, оборванкой, о моей матери вслух говорили, что она пьяная потаскуха, а отца называли сумасшедшим.
Когда на лестнице или у подъезда я замечала кого-нибудь из соседских ребят, то всегда старалась отвернуться в сторону и побыстрей прошмыгнуть мимо.
В школе я не была давным-давно, вся моя учеба ограничилась первым классом, а после мне стало не до того. Занятая поиском средств для матери, я все дни проводила на улице, а родителям было абсолютно все равно, учится их дочь или нет.
Как я уже упоминала, единственным близким мне человеком была старуха-соседка. Вот почему явный и неприкрытый интерес партнера по игре к моей персоне вызвал болезненное стеснение.
Мне ужасно хотелось, чтобы наш разговор продолжался, но я совершенно не представляла, что нужно говорить и как вести себя. Поэтому я молчала как рыба, чувствуя себя полной и беспросветной дурой, отчаянно боясь, что беззубый плюнет на меня и найдет себе другую пару.
Однако тот не обратил на мою немоту ни малейшего внимания и принялся перечислять имена и фамилии всех участвующих в «ручейке» мальчишек и девчонок.
Вот это Катька Анисимова, она тоже только недавно пришла, это Соня Голубева у нее компрессионный перелом позвоночника, с велосипеда упала. Это Колька Зеленчук, у него что-то врожденное, а этот, в синей куртке, Митя Караманов. Он лучше всех в интернате в шахматы играет.
Я слушала, как он шпарит взрослыми и мудреными словечками вроде «компрессионного перелома», и потихоньку балдела от счастья.
Надо же, такой умный, осведомленный, и стоит здесь со мной, крепко держа за руку, явно не собираясь никуда уходить.
Только я об этом подумала, как смуглолицая девчонка с черной челкой, спускающейся на лоб из-под голубой шапочки, разбила наши сцепленные руки и уволокла беззубого за собой, в хвост шеренги.
Я осталась одна и стала растерянно озираться по сторонам.
Води, води! закричало сразу несколько человек. Давай, не тормози.
Тише, тише, тут же вмешалась Анфиса Петровна, не надо никого подгонять. Василиса, иди выбирай себе пару. Смелей, никто тебя не съест.
Я поколебалась и нырнула в «коридор».
Выбери меня, пожалуйста! умоляюще попросила белобрысая тощая девчонка, стоящая в паре с толстым, розовым, как поросенок, парнишкой. Я не хочу стоять с этой бочкой!
Я покосилась на нее и прошла дальше.
Эй, давай меня, нахально потребовал пацан в синей куртке, кажется, тот самый, которого мой партнер назвал лучшим шахматистом, и грубо дернул меня за рукав.
Обойдешься, сквозь зубы пробормотала я, проскальзывая мимо.
Беззубый и девчонка с челкой стояли самыми последними. Я было протянула руку и вдруг замешкалась, застеснялась.
А вдруг он вовсе не хочет быть со мной в паре, ему нравится эта, в голубой шапочке, с красивым персиковым румянцем на высоких восточных скулах? Еще, чего доброго, станет смеяться надо мной, да и не только он один, но и все остальные.
Смуглолицая смерила меня тяжелым, пронизывающим взглядом, от которого сразу стало не по себе. Я уже хотела проскочить «коридор» насквозь ни с чем и начать поиск пары заново, как беззубый решительно шагнул вперед, едва не сшибив меня плечом.
Ты чего пролепетала я и тут же почувствовала, как мои пальцы сжала его теплая ладонь.
О, я сегодня популярный! весело заявил он смуглолицей и потащил меня прочь из «коридора».
Девчонка досадливо топнула ножкой и побежала вперед, к началу шеренги. Мы с Владом остались стоять последними.
Ты всегда такая трусиха? поинтересовался он, улыбаясь щербатым ртом.
Почему это трусиха? попробовала выкрутиться я.
Побоялась меня выбрать. Я же видел, ты хотела, а в последнюю минуту испугалась. Так бы и прошла мимо.
Возразить было нечего. Я опустила голову и уставилась на ободранные носы своих ботинок.
Да ладно, тут же сжалился Влад. Не переживай. Так даже лучше.
Лучше? не поняла я.
Ну, что ты это застенчивая. Не люблю нахалок. Он сказал это так запросто, совершенно по-взрослому, и почему-то мне сразу стало легко и спокойно. Я перестала дичиться и смущаться, почувствовала себя свободно и непринужденно.
К моему великому сожалению, в этот самый момент Анфиса Петровна хлопнула в ладоши и громко произнесла: