А потом он осознал, что цепи и клетки существуют даже для тех, кто очень хочет быть свободным. Она же превратилась в циничную, сухую Катрин, которая выкуривала по двадцать сигарет в день и которую никто не мог сломить. Он невольно пустил свою жизнь под откос, она так и не вышла замуж, но давно уже не подпускала к себе любовников старше двадцати пяти лет. Впрочем, дружили они не вопреки, а благодаря всему этому. С годами людей, которым Марат мог доверять, оставалось все меньше но каждого такого человека он ценил очень высоко.
Все еще в форме, одобрительно кивнула Катрин. Хорошо. Одутловатых алкашей на рынке и так переизбыток, на них есть спрос, но предложение его превышает.
Тогда я буду подтянутым алкашом.
Я тебе вообще алкашом стать не позволю.
Да я ж несерьезно, отмахнулся Марат. Жаль, что ты это увидела, я не хотел. Ты чего вообще вламываешься на частную территорию? Могла бы позвонить.
Могла. И звонила. Но дозвониться на выключенный телефон даже в наш продвинутый век проблематично.
Сначала Марат подумал, что попросту потерял телефон в клубе, такое уже случалось. Однако аппарат обнаружился на полке, целый и невредимый, выключенный добровольно. Вспомнить, почему так получилось, было несложно, и Марат досадливо поморщился.
Катрин, прекрасно знавшая его историю, мгновенно поняла, что к чему:
Она опять это сделала, да?
Да уж
Я тебе действительно сочувствую. Если хочешь, я попытаюсь повлиять на нее.
Не надо, покачал головой Марат. Она только этого и ждет. Ксюха поняла, что сама себя загнала в угол с точки зрения закона. Теперь она гадит не просто так. Она хочет добиться хоть какой-то реакции, ей нужно что-то продать журналистам. Даже если ты просто попытаешься с ней поговорить, шепотом и с десятью извинениями, она выставит все так, будто ты прокляла ее детей до третьего колена.
И что теперь? Терпеть ее выходки?
Получается, что так. Думаю, ей скоро надоест, да и я привыкаю.
У него получилось произнести это вполне убедительно, будто иначе и быть не могло. Марат не стал уточнять, что еще вчера утром он не собирался идти ни в какие клубы и напиваться там. Но Ксения решила снова развлечься телефонным терроризмом, и иного способа справиться с болью уже не осталось.
Так же нельзя, отметила Катрин, затушив сигарету в пепельнице, которую сама принесла в эту квартиру.
Ну да. Но чем больше у меня получается, тем больше она бесится. Недавно у нее было затишье, но после швейцарцев опять началось.
Вот это как раз правда. Какое-то время от Ксении не было вестей, и он опрометчиво позволил себе поверить, что она угомонилась. Но вскоре с ним заключил контракт поставщик швейцарских часов, фотографии Марата появились по всему городу. Ксении это, видимо, очень не понравилось, а мстить она умела лишь одним способом.
Думаю, я все-таки способна тебе помочь, объявила Катрин.
Прошу ведь: не лезь к ней!
О, к ней я как раз не полезу, я вообще стараюсь не контактировать с дерьмом в человеческом обличье. Я планирую убить двух зайцев одним выстрелом: использовать тебя по делу, не давая тебе окончательно спиться, и сделать ее попытки связаться с тобой очень дорогими.
Заинтриговала, признал Марат. Продолжай.
Одни мои хорошие знакомые взялись за масштабный проект уже под канал, бюджет есть, сценарий есть, команда, об этом даже не думай.
Что за проект?
О работе МЧС, пояснила Катрин. В нашей стране и в других странах, специфика, разные представители и все такое Опять же, для этого есть сценарий, уже одобрен, там все учтено. Не хватало только раскрученного лица, чтобы вести это действо. Я предложила тебя, они осознали, что это гениальная идея. Ты подходишь по всем параметрам уже не щенок, но песок из тебя не сыплется, в меру брутальный, твое имя на слуху.
Еще немного, и сам собой восхищаться начну, усмехнулся Марат.
Зря ерничаешь, ты действительно отличный вариант, потому что у тебя, насколько я знаю, прямо сейчас никаких проектов нет, и это тоже важно.
Вообще-то, я подумывал согласиться на одну роль
Вообще-то передумаешь. Тебе это тоже нужно.
Даже так?
И никак иначе, хмыкнула Катрин. Дело не в деньгах, хотя, держу пари, за документалку тебе заплатят больше, чем предлагали за ту роль. Ты постоянно будешь при деле, ты окажешься в условиях, когда бухать просто не получится. Ну а главное, ты много времени проведешь за пределами страны. Интернета там, скорее всего, не окажется, а бывшая твоя разорится отсылать тебе видео по мобильной связи. Да и опять же, сменишь обстановку, получишь новые впечатления! Это гарантированно поможет.
Насчет гарантий Марат уверен не был, но признавал, что Катрин права хотя бы отчасти. Он ведь уже многое перепробовал и ничто по-настоящему не помогло. А это будет встряска во всех смыслах. Марат любил новые проекты, и такого в его жизни еще не случалось.
Аспирин действовал в полную силу, ясность мыслей вернулась, боль отступила, и жизнь казалась совсем не такой поганой, как час назад.
Ладно, продано! Марат демонстративно поднял вверх обе руки, словно сдаваясь в плен. Куда ставить подпись, когда собирать чемодан и куда вообще летим?
* * *
Грозу в тот день никто не ждал.
Синоптики, суровые мужчины на метеорологических станциях и красивые женщины на телеэкране, дружно обещали, что грозовой фронт пройдет стороной. Пошумит возле гор, прольется над несколькими городами и поселками и все. Ничего страшного. Ничего опасного.
Однако природа отказалась подыгрывать. Гроза пришла черным облаком, глухим рокотом, от горизонта до горизонта.
Она с силой трепала ветви старых сосен, порой ломая толстые прямые стволы. Она обрывала цветы с кустарников, поднимая их в воздух пестрыми смерчами. Она пела и хохотала над землей, и люди прятались, испуганные, издалека заслышав ее голос. Им не нравился этот голос он был непривычно громким, заранее торжествующим, не сулящим ничего хорошего им, таким маленьким и беззащитным перед распахнутой пастью стихии.
Люди надеялись, что гроза пройдет стороной, а грозе хотелось поиграть как охотничьей собаке, которую слишком долго держали на цепи, и вот она наконец сорвалась. Гроза била по проводам невидимыми плетями ветра и рвались провода, и падали на землю. Желтые окна становились черными. Люди, пораженные темнотой, будто ослепшие, сжимались в своих укрытиях и дрожали в дрожащих от урагана домах. Смешные маленькие люди! Разве не знали они раньше, какие они хрупкие? Разве не знали они, что смертны?
Гроза добралась до моря и над ним переродилась в шторм. Шторм был сильнее грозы, и море любило его, как любят победителей. Оно тянуло к нему острые черные волны и сливалось с ним, сотворяя в этом союзе смертоносное чудовище, разозленного Кракена, древнее божество воды.
И снова люди смотрели в ужасе. Они не знали такого моря! Еще вчера оно было мирным и любило их, ласкало, качало на волнах. Оно мягко накатывало на песчаные пляжи, обтачивало для людей разноцветные камушки и дразнило облаками пены детей. Если и хмурилось оно, то все равно без битвы, без гнева оно капризничало, забрасывая берега мусором, который люди смиренно уносили, и вновь наступал мир.
Но море, объединившееся со штормом, словно забыло про свое прошлое. Оно грохотало, поглощая испуганные крики. Оно бросалось на берег, забирая землю, которая никогда ему не принадлежала. Оно било таранами высоких черных волн по стенам, построенным над его берегами, оно ненавидело их, как клетку.
Оно поднялось высоко над белым зданием до самой крыши почти и рухнуло на него потоками воды. Здание выдержало. И снова штормовое море ударило а здание выдержало. И люди, видя это, боялись моря, но верили в здание, потому что здания всегда побеждали.