Мария Берестова
Сбежавшая принцесса
Глава первая
Гостиная выглядела непривычно пусто всё уже приготовили к завтрашнему отъезду. Берт сам упаковывал все книги, раскладывая их по тематическим связкам, и теперь было дико сесть в кресло и не обнаружить под рукой ни одного томика. Вздохнув, он привстал и чуть сдвинул кресло: вечернее солнце непривычно било в глаза тяжёлые бархатные портьеры травяного цвета тоже сняли.
Всё было непривычно и голо. Пустая полка у камина там раньше лежали их трубки, все разобрали свои, а он прихватил и оставшиеся, просто на память о людях, которые в последние два года находили в этом доме приют. Со стен убрали картины они изображали собой ниийские пейзажи и напоминали о доме.
Будет ли следующий посол Ниии жить в этом же особняке? Берт не знал; его миссия теперь завершилась, и он, по правде говоря, не очень-то заботился о том, как теперь будут строить отношения с Райанци. Точно более агрессивно иначе не отзывали бы его и не присылали бы А-Верти.
Берт всегда считал, что для дипломата А-Верти слишком жёсток и холоден но к новому королю Райанци требовался другой подход, и молодой солнечно-дружелюбный Берт со своей командой тут становился неуместен.
По совести сказать, Берт был несказанно рад, что его отзывают. Найти подход к новому королю ему было бы непросто, и те методы, которыми привык действовать он, тут бы не сработали. А вырабатывать новые и подстраиваться под обстоятельства да, Берт это умел, и наверняка бы научился, но зачем, если в Ниии есть более подходящие кандидаты на роль главы ниийского посольства в Райанци?
«Что ж! Вот и закончился этот этап!» прижмурился Берт, закладывая руки за голову и откидываясь на спинку удобного мягкого кресла делали по его заказу.
Он был вполне доволен результатами своей двухлетней работы. С прошлым королём и его правительством ему удалось установить добрые отношения, и эти годы в Райанци и в сравнение не шли с его предыдущей миссией Берт вздрогнул, вспомнив душный воздух Ньона и тяжёлый взгляд ньонского владыки. Нет, в Ньон он ни за что больше не поедет, что бы там ни выдумывал брат! И люди отвратительные, и климат ужасный!
Слава Богу, после идиотской смерти владыки того зарезала собственная жена, и её чувства прекрасно можно было понять, Берта перевели в Райанци, к культурным единоверцам, которые привыкли решать проблемы если не словами, то хотя бы интригами, но уж точно не убийствами и поединками, как было принято в Ньоне.
«Нет, в Ньон ни за что!» сам себе кивал Берт, который был согласен даже бросить карьеру дипломата, лишь бы не иметь дел с этими воинственными дикарями и их деспотичными правителями.
Ленивые мысли бывшего ниийского посла в Райанци прервало появление слуги.
К вам дама, ваше сиятельство! с поклоном объявил он.
Берт удивлённо приподнял брови.
Мы уже не принимаем, Рей, аккуратно напомнил он.
Слуга замялся; с то ли кашлем, то ли кряхтением принялся теребить свои манжеты.
Она наконец, объявил он причины своего поступка. Она в таком отчаянии, ваше сиятельство
Удивление Берта ещё возросло. Ниийское посольство не было тем местом, где искали пристанища попавшие в беду дамы и в другой ситуации он поостерёгся бы вмешиваться во внутренние дела Райанци и спасать отчаявшихся леди. Но теперь настроение его было слишком благостным, да и послом он больше не являлся, так что
Проси! кивнул он, вставая и аккуратно застёгивая на все пуговицы небрежно распахнутый до этого момента сюртук.
Он справился как раз вовремя; слуга впустил в двери даму, которая, и впрямь, по всем приметам находилась в весьма глубоком отчаянии.
Молодая девушка Берт не дал бы ей на глаз больше двадцати пяти с заплаканными глазами и чёрными кругами под ними. Она была аккуратно причёсана и прилично одета, но в каждом движении её чувствовалась подавляемая истеричная нервозность. Особенно напрягли Берта её тонкие пальцы, которые она держала неестественно неподвижно ему потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что она так пытается подавить дрожь.
Ваше сиятельство! леди сделала изящный и полный достоинства реверанс, но Берт, уже отпустивший наружу профессиональный азарт, заметил и чересчур чёткую, нарочитую артикуляцию очевидно, и голос её пытался дрожать, и лёгкую заминку, свидетельствующую о том, что она не может решить, когда из этого реверанса встать и достаточно ли почтителен вышел сделанный поклон, и сбежавший от прямого зрительного контакта взгляд. Леди смотрела куда-то в область его лба и, судя по тому, как часто она смаргивала, даже эта задача была для неё не такой уж простой, и она с трудом заставляла себя смотреть на него, а не куда-нибудь в пол.
Мадемуазель, спокойно поклонился в ответ он и жестом пригласил к софе: Прошу вас.
Однако на софу она даже и не взглянула; так и не отрывала острого мучительного взгляда от его лба, словно цепляясь этим взглядом за него.
Берт подумал, что точно поможет этой девушке, даже если брат и будет им недоволен. В конце концов, нельзя же было бы завершить столь успешную двухлетнюю миссию таким неприятным поступком, как отказ попавшей в беду леди! Если откажет он же потом всю жизнь будет вспоминать об этом с сожалением и досадой!
Нет, я к вам просительницей, вдруг, собравшись, мотивировала свой отказ сесть леди. Голос у неё был приятный, и, по видимости, в нормальном состоянии звонкий; но теперь он звучал несколько сдавленно от того, что она, очевидно, прикладывала усилия к тому, чтобы произносить свои слова.
По запинке, которую у неё вызвало слово «просительница», Берт предположил, что дама из гордых, и роль эта ей весьма непривычна видимо, и впрямь в отчаянии.
Я деревянно-неподвижные пальцы дёрнулись было с намерением вцепиться в ткань платья; но леди собралась, снова заставила свои руки застыть и не дрожать, и явно на одной силе воли, по-прежнему настойчиво высверливая взглядом его лоб, выложила цель визита: Возьмите меня замуж, ваше сиятельство!
Только многолетний опыт работы дипломатом позволил Берту остаться невозмутимым; просьба была совершенно неожиданной и далёкой от любой из тех версий, что он успел построить внутри своей головы.
Пожалуйста, спохватившись, добавила дама, и снова сделала реверанс скорее всего, чтобы иметь возможность спрятать глаза, уткнувшись ими, наконец, в пол.
Берт невольно стал перебирать в голове знатные райанские фамилии пытался понять, что за семья у этой леди, и из-за чего от выбранного родителями супруга она надумала бежать не в монастырь, не с тайным возлюбленным, не к дальним родственникам, наконец, а с уезжающим ниийцем.
«Отметь, ей нужен именно брак. Её родители так этого побега не оставят? Будут догонять и проверять?» увидел в деле очевидную проблему Берт.
Между тем, леди, увидевшая в его молчании отказ, принялась, не вставая из реверанса, лихорадочно говорить в пол:
Клянусь, ваше сиятельство, я буду идеальной женой! Я справлюсь и со светскими, и с хозяйственными обязанностями, я хорошо образована и ничем вас не опозорю, я в совершенстве владею ниийским она тут же и перешла на ниийский и принялась лихорадочно перечислять все те бесчисленные достоинства, коими должна была обладать идеальная жена.
Берту стало мучительно больно всё это выслушивать; хотя, чем дальше леди говорила, тем звонче и уверенней звучал её голос, в самом этом лихорадочном, быстром монологе отчаяние её проступало всё отчётливее.
Ах!.. вдруг подскочила она, прервав саму себя, и впервые устремила на него прямой взгляд в её серых, отдающих в синеву глазах, стояла паника. Я потом, в Ниии, если вам будет угодно, уйду в монастырь