Во время операции, когда хирург делал трепанацию черепа, чтобы извлечь из мозга этот инородный предмет, у пациента, лежащего на столе, снова остановилось сердце. Другой врач приступил к реанимации, которая вновь сопровождалась инъекциями, искусственной вентиляцией легких и массажем сердечной мышцы.
Состояние клинической смерти на этот раз продолжалось около пяти минут. И вновь показалось врачу-реаниматологу, что пациент потерян, как внезапно он задышал, а сердечный ритм стал восстанавливаться
Между тем, в больницу стали подтягиваться люди, знакомые с Алексеем в основном это были сотрудники конторы (медик, ознакомившись с удостоверением, которое нашлось при пациенте, немедленно связался с центральным аппаратом ФСБ). Первым приехал генерал Воскобойников, следом за ним Андрей Громов, потом появились оперативники из отдела Золотарева.
Десять человек сидели в коридоре возле дверей реанимации, где врачи боролись за жизнь Алексея Золотарева на протяжении долгих шести часов, пока шла операция.
Всё это время Алексей находился на грани между жизнью и смертью. Его беспокойный дух летал во тьме, не зная света. Ничего не было вокруг, царила полная безмятежная пустота. Потом он узрел в черноте какое-то мерцание, которое приблизилось к нему и обрело очертания человеческого силуэта. То был знакомый до боли образ женщины, которую Алексей любил, но потерял, в чем винил себя всё последнее время. Теперь он видел ее такой, какой она была в лучшие годы их совместной жизни молодой, красивой и жизнерадостной. Она сияла, она светилась, она мерцала, как крохотное солнце, как звезда, которая светит в ночи.
Он видел этот мерцающий образ, который был перед ним подобно прекрасному воспоминанию, и это был первый раз, когда сердце Алексея остановилось. В этот миг он пожелал остаться здесь, рядом с той, которую любил больше жизни. Это стремление наполнило всё его существо он впервые за долгое время возмечтал о покое. Но потом женский образ исчез, и вновь воцарилась пугающая чернота, из которой он захотел вырваться.
Тогда-то по пути в больницу врачу впервые удалось вытащить его с того света.
Однако потом Алексей, блуждающий во тьме, вновь увидел образ своей жены, который теперь мерцал ярче, чем в первый раз, и тогда он услышал ее голос, что зазвучал в пустоте, как натянутая струна.
Ты должен жить сказала она.
«Зачем?» хотел спросить он, но не мог. Но она поняла его.
Чтобы исполнить свое предназначение, сказал мерцающий свет женского образа. Останься в мире. И спаси ее. Спаси их обоих
«Что? Кого?» не понимал Алексей.
Если спасешь их, спасешь всех, это то, ради чего ты был рожден, голос, звучащий как струна, стал приглушенным, а мерцание женского образа менее ярким. Оно тускнело и наконец совсем исчезло.
Алексей Золотарев вновь оказался в кромешной тьме, которая поглотила его.
***
Операция прошла успешно, пулю удалось извлечь из головы, кроме того, было сделано переливание крови, говорил врач, вышедший в коридор к тем людям, которые ожидали вестей о состоянии Алексея. Но добавил он, умолкнув на полуслове.
Какие прогнозы? осведомился генерал Воскобойников.
Рано делать выводы, уклончиво отвечал врач. Травма головы у нашего пациента очень серьезная. Я бы сказал то, что он выжил, это уже большое чудо. Сейчас он находится в коме
И как долго она может продлиться? спросил Андрей Громов, который молчал весь день, пока не вышел доктор.
Трудно сказать, отозвался тот. На восстановление функций мозга могут уйти месяцы, если не годы. Да-да, и такие случаи бывали Но даже если он придет в сознание, я не берусь оценивать вероятность того, что сможет жить как прежде.
Но мы в любом случае не бросим Алексея. И если его состояние хоть как-то изменится, прошу сообщить мне лично, такие слова генерал Воскобойников сказал врачу, передавая ему свою визитную карточку. Тот взял ее и, не прибавив более ни слова, вернулся в отделение реанимации, где в одной из палат на больничной кушетке лежал прооперированный человек с перевязанной головой. Он был без сознания, подсоединенный к аппарату искусственной вентиляции легких, который размеренно приподнимал его грудь, наполняя ее воздухом.
Несколько дней спустя Алексей Золотарев смог дышать самостоятельно, но он все еще не приходил в сознание. Тогда к нему допустили первого посетителя это была племянница Андрея Громова Катерина, которая узнав, что случилось, явилась в больницу и выпросила у главврача разрешения пройти в палату интенсивной терапии.
Молодая женщина села у постели больного, пребывающего в коме, и прослезилась, глядя на того, в кого когда-то в юности была по уши влюблена. Много лет она не видела этого мужчину, в котором всегда было что-то таинственное и притягательное для нее. И вот теперь он вновь появился в ее жизни, но при весьма трагических обстоятельствах.
Алексей лежал неподвижно на постели, не открывая глаз, и был беспомощен как малое дитя
В этот миг жалость захлестнула волною душу Катерины, а вместе с тем она испытала давно забытое чувство любви к этому странному человеку.
С тех пор Катерина Громова стала время от времени приходить к нему в надежде, что однажды он откроет глаза и первое, что увидит, будет ее заботливое лицо. Однако время шло, а состояние Алексея Золотарева оставалось без изменений
Глава третья. Особое зрение
После череды хмурых дождливых дней из-за туч выглянуло солнце, заливая светом помещение, где лежал одинокий неподвижный человек. Внезапно его веки дрогнули, и глаза открылись
Медсестра утром обходила своих подопечных, пребывающих в коме, и увидела, что один из них очнулся. Она тотчас поставила в известность лечащего врача, который вошел в палату, разделенную ширмами на несколько отделений. В одном из них он нашел пациента, чьё состояние еще накануне не внушало оптимизма. Теперь же он, вопреки неблагоприятным прогнозам, пришел в себя. И это был явный прогресс!
Доктор осмотрел пациента, посветив ему крохотным фонариком в глаза, и убедился, что зрачки реагируют на свет.
Алексей Михайлович, как вы себя чувствуете? осведомился он, но ответа не получил. Пациент по-прежнему лежал неподвижно, и только широко открытые глаза оживляли его мертвенно-бледное лицо. Доктор отметил про себя, что у больного из-за обширной травмы мозга, по-видимому, нарушена речевая моторика.
Вы понимаете, что я вам говорю? спросил он. Если да, то моргните два раза.
Надежда на то, что человек с подобной травмой сможет воспринимать устную речь, казалась минимальной, тем не менее, врач увидел, как его пациент дважды закрыл и открыл свои глаза. Это обстоятельство, как и прочие результаты осмотра, он тотчас занес в историю болезни, воспользовавшись принесенным с собой планшетным компьютером. Потом он велел медсестре покормить больного, а сам отправился к главврачу, из кабинета которого позвонил в центральный аппарат ФСБ.
Вскоре в больницу, где лежал Алексей Золотарев, приехал генерал Воскобойников, которого принял главврач. Он сообщил об улучшениях в состоянии пациента, однако воздержался от прогнозов: «нужно время, в течение которого больной будет находиться под наблюдением».
Я могу посетить его? осведомился генерал.
Главврач отрицательно качнул головой.
В настоящее время больному рекомендован полный покой. К тому же у него нарушена речь, и он ничего вам не скажет.
В общем, в тот раз генерал Воскобойников так и не увидел Золотарева. Но он звонил в больницу все последующие дни, получая один и тот же ответ: «состояние пациента без изменений».