У вас всё будет хорошо, моя собеседница уверенно акцентировала местоимение. Я знаю. Я вижу.
С расстояния в три шага я оглянулась на лавочку и только тут заметила белую тросточку, с какими ходят слепые.
Ага, видит она что-то, как же!
Эх
Мимо Санчо в приемной я прошла твердым шагом, нарочито не замечая вопросительно вздернутые брови помощника. Наверняка он заметил, что глаза у меня мокрые и красные, а тушь размазана, но я не собиралась откровенничать. Не сейчас. Позже, когда я успокоюсь и смогу отнестись к ситуации с юмором.
А что? встревожено вякнул Санчо, но я осадила его предостерегающим жестом и рявкнула:
Что, что Аллергия у меня!!!
В кабинете я швырнула на диван сумку, тычком включила компьютер, бухнулась в кресло и уставилась на свое отражение в мониторе, как на врага народа. Монитор не выдержал психической атаки и малодушно просветлел. Скайп я даже включать не стала зачем? Теперь ему дорога туда же, куда и «Одноклассникам».
Я открыла ничем не скомпрометированный Ворд и выдохнула, собираясь с мыслями.
Тихо скрипнула дверь. Я подняла глаза: на пороге, сдвинув пятки, развернув плечи и без всякого выражения глядя поверх моей головы, высился Санчо. Образ чопорного английского дворецкого шел ему чрезвычайно.
Кгхм
Да? обронила я с ледяной вежливостью некстати потревоженной благородной леди.
Вы, мадам, эту свою аллергию чем лечить изволите? Опять спиртным? Или мне в аптеку сгонять? не глядя на меня, вопросил мой помощник таким хамским тоном, за который чопорного английского дворецкого турнули бы с туманного Альбиона без рекомендаций и выходного пособия.
На сей раз нашу аллергию мы будем лечить работой! с вызовом ответила я и демонстративно придвинула к себе клавиатуру.
А-а, значит, дело совсем плохо, пробормотал Санчо и тихо испарился.
В растрепанных нервах мне обычно превосходно работается. Нет лучшего способа забыть о своих проблемах, чем создать таковые кому-то другому!
Я ворвалась в третью главу незаконченного романа, как смерть с косой.
Изначально на данном этапе предполагалась небольшая романтическая история, но я вычеркнула ее из своих творческих планов и бестрепетной рукой лишила жизни всех подходящих кандидатов в герои-любовники.
Главную героиню я заточила в тюрьму, тюрьму водрузила на одинокую скалу, вокруг скалы квадратно-гнездовым порядком расположила объединенную армию каннибалов и зомби, этих окружила раскаленными песками пустыни, а пустыню населила двухметровыми скорпионами-мутантами с нездоровой тягой к общению.
После того, как насекомые монстры жестоко расправились с группой деловых туристов в щелястых тележках на осликах, мне полегчало, поэтому осликов я не тронула.
Синей зубчатой молнией с неблагосклонных небес я испепелила тележки и на этом мой разрушительный порыв окончательно иссяк.
Я даже проявила гуманизм и позволила главной героине по случаю разжиться крепкой стальной ложкой для рытья подземного хода на волю, но эта неблагодарная дрянь, почувствовав, что я подобрела, первым делом попыталась соблазнить своего тюремщика, и мне пришлось напомнить ей старый добрый советский лозунг: «У нас в стране секса нет!». А раз у нас его нет, то и у других не будет во всяком случае, в том мире, где бог и царь я, автор художественного произведения.
Выплеснув негатив на бумагу, я устало откинулась в кресле и в наступившей тишине услышала женский голос в приемной:
Что, она сейчас занята?
Так, немного, небрежно ответил Санчо. Полагаю, набрасывает сценарий апокалипсиса!
Я тихо застонала, потому что узнала женский голос. Это была Машера, про которую я совсем забыла! Моя двоюродная сестрица из Павлодара.
Ну, тогда, может, хоть второе пришествие пройдет, как приличное шоу! заметила кузина и бесцеремонно распахнула дверь в мой кабинет. Тёпа, неужели у тебя уже склероз?
Здравствуй, дорогая!
Я сделала приветливое лицо, привстала в кресле и повела рукой, приглашая родственницу не церемониться. Впрочем, этого от Машеры не дождешься. Она бухнулась на диван, взметнув подолом, попрыгала на подушках и показала мне большой палец:
А ты тут хорошо устроилась! Молодец!
Я натужно улыбнулась, вышла из-за стола, походя прикрыла окно (во дворе уже с полминуты бешено орала автомобильная сигнализация), переступила через Машкины вытянутые ноги, выглянула в приемную и распорядилась:
Саш, тащи кофе и сладкое, что у нас есть!
Тёпа? вне прямой связи с моими словами заинтересованно повторил Санчо и умиленно поморгал ресницами.
Забудь, хмуро велела я.
Машку захотелось отдать на растерзание каннибалам, зомби и скорпионам-мутантам.
В нашей семье испокон веков существует очаровательная традиция сызмала награждать детишек милыми домашними прозвищами. И, поскольку нет ничего более постоянного, чем временное, эти заменители приличных ФИО прилипают к своим носителям, как банный лист к распаренному седалищу не оторвешь!
В нежном возрасте девяти месяцев я получила от любящих родственников в пожизненное пользование домашнее прозвище Тёпа за то, что сосредоточенно озвучивала свои самые первые шаги: «Топ, топ, топ».
Лет в пятнадцать, когда ко мне в гости стали заглядывать мальчики, я устроила родичам дикий скандал, категорически потребовав в присутствии посторонних людей называть меня человеческим именем, но это не очень помогло. Машка, вот, по-прежнему кличет меня, как младенца. Впрочем, сама она невозмутимо отзывается и на Машерочку, и на Масянделя.
Мань, прости, я забыла оставить тебе ключи, повинилась я за кофе с пирожными.
Ты забыла, что мы приезжаем? не поверила сестрица.
Мы?
У меня упало сердце. Это Машкино «мы» могло означать только одно: она приехала не в единственном числе, а со своими короедами. В таком случае, мою забывчивость, действительно, можно было объяснить только очень тяжелой формой склероза, если вообще не амнезией. Машкины потомки Дуся и Руся производят стойкое и тяжелое впечатление даже на очень закаленных людей цирковых укротителей, сотрудников террариумов и заслуженных работников переполненных сумасшедших домов.
Детки ждут меня во дворе, сообщила Машера.
Сразу стало понятно, почему в одном дворе с Дусей и Русей слаженным хором орут автомобильная сигнализация, коты и дворник дядя Митя.
Я поспешно поставила чашку, с непрожеванным куском пирожного за щекой метнулась к столу и вытряхнула на него всё содержимое своей сумки:
Вот ключи от квартиры, езжайте домой!
Не спеши, успеется, давай сначала поболтаем, посекретничаем по-женски, пока нам детки не мешают! отмахнулась Машера.
У нее нервы, как якорные цепи «Титаника».
Не мешают? повторила я, обеспокоенно прислушиваясь к нарастающему шуму во дворе.
Там что-то грохнуло, и мимо окна ночными бабочками полетели серебристо-черные хлопья.
Разве может нормальный ребенок с петардой пройти мимо пустого мусорного бака? пожав плечами, философски ответила сестрица на мой невысказанный вопрос. Всякому же ясно стальной контейнер ухнет так, что закачаешься!
Я подкатила глаза и увидела, что на потолке качается хрустальная люстра, не менее отзывчивая, чем стальной контейнер.
Ладно, я пойду, Машера встала и подхватила со стола тарелку с пирожными. Не задерживайся на работе, тебя ждет праздничный ужин в семейном кругу!
Я вздрогнула, но сестрица этого не увидела она удалилась. Через тридцать секунд во дворе раздался богатырский посвист, и почти сразу же замолчали коты и дворник. Сигнализация еще завывала, но в сольной партии звучала так себе как Николай Басков вне дуэта с Монсеррат Кабалье.