Посмотри на этих трёх, сказала в какой-то момент Роза-Мэй. Она лежала на животе, подпирая подбородок руками. Я смотрю на них уже целую вечность, и они определённо держатся вместе.
Я подползла и улеглась напротив неё.
Наверняка эти двое родители, а это их ребёнок. Она указала на трёх муравьёв. Посмотри, как они постоянно останавливаются, чтобы подождать малыша. Ты знаешь, что муравьи такие общественные существа, что буквально не могут жить в одиночку?
И что же с ними случается? спросила я, фотографируя Розу-Мэй и её маленькое муравьиное семейство. Что случается с теми, которые заблудились или отделились от своего муравейника?
Они умирают, ответила она и вдруг заморгала, словно собираясь заплакать. Кроме некоторых, очень умных, добавила она. Они всегда находят дорогу обратно домой.
Мы не очень продвинулись в своей миссии, но зато замечательно провели время. Было в Розе-Мэй что-то такое Я знаю, что это звучит странно, но когда я вместе с ней ползала по траве или просто лежала на спине, глядя на небо, я чувствовала себя по-особенному заряженной как будто между нами бежал электрический ток. Я молилась о том, чтобы в сентябре пойти в ту же школу, в которую ходит она, это было бы потрясающе, начать учёбу на новом месте с подругой, которую ты уже знаешь, но Роза-Мэй не хотела говорить об этом.
Школа для неудачников, сказала она, блестя глазами. Жизнь слишком восхитительна, чтобы весь день торчать взаперти и набивать голову чепухой, которую тебе совершенно не нужно знать.
Я с широкой улыбкой вытянулась на траве. Прогулки с Розой-Мэй вызывали у меня ощущение, что моя жизнь тоже может стать восхитительной. Я всегда была тихой, робкой, всегда смотрела, как веселятся остальные, но и только.
Мы всё ещё вели разговор, когда солнце начало клониться к закату. Было трудно оторваться от нашей болтовни, но мне нужно было идти домой. Я не оставила маме ни записки, ни чего-либо ещё, но помимо этого мне по-прежнему нужно было поговорить с ней о той фотографии, как бы трудно это ни было.
Мы с Розой-Мэй уговорились встретиться в Саду завтра рано утром. Она сказала, что хочет показать мне что-то особенное. Я умоляла её сказать мне, что это такое, до того, как я уйду, но она ответила, что надо подождать.
Это будет стоить того, пообещала она, когда мы шли по мосту, а потом через поле. Просто приходи сюда как можно раньше.
Я выскочила из Сада и помчалась по Эмбл-кросс, но чем ближе я подходила к дому, тем неувереннее себя чувствовала. Я не знала, почему именно до переезда я постоянно возвращалась в пустой дом, но здесь это ощущалось иначе, более одиноко. Я замедлила шаг и мелкой птичьей походкой миновала магазин Джексонов. Мистер Джексон снова сидел перед крыльцом со своим кроссвордом.
Помощь нужна? предложила я. Он покачал головой.
Я как раз закончил, Бекки, хотя я так и не разгадал то слово, на котором застрял вчера!
Ещё раз что это было?
Восемь букв. Первая «П», значение оставить, бросить, отказаться.
Я постояла на дороге некоторое время, словно пытаясь додуматься. Всё что угодно, лишь бы задержать возвращение домой.
Извините, сказала я в конце концов, пожав плечами. Наверняка это что-то совершенно очевидное, но мне в голову ничего не приходит.
Я помахала рукой в знак прощания и пошла по дороге к нашему дому, молясь, чтобы мама уже вернулась, хотя я видела, что машины перед домом нет.
Я дома, окликнула я, повернув ключ в двери. Мама?
Но в доме было так же тихо и пусто, как тогда, когда я уходила.
Глава шестая
Когда на следующее утро я проснулась, мама всё ещё лежала в постели. Я сделала ей чашку чая и отдёрнула шторы, но она зарылась глубже под одеяло, бормоча что-то насчёт головной боли. Прошлым вечером она вернулась очень поздно, спотыкаясь на ходу и неся стопку папок. Я к тому моменту всё ещё бодрствовала, решительно намеренная спросить её про фотографию и про моего отца чтобы узнать, в курсе ли он, что мы вернулись в Оукбридж, но мама сказала, что к утру ей нужно закончить отчёт и что это срочно. Она даже не спросила меня, где я была весь день. Всё, что я смогла это заключить с собой сделку о том, что я спрошу её на следующее утро.
Я залила молоком зерновые хлопья и уселась за кухонный стол, просматривая снимки, которые сделала вместе с Розой-Мэй. У меня получилось несколько очень хороших кадров с ярко-жёлтой бабочкой, отдыхающей на зубчатом зелёном листке. По-моему, Роза-Мэй говорила, что это листик лютика. Ещё был отличный снимок маленького семейства муравьёв. Я была уверена, что Роза-Мэй тоже была в кадре, но она, должно быть, отодвинулась как раз в тот момент, когда я его делала. Я улыбнулась про себя, думая о том, как мы отлично провели время.
Спустя некоторое время я посмотрела на часы: Роза-Мэй, наверное, ждала меня, но перед уходом мне нужно было поговорить с мамой. Я просунула голову в её комнату, но она всё ещё спала. В комнате было жарко и душно, в ней стоял густой запах сна.
Вставай, мам. Я склонилась над кроватью и потрясла её за плечо. Вставай, ты опоздаешь на работу. Уже почти половина девятого.
Она резко села, отбросив одеяло.
О боже, Бекки! Почему ты меня не разбудила?
Я тебя будила. В прошлый раз я пришла едва ли не час назад. Я даже сделала тебе чай, но он, наверное, уже остыл
Она выскочила из постели и схватилась за свои вещи.
Это кошмар. Я, наверное, проспала будильник, а это только мой третий рабочий день! Что я скажу? Моя голова меня убивает. Я писала этот отчёт несколько часов, а потом немного пособирала пазл Дай мне мою расчёску, пожалуйста.
Послушай, мам, я знаю, что ты спешишь, но можно поговорить с тобой минутку? Это очень важно
Не сейчас, Бекки, ради всего святого, ты же видишь, что я опаздываю! Где моя расчёска? Дай мне расчёску! Она продела руку в рукав, одновременно влезая в юбку, потом вдруг неожиданно замерла и окинула меня взглядом. Что ты собираешься делать сегодня?
Ничего особенного, просто погулять на природе Я передала ей расчёску и, пятясь, вышла из комнаты, пока она не спросила у меня ещё что-нибудь. Я ненавидела лгать, но она ни за что не отпустила бы меня в Сад Бабочек в одиночку, если бы знала, что там есть озеро.
День был невероятно сверкающим, как будто солнце превратило в золото всё, на что падал свет. Мне не терпелось увидеть Розу-Мэй и узнать, что она хотела показать мне. Я практически бегом одолела весь путь до Сада. Мой разговор с мамой мог подождать до выходных, когда у неё будет больше времени. Это меня злило, но не было смысла спрашивать её о моём отце или о фотографии, когда она уже была так встревожена из-за того, что проспала.
О, здравствуй, Бекки, сказала Мэгги, когда я влетела в дверь. Ты так спешишь! Бегаешь, бегаешь, бегаешь. Мы видели, что вчера ты много фотографировала, ползая по траве. Есть какие-нибудь хорошие кадры?
Много, ответила я. Но мне надо идти я опаздываю на встречу с подругой.
Не волнуйся, сегодня утром ты наша первая посетительница. В такую рань здесь всегда тихо.
Я хотела было объяснить, что Роза-Мэй всегда приходит в Сад со своим отцом и что они, вероятно, прибыли намного раньше, чем Мэгги и Джоан, но у меня не было времени. Джоан была в своём магазинчике, держа наготове красную печать. Она сказала, что должна показать мне кое-что какие-то фотографии голубянки-аргуса.
Ты скажешь нам, если увидишь такую, хорошо, милая? Это очень важно.
Я пообещала, что скажу, и направилась в дальнюю часть магазинчика, желая поскорее пройти через дверь в Сад, пока Роза-Мэй не устала меня дожидаться.
Когда я наконец выбралась под открытое небо, она стояла на мостике. Над её головой кружилась туча жёлтых бабочек, и издали Роза-Мэй была похожа на ангела с золотистым нимбом. Я была рада видеть её. Я знала, что мы с ней дружим всего несколько дней, но я постоянно ожидала, что она вдруг осознает, что со мной совсем не так весело общаться, как ей показалось сначала.