Ладно, Борька, вздохнул Ваня. Ты прав. Пойдем домой.
Но и дома настроение не улучшилось. Даже возня с Брассом не помогла. И потом Ваня долго не мог заснуть все думал, как бы подлезть под этого деревянного мамонта.
На следующее утро он проснулся за минуту до звонка будильника от того, что в голове ярким светом вспыхнула идея. Ваня так заторопился в школу, что даже пуговицу от рубашки оторвал. Пришивать не стал сунул в карман: не время сейчас ерундой заниматься!
Борька! Едва заприметив друга в раздевалке, Ваня ухватил его за рукав и оттащил в сторонку: Ты помнишь, мы однажды видели, как завхоз открывал тот шкаф? Пару месяцев назад? Вечером, после шахмат? Он туда складывал какие-то папки.
В начале года Ваня с Борькой пошли в шахматный кружок. Ваню записал папа, заявив, что шахматы развивают инженерное мышление. А Борька пошел за компанию, но после второго занятия бросил. «Там заканчивают поздно, объяснял он. Тебе-то близко до дома, а мне двадцать минут топать». Хотя Ваня подозревал, что на самом деле Борьке просто лень было в шахматы вникать.
Не помню, Борька недовольно высвободил рукав.
У него еще такой ключ интересный был не отставал Ваня. Не помнишь? С такой необычной бородкой.
Борька нахмурился:
Кто с бородкой? Фёдор Михайлович? Он же не носит бороду.
Да не Фёдор Михайлович! Ключ! То место с зазубринками, которое в замочную скважину вставляют, это «бородка» называется! Помнишь?
Да не помню я ключа этого! И что ты к нему прицепился с его бородкой?
Ваня подался к другу, чтобы их никто не услышал:
Просто ключ был очень большой. Я поэтому внимание и обратил. Здоровущий такой ключ, как будто не от шкафа, а от ворот какого-то замка.
Борька нетерпеливо скрестил руки на груди:
Ну хорошо. И что дальше?
Ваня наклонился еще ближе и зашептал:
Я все придумал. Замок у этого шкафа наверняка старый. А значит, простой. Думаю, я смогу отпереть его с помощью двух скрепок. Открою шкаф и посмотрю изнутри, что под ним. Если дно к стенкам неплотно пригнано, там могут быть щели. Или можно проковырять маленькую дырочку и поглядеть. И, если шарик под шкафом, можно расширить отверстие с помощью долота и
Борька даже не стал слушать дальше. А закатил глаза и постучал Ваню указательным пальцем по виску:
А-у-у, Земля! Ты совсем того школьный шкаф ковырять? Давай просто сходим к уборщице и попросим, если она будет подметать и найдет шарик
Ваня с досадой замотал головой:
Да никто там уже сто лет не подметал! А Анфиса злющая, как ведьма! Если и найдет шарик, специально его в мусор выкинет просто назло.
Лучше пусть Анфиса твой шарик выкинет, чем директор наложит на нас страшное древнее проклятие, твердо заявил Борька. А то и на месте испепелит. Идем уже, сейчас английский начнется.
Но Ваня от своей идеи так просто отказываться не собирался. Уроков в этот день было много. Вот и отлично: чем меньше народу останется в школе тем лучше. Когда занятия закончились, Борька вопросительно поглядел на друга, покачал головой и ушел. А Ваня еще сходил в столовую для верности, купил стакан чая и посидел там у окна, дожидаясь, пока как можно больше учеников разойдутся по домам.
Наконец он собрался с духом и отправился к шкафу.
Коридор был пуст. Классы младших освободились, и свет в этом крыле уже погасили для экономии. Только две дежурные лампочки горели на стене. Ваня подкрался к шкафу, опустился перед ним на колени и нашарил в кармане штанов две скрепки. О том, как сильно ему влетит, если его застукают, он старался не думать. Руки у него чуть-чуть дрожали, а затылок покрылся мурашками.
Зажав разогнутую скрепку в холодных пальцах, Ваня потянулся к замку И вдруг заметил кое-что странное.
В закутке было тихо и почти темно. Свет дежурных ламп едва-едва пробивался сзади, из-за поворота коридора. И в этом сумраке Ваня отчетливо увидел, что из-за рассохшейся деревянной дверцы шкафа наружу пробивается какое-то свечение. Слабый, размытый, немного призрачный отблеск.
Рука со скрепкой сама собой отдернулась.
Ерунда, тихонько пробормотал под нос Ваня, успокаивая сам себя. Этому должно найтись какое-то разумное объяснение.
Так всегда говорил его папа. Он тоже был инженером то есть не тоже, а по-настоящему был. И каждый раз, сталкиваясь с чем-то непонятным, уверенно и спокойно произносил: «Этому должно найтись какое-то разумное объяснение». В последний раз Ваня слышал эти слова, когда папа держал в руках его табель с оценками за прошлую четверть.
Ваня нахмурился и решительно потянулся к замочной скважине.
И в этот миг на его спину сзади опустилась чья-то рука.
4. Шкаф, полный медуз
А-а-а!
Ваня заорал в голос и подпрыгнул. Что, к слову, не так-то просто, когда стоишь на коленях.
Тихо ты, шикнул на него кто-то знакомым голосом.
Обернувшись, Ваня очутился нос к носу с Борькой.
Ты что тут делаешь? Ты же домой пошел?
Ничего не домой, а к Измаилу Игнатьевичу, поправил Борька. Хотел к нему в кружок попроситься. Я тебе говорил, между прочим. Только он все равно не берет меня.
Измаил Игнатьевич вел у старших классов историю, обществознание и право. А еще руководил школьным ораторским кружком то есть клубом риторики. Измаила Игнатьевича считали очень сильным преподавателем: он был еще молодой, и поговаривали, что в школу 13 пришел работать из элитного московского университета. Непонятно, правда, почему.
Ване казалось, что ораторский клуб это скукота и бесполезная трата времени. Но Борьку отчего-то так и тянуло туда. А Измаил Игнатьевич занимался только со взрослыми ребятами.
Точно, говорил, выдохнул Ваня, пережидая, пока сердце перестанет колотиться. Я забыл. Извини.
Ну еще бы, хмыкнул Борька. У тебя же тут шарик Ладно, взломщик, давай уже скорее. Я покараулю.
Погоди замялся Ваня. Тут такое дело
Он с опаской снова повернулся к шкафу и уставился на дверцу. Сперва ничего особенного видно не было. Но если дать глазам привыкнуть к темноте